Не пугайся, детка! Ты - дочь василиска

«Но тогда придется допустить, что я не сплю и все происходящее со мной – реальность», – пробормотала я, и покосилась на свое отражение.

Пальто светлого голубого оттенка сразу придало мне вид холодной снегурочки. А губы сами собой капризно надулись и изогнулись в недовольной гримасе. Видимо, лицо еще помнило мимику Агнес.

Меня снова потянуло в сон и я усмехнулась. Какая к черту Агнес? Скоро действие валерианы пройдет и проснусь я в общаге. Соседки посмеются сну. Катерина Нестерова перенеслась в тело красавицы, мажорки и умницы. А может, и не умницы. Вот профессор бестолочью обозвал.

Мы направились к выходу. Шофер вел меня под ручку, так как ноги плохо повиновались. Но он не удивлялся. Наверняка многое повидал на службе у платиновой красотки.

У дверей нас нагнал мерзавец профессор. Сейчас-то я знаю, кто это. Но тогда я совершенно не могла понять, за что он так ненавидит бедняжку Агнес. Всю такую пушистую и красивую.

Я осторожно глянула на него исподлобья. Он неприветливо посмотрел в ответ.

При мощном свете люстры мне удалось получше его рассмотреть. Лет где-то тридцать пять. Под великолепно сидящим плащом – твидовый костюм-тройка с иголочки. Галстук – элегантная удавка. Характер – явно прескверный. Но физиономия все же привлекательная, как ни крути. И фигура ничего.

– Вы все еще здесь, Праст? – спросил он желчно, игнорируя водителя Агнес.

– Еле очнулась после мастер-класса по телепортации, который вы мне устроили, профессор, – недовольно ответила я.

Терять-то мне было нечего. Да и очень уж хотелось проучить мерзавца за аристократическое хамство.

– Хм, вы знаете такие сложные слова, Праст? – у профессора дернулся краешек губы, что я приняла за попытку иронично улыбнуться.

– Каждый вечер перед сном читаю словарь, – процедила я. Профессор склонил рыжую голову в знак уважения.

– Продолжайте в том же духе, Праст, и, возможно, в будущем сможете поступить снова. И в сорок лет принимают в студенты.

– Ну вы к тому времени уже превратитесь в совсем дряхлого старого перечника, профессор, а без вас мне поступать скучно. Кого я буду бесить? – меня определенно несло, но во сне можно себе позволить все.

А я ведь сплю?

Подбежавший гардеробщик, кланяясь, открыл профессору дверь. Тот стрельнул в меня острым взглядом, быстрым движением раскрыл зонт, и скрылся в серой мороси.

Мы вышли следом и погрузились в какой-то допотопный автомобиль, наподобие роллс-ройса.

– Ваш батюшка будет весьма рассержен, – пробурчал шофер, усаживаясь за руль. – Озвереет прямо-таки.

Я уже начала засыпать на заднем сиденье, но его заявление сходу меня оживило.

– Озвереет?

– И отошлет в монастырь, – отрезал шофер.

Но я совсем не хочу в монастырь. Зачем мне туда?

Автомобиль двинулся, рассекая струи ливня. Как бешеные заработали дворники.

Я откинулась на мягкую спинку и крепко зажмурилась. Вот сейчас... Еще чуть-чуть, и я проснусь.

«Не проснешься, милая», – раздался слегка прокуренный женский голос. – «Ты попала в Катану – и придется покрутиться».