* * *
Очнулся он у подножия лестницы, лежа на спине. За пеленой слез, застилающих глаза, колыхались багровые сполохи. Он поморгал, разгоняя слезы.
Теперь он наконец видел источник света. Никаких знамений: просто догорающий костер, оставленный бродягой или странствующим друидом, который нашел здесь укрытие. Надеяться на помощь, а стало быть, и на передышку не приходилось. Эдрик оглядел рдеющие угли, от слабого ветерка вспыхнувшие ярче, и по сердцу разлилась тихая, щемящая грусть. Вот и окончен его путь. Недолгим же он оказался.
Повернув голову, Эдрик увидел на вершине лестницы человека.
Затуманенному взору юноши он показался лишь тенью, но красные отблески на круглых очках придавали незнакомцу жутковатый вид, как будто из Бездны явился злой дух, чтобы уволочь Эдрика с собой. Он был низкорослый и лысеющий, в длинном черном одеянии, а когда заговорил, голос у него оказался вкрадчивый, с придыханием, — этакий кроткий убийца.
— Бежать больше некуда.
Незнакомец вышел на свет. Рыбьи губы, водянистые глаза, бледное, одутловатое лицо — все его обличье выдавало канцелярского служащего. В иных обстоятельствах он показался бы смешным, но на плече у него виднелся крест о двух поперечинах, ненавистный символ Железной Длани, и Эдрику стало не до смеха.
— Я старший охранитель Клиссен, — представился человек. — Да здравствует император.
Эдрик обронил меч на храмовых ступенях, но при нем еще оставался нож, висевший на поясе. Он выхватил клинок и выставил перед собой. Клиссен и бровью не повел.
— Придут другие, — промолвил Эдрик. — Другие, подобные мне. И мы изгоним вас из нашей страны.
— Жители Солт-Форка не разделяют твоей уверенности. — Старший охранитель вскинул голову, словно воздавая должное мрачному величию храма. — Мы сделали ваши дороги безопасными и пригодными для езды, мы навели порядок в ваших городах и наделили вас даром Слова и Меча. Мы защищаем народ от врагов, которые убивали и порабощали вас. Земледельцы не нарадуются на урожай, рукодельницы мирно ткут и шьют, а ваши дети мечтают стать кроданцами. — В его голосе зазвучало недоумение: — Когда же вы будете довольны?
— Мы будем довольны, когда последний кроданец уберется из нашей страны, когда ваш треклятый бог будет низвергнут, а на престол вновь воссядет оссианин с Пламенным Клинком в руке, — ответил Эдрик. — Мы будем довольны, когда обретем свободу.
Клиссен потупился, и в стеклах очков снова мелькнул красный отсвет.
— Вот как. Но вы никогда ее не обретете. Потому что в глубине души, куда вам и заглянуть страшно, вы сознаете, что без свободы гораздо лучше.
— Однажды оссианский меч вобьет эти слова обратно тебе в глотку! — выпалил Эдрик. — А теперь убей меня, если хочешь.
— Ты умрешь, даже не сомневайся. Но сначала кое-что расскажешь. Я ищу одного из твоих подельников. Ты знаешь его как Лейна из Верескового края, но мы оба понимаем, что это имя не настоящее.
Несколько мгновений Эдрик лежал молча. А потом издал вымученный смешок, больше похожий на всхлип.
— Он ускользнул от вас.
— Это ненадолго.
— Значит, еще есть надежда.
— Вряд ли.
Клиссен взмахнул рукой, и на вершине лестницы появились трое: неповоротливый великан в броне и с огромным молотом в руках, тощий оборванец, вооруженный луком, и еще один, в плаще с капюшоном, под сенью которого на месте лица поблескивал металл. При виде их Эдрику на грудь навалилась холодная тяжесть. Вот где был источник безымянного ужаса, заставившего лес умолкнуть. Вся храбрость юноши улетучилась, и он испуганно забормотал:
— Я не могу сказать, где Лейн. Я попросту не знаю!
Его правую ладонь внезапно охватил зуд, перерастающий в жжение. Под кожей извивались мерзкие черви, прогрызая ходы наружу, корчась и сплетаясь в отсветах угасающего костра. Эдрика пронзили ужас и отвращение. Левая ладонь взметнулась к лицу, кожа которого покрылась волдырями, вспухла и загноилась.
— Посмотрим, что ты знаешь, — спокойно заметил Клиссен, когда Эдрик зашелся криком.
