До пустыни отсюда было километров двадцать, в нее никто не ходил, вернее, так: находились время от времени смельчаки, которые пытались туда сходить, — несмотря на запреты, поверья и разные там табу, всегда были те, кто хотел быстро разбогатеть, — но эти смельчаки никогда не возвращались.
Что с ними происходило, куда они пропадали — никто не знал. Это, конечно, немного поубавило прыть охотников за сокровищами, но все равно… все равно Дикие земли манили кладоискателей.
Трактирщик, когда я начал его спрашивать о Диких землях, с пониманием грустно сказал:
— И вы туда же! Легкого обогащения ищете? Там находят не богатство, а смерть. Вы хоть представляете, сколько людей сгинуло в этих землях? Только на моей памяти в течение трех лет туда ушли двадцать групп, и ни одна, ни одна не вернулась! Одумайтесь, езжайте на свое побережье — к морю, в леса, ну что вам там, в Диких землях? Жить надоело?
Я промолчал, но некий холодок закрался мне в душу. Действительно, стоило ли туда лезть? И все равно зуд приключений толкал и толкал вперед.
— Ну что, друзья, поговорил я с трактирщиком. Говорит, гиблые земли, никто оттуда не возвращается. Может, останемся? — полушутливо заявил я своим друзьям за вечерним столом. — За три года ушли двадцать групп, и ни одна не вернулась. Что-то мне даже не по себе стало. Вот я и спрашиваю вас: может, тут где-то осесть? Назад пока нельзя — опасно, вперед — тоже опасно. Что будем делать?
— Не-э-эт… я тут не могу, — прогудел своим утробным басом Бабакан, — я тут с тоски сдохну. Ты сам-то как себе представляешь, чтобы мы в этой дыре сидели месяцами? Каран, ты что думаешь?
— Да ну что, — подняв брови, ответил своему другу воин, — через две недели мы тут взбесимся от тоски и скуки и разнесем половину этой дыры. Организуют наше преследование, и мы так и так улепетнем в пустыню. Может, не стоит дожидаться, пока мы тут устроим дебош, и сразу пойдем в пустыню? Честно говоря, — посерьезнел Каран, — я не верю, что мы там сгинем. У пропавших групп, уверен, не было в составе мага-стихийника плюс некр… ну понятно. Так что мне пример этих идиотов — не пример. И не из таких передряг выходили.
— Я вас понял. Алдан? Ты как?
Эльф посмотрел на меня удивленно:
— К чему этот вопрос? Я уже и раньше говорил: я хочу посмотреть Дикие земли. Сестра идет, а я останусь? Нет уж…
— А меня чего не спрашиваешь? — Аранна наигранно сердито покосилась на меня. — Может, я останусь с этими веселыми наемниками жить тут вечно! В этой заплесневелой дыре на краю света! — Она прыснула со смеху, потом посерьезнела: — Давайте думать о хорошем. Я не верю, что Викора может кто-то победить — он сам стоит небольшой армии, а может, и большой. Чего ему какая-то пустыня и Дикие земли?
— Хорошо. С этим вопрос закрыт. Теперь вот немного странный вопрос: что нам делать с деньгами? После того как мы продали лошадей, оружие, у нас скопилась кругленькая сумма — около пяти тысяч золотых. Эти деньги принадлежат всем нам, я могу хоть сейчас их поделить, но… мы собрались в Дикие земли, и тащить с собой двадцать пять килограммов золота, рискуя его потерять, я считаю идиотизмом. И оставлять негде. Я что-то не больно-то верю здешним банкам… хм… а тут банки-то вообще есть?
— В империи есть, — меланхолично сказал Каран, прожевав кусочек копченого мяса, — в столице Караса — тоже есть. В этой дыре если и есть банки, то только глиняные, для масла. Выход один — закопать и запомнить, где положили. Кто выживет — заберет. До того надо закупить снаряжения в дорогу. Впрочем, у нас его хватает… Только продуктов надо закупить и запастись мехами с водой. Воды понадобится ой как много. В общем, как пойдем в поход, золотишко закопаем в тайном месте — вот и весь вопрос.
