Но это было лишь самым первым шагом...
Беренгар сказал, что когда это произойдёт, я получу возможность создавать в своём энергокаркасе заготовки — взведённые арбалеты — и записывать в них определённые действия. Какие-то из них придёся возобновлять, а какие-то станут постоянными, и вот как раз это переведёт меня на совершенно новый уровень колдовства.
Мне не будет нужно представлять заклинания и каждый раз формировать их. Да, самые простые стихийные атаки, к примеру, мой разум даже сейчас проводил автоматически, и времени на них уходило совсем немного, но более сложное колдовство всегда требовало большего времени и размышлений о принципе его действия.
Но освоив новый уровень, я смогу заранее продумывать заклятия любой сложности, «заряжать» и хранить их в своём энергокаркасе — и это даст мне невероятное преимущество перед простыми колдунами!
От открывшихся перспектив у меня, честно говоря, закружилась голова. Но был один момент, который останавливал мою радость — на всё это требовалась прорва времени. А являясь владыкой Ялайского королевства, я был завален делами и просто не мог позволить себе целыми днями заниматься развитием дара. Вот и приходилось выкраивать каждую свободную для этого минуту.
А их у меня было не так уж и много. Если говорить прямо — времени катастрофически не хватало..
Даже после того, как мятеж оказался подавлен и я смог, наконец, сформировать хоть немного рабочий государственный аппарат, введя в него лояльных мне людей на разных уровнях — дел всё равно была прорва.
Сложности с финансовой системой из-за недостатка серебра и золота; магические твари, появившиеся зимой в приграничье, которое я решил превратить в сельскохозяйственные земли; моровое поветрие на побережье; недостаток опытных ремесленников и примитивное оборудование; регулярно обновляемый и переписываемый свод законов; просители и суды; ремонты и стройки; отсутствие нормальных дорог; заселение разорённого Гарзула, рядом с которым находились самые крупные железные шахты в стране; создание новых государственных структур вроде тайной службы, во главе которой встал капитан Кронос; и многое-многое другое...
Всё это требовало моего личного участия. Свалить проблемы на того же Советника, хорошо понимающего только военное дело, или Беренгара, не имеющего возможности «выбраться» за пределы замка, было просто невозможно — в таком случае всё стремительно катилось к хррашевой бабушке, и мне всё равно приходилось разгребать последствия самому.
А ведь был ещё один немаловажный момент...
Я всё также был должен оказать помощь Эльхану с урочищами. Найти подходящей информации о том, как можно соорудить амулеты, способные очистить заражённые магией древних кристаллов территории, Беренгару так и не удалось.
Сейнорай говорил, что у него есть мысли, как можно справиться с этой проблемой, но для этого мне требовалось лучше освоить процессы, происходящие в частице Арканума и собственный Дар, поэтому пока что и рассуждать было не о чем.
Чего уж говорить про обучение подобным вещам моих малефиков или шаманов Эльхана?
И тем не менее — я дал владыке кочевников слово, что помогу ему. Да, мы наладили с народом Дженгеров торговлю, и теперь обменивали металл на еду, но с тех пор, как я побывал в степях, прошло четыре месяца. И хоть благодаря дипломатическим письмам, получаемым кехару с каждым идущим из Ишшата кораблём, я знал, что зараза не распространяется, за последние два месяца Эльхан дважды спрашивал, есть ли подвижки в исследовании этого вопроса. И откладывать визит к своему единственному союзнику я больше не мог.
Правда, тратить целый месяц на путешествие туда-обратно и ещё невесть сколько времени на прогулки по степям мне было несподручно — а потому вместо кораблей я придумал другой способ перемещения...
* * *
— Ты шутишь?!
Сейран смотрит на меня, словно на сумасшедшего, а затем переводит восхищённый взгляд на кейласа.
— Ты правда предлагаешь мне... Объездить его?! Но это же чудовище! Он мне голову откусит!
Это забавно, но в голосе зеленоглазого мальчишки нет никакого испуга — скорее, предвкушение и восхищение.