ГЛАВА 2
Подернутая сумраком пещера напоминала треугольную ощеренную пасть. Арен внимательно оглядел ее, с такой силой сжимая рукоятку меча, что костяшки пальцев побелели.
— Думаешь, она вошла туда?
Кейд кивнул из своего укрытия: он скрючился за большим валуном, готовый в любое мгновение пуститься наутек. В руке он держал нож, но, похоже, не слишком на него полагался.
Арен быстро оглянулся — не проскользнула ли добыча назад, чтобы затаиться в засаде. Со всех сторон круто поднимались зеленые склоны оврага. Наверху траву освещали косые солнечные лучи, но здесь, внизу, стоял неподвижный полумрак. На земле громоздились камни всевозможных размеров, от мелких голышей до громадных замшелых валунов. Между ними струился ручеек, глубиной по щиколотку и шириной в несколько шагов. Рядом дремали волглые тощие деревца, на ветвях которых настороженно сидели вороны.
Из пещеры послышался дробный стук каменной осыпи.
Кейд вскочил на ноги, готовый кинуться прочь. Арен ухватил его за плечо и пригнул обратно к земле.
— Это она, — прошептал Арен с торжеством, перемешанным с ужасом. Кейд в отчаянии издал слабый стон.
Арен вышел из укрытия и крадучись направился вперед; сердце у него колотилось, дыхание перехватывало. Его товарищ не шелохнулся, и Арен сердито оглянулся, подав знак идти следом. Угрюмо бормоча, Кейд выполз из-за валуна.
Они были уже не мальчишки, но еще не вполне мужчины, хотя сами считали себя взрослыми. Арен был нескладный и невысокий, его тело еще не сложилось окончательно. Кейд, коренастый паренек, был сколочен покрепче, но напрочь лишен изящества. Лоб Арена закрывали густые каштановые кудри; глаза у него были добрые, подбородок сплющенный, а посреди лица торчал массивный нос, напоминающий якорь. У щекастого Кейда черты лица были мелкие, губы непрерывно шевелились, а на подбородке проступала первая поросль, белесая, как и коротко стриженные волосы на голове.
Первым добычу приметил Кейд: в папоротниках что-то шевельнулось, мелькнул мохнатый бок. Большущая, как медведь, заявил Кейд приятелю, едва отойдя от испуга. Точно такая, как описывал Дарра. Они следили за ней до самого оврага и наконец загнали в ловушку.
Арен подкрался ко входу в пещеру, за которым словно бы начинался другой мир, холодный, серый и жесткий. Ни единого движения. Арен собирался двинуться дальше, но Кейд схватил его за руку.
— Ты правда хочешь войти внутрь? — недоверчиво прошептал он. — Может, подождем здесь? — Арен видел, как Кейд пытается измыслить веский довод. — Накинемся, когда она вылезет наружу!
Предложение показалось Арену соблазнительным. Такую зверюгу проще одолеть при дневном свете, имея возможность для маневра. Но поджидать в засаде — удел трусов. Когда легендарный Товен загнал драккена с Королевского кургана в его же логово и там сразил, он не топтался снаружи.
— Нет. Мы застанем ее врасплох, и тогда ей не удрать, — заявил Арен.
— Ага, план хоть куда, — заныл Кейд. — Лучше не придумаешь. А если удирать придется нам?
Арен нырнул внутрь, и вокруг сомкнулась молчаливая мгла. Он двинулся вперед, оставляя ручей с левой стороны и пригнувшись пониже, а мечом прикрывая туловище, как учил магистр Орик. Сзади послышался всплеск, потом череда ругательств — стало быть, Кейд тоже идет за ним и успел промочить по крайней мере одну ногу.
«Она вроде волка, но таких волков ты сроду не видал! — с горящими глазами рассказывал им Дарра. — Настоящая варгиня, ростом тебе по плечо, шириной с телегу, а зубы точно кинжалы! Я видел, как она пробиралась сквозь деревья в Сандеровом лесу!»
«Мой брат тоже ее видел, — подхватила Мия. — А на другой день в отцовом стаде трех овец недосчитались, остались только клочья шерсти да кровь».
Арен старался не думать о размерах зверюги и ее зубов, как и о том, что мечом он владеет вдесятеро хуже Товена. Вместо этого он представлял себе ликование горожан при их возвращении, уважительные кивки почетного караула кроданцев, гордость в глазах отца во время хвалебной речи градоначальника. А приятнее всего было бы сияющее лицо Соры, когда он преподнесет ей лапу варгини — дар героя своей госпоже.