— Значит, так, раз решили — выходим послезавтра. Завтра посвящаем день отдыху и закупке снаряжения. Бабакан и Алдан останутся в гостинице — стеречь деньги, а мы с Караном и Аранной пойдем закупаться.
— А чего мы, чего мы-то останемся? Я тоже хочу пойти! — забунтовал гном.
— Каран лучше разбирается в нужном снаряжении — вряд ли ты в своих пещерах имел дело с мехами для воды, — терпеливо объяснил я. — И вообще, ну чего ты бунтуешь? Посидите в тени, пиво попьете… Да я лучше бы сам остался!
— Вот и оставайся, — посмеиваясь, сказал Бабакан, — а на кой ты потащишься за покупками? Мы и без тебя все закупим! Сиди тут со своей Аранной, пиво пей… ну и еще чего-нибудь придумай, чего делать со своей подружкой, а мы сделаем все что надо!
— Хм… ну, если есть желание — идите, я с удовольствием останусь. Сколько надо денег на все, Каран?
— Ну дай золотых пятьсот, не хватит — еще придем возьмем. Да хватит, я думаю. Воду заранее набрать или потом уж… вечером наберем, не утром же за ней лазить.
— Ребята, когда набирать будете, киньте в воду, в каждый мех, по серебряной монетке, ага? — Я посмотрел на друзей и добавил: — Вода будет дольше храниться, не испортится.
— Ты уверен? — с сомнением протянул Бабакан. — Все равно хуже не будет — сделаем.
— Тогда все — разбегаемся по комнатам? — предложил я.
— Да ты чего, Викор, самое веселье начинается! — Бабакан подмигнул и кивнул на стол, где играли в кости. — Мы еще задержимся.
— Что-то мне это все напоминает. И не нравится, — осуждающе сказал я. — Только без членовредительства. Мне не улыбается выкупать вас из тюрьмы или убивать половину селения, чтобы отомстить за вас!
— Не-не, командир, все будет в рамках приличий! — заверил Каран, хитро улыбаясь. — Обещаем никого не калечить! Алдан, остаешься?
— Куда же я без вас — надо кому-то же утереть ваши слезы, когда вы все деньги продуете, — улыбнулся Алдан. — Посидим, Викор, не беспокойся — я особо не дам разгуляться этой парочке.
— Все, ребята, мы пошли, а вы уж тут как-нибудь без нас. Утром нас не тревожьте — мы намерены валяться в постели до обеда, раз вы решили сами идти за покупками. Алдан, пошли, я выдам денег, у себя в номере положишь, чтобы завтра нас не будить!
Мы поднялись по лестнице наверх. Гостиница была похожа на десятки и сотни других подобных заведений в этом мире. Такое впечатление, будто они строились по образу и подобию какой-то одной гостиницы, признанной здесь эталоном — кстати, напрасно. Все они были тусклыми, унылыми: зал внизу, заполненный выпивохами, и комнаты наверху — справа и слева вдоль длинного, как кишка, коридора.
Эти комнаты служили одновременно и пристанищем для гостей, и номерами борделя — в них можно было быстренько утолить свое желание с одной из девок, которые кучками толпились внизу и приставали к посетителям трактира. На меня тоже пытались положить глаз размалеванные соблазнительницы не первой свежести, тошнотворно пахнущие дешевыми духами, но Аранна так зыркнула на них зелеными эльфийскими глазами, что они предпочли держаться от нашего столика на расстоянии как минимум пяти метров. Да я бы и не соблазнился на услуги проституток — противно обниматься, заниматься сексом с девицей, зная, что до этого с ней перебывала дюжина пастухов и столько же охранников.