Услышав это, я усмехаюсь про себя — ну а как ещё потомок великих наездников может отреагировать на предложение оседлать не простого скакуна, а опасную летающую тварь, способную за день покрыть почти восемь сотен лиг?
Разумеется, в смуглом младшем сыне Эльхана бурлит юношеское желание выделиться, показать себя, попробовать что-то новое — и совершенно отсутствует страх перед неизвестным. Он не испугался отправиться в другую страну, которая однажды обманула его народ, и стать добровольным заложником. Не испугался обучаться магии у тёмного колдуна и его странного слуги, не являющегося человеком. Не испугался демонстрации того, насколько жёстко молодой правитель Ялайского королевства карает предателей.
Так как ему — юноше, в чьей культуре верховая езда занимает место даже выше чем пища, секс, деньги и власть — остаётся реагировать на предложение объездить кейласа?
Только радостно, само собой.
— Не откусит, — усмехаюсь я. — Эти птички подчиняются мне напрямую. Они знают, что ты друг, и даже не подумают причинить тебе вред. Но совладать с их норовом придётся, Сей. В безвольных кукол я их не превращаю — тогда они теряют всякую полезность. Не летают быстро, не реагируют на команды, как надо... Становятся вялыми и сонными. Именно в контакте со всадником они проявляют все свои свойства. Даже я не понимаю до конца, как это происходит — они просто чувствуют того, кто на них летает...
Разумеется, перед тем, как предлагать своему гостю полёт до степей на опасном летуне, я заблаговременно объездил такого сам. Научиться этому оказалось сложнее, чем управлять лошадью, но имея опыт Архивариуса и мощь перчатки Ирандера, обуздать здоровенное чешуйчатое животное о четырёх когтистых лапах оказалось не так уж и сложно.
Система уздечек, стремян и рычагов, протянутых к крыльям кейласа, позволяет направлять его влево-вправо и регулировать высоту, а определённые команды давали твари понять, когда ускоряться или замедляться.
На самом деле это куда проще, чем я предполагал, но Сейрану я не вру — для меня до сих пор остаётся загадкой, как летунами управляли обожравшиеся ядовитыми грибами наездники, которые даже не всегда использовали сёдла.
И, тем не менее, несмотря на уверенность, что всё будет в порядке, я с лёгкой опаской наблюдаю за тем, как кехару подходит к огромной летающей твари с острейшими когтями и пастью, усеянной двумя рядами здоровенных зубов. В любой момент я готов усыпить кейласа или заставить его замереть, но как выясняется через несколько мгновений — этого не требуется.
Юноша, не испытывая ни намёка на страх, оказывается рядом с мордой кейласа, спрятанной в наморднике, гладит чешуйчатую кожу, чешет шею твари, что-то шепчет в небольшое острое ухо — и летун почти сразу же припадает не передние колени, чтобы новому наезднику было проще забраться в седло!
— Ялайский пепел! — выдыхаю я. — Быстрее, чем у меня получилось...
Кехару только смеётся:
— Я езжу на конях с четырёх лет, Хэл. Это почти тоже самое. Тем более, что ты сказал, что бояться нечего... Эта узда для набора высоты?
— Да.
— Тогда вперёд!
Я едва успеваю запрыгнуть на своего кейласа — так стремительно Сейран взмывает в небо! Мощный взмах крыльями, заставивший солдат, стоящих вокруг нас, отшатнуться — и парень оказывается в воздухе!
— Куда?! — рявкаю я ему, поравнявшись — ветер сразу же относит слова далеко и приходится орать. — Юг в другой стороне!
Вместо ответа я слышу лишь радостный вопль парня. Ветер развевает его волосы, на лице — выражение счастья и невероятного удовольствия. Поравнявшись, я вижу, как уверенно он держится в седле кейласа — проклятье, куда увереннее меня! — и, перекрикивая ветер, спрашиваю:
— Как тебе?!
— Это волшебство, Хэл! Как в старых легендах, ха-ха-ха!
— Только не грохнись, я тебя прошу!
