а не пустынная лесная дорога, на которой встретить еще одного путника, тем более такого же одинокого, было крайней редкостью. Френсису подумалось, что даже разбойников можно было встретить значительно проще и чаще, чем одиночку, бредущего по заросшей тропе.
Так или иначе – они встретились, и Френсис, слегка наклонив голову, произнес:
- Приветствую тебя, незнакомец.
- Рад видеть и тебя, воин, - негромко произнес старик, даже не останавливаясь и все так же неспешно продвигаясь вперед. – Куда лежит твоя дорога?
- В столицу, уважаемый, и дальше на запад по гномьему тракту.
- И где она закачивается? – вопрос старика, как бы обыденно он не звучал, неожиданно резонансом откликнулся в душе Френсиса. С одной стороны, он знал, куда лежит его путь и где должно закончиться его путешествие. Где-то на западе находился маг, к которому, после многочисленных рекомендаций и долгих раздумий его самого, он собирался поступить на службу. Среди всех воинов королевства, особенно тех, кто находился на службе короля, но не только них, попасть в охрану мага было, наверное, самой почетной возможностью. Доказательством того, что воин достиг вершины мастерства, выходом на пик карьеры, которую только мог себе позволить солдат.
Всегда оставалась, конечно, еще возможность подниматься в званиях и рангах, даже чего-то добиться на этом поприще – но это была уже не карьера воина. Френсис же всегда верил, что его призвание – в мастерстве владения клинком, а не в том, чтобы вести в бой других.
- Говорят, что на западе есть маг, - отвлекся воин от своих размышлений. – Говорят, что это сильный и хороший маг, который делает очень много добрых дел для людей. Говорят, что у этого мага есть охрана, воины, которые защищают волшебника от того, от чего неспособна спасти его магия. Говорят, что служить в охране мага – высшая честь и единственное подтверждение мастерства истинного воина.
Френсис и сам не знал, почему он так неожиданно поддержал беседу. С любым другим попутчиком он мог пройти многие мили и не сказать ни слова, не ответить вразумительно ни на один вопрос. Может, воинская выправка, может – внимательный и доброжелательный взгляд старика, но Френсис отвечал, как будто разговаривал со старым другом.
- И говорят, что попасть даже во внешний круг защиты этого мага крайне тяжело, - подхватил старик. – Говорят также, что служба в охране мага - крайне рискованное занятие. Не потому, что маг не заботится о своих телохранителях, но потому, что жизнь мага крайне опасна, и порой и ему, и его охранникам приходится попадать в очень серьезные переделки.
- Я слышал и об этом, - кивнул Френсис. – Но сначала нужно попасть к нему на службу, а потом можно будет волноваться об остальном.
- Это так, - согласился старик. - Так почему же ты думаешь, что сможешь пройти все испытания?
- Я хороший воин, - спокойно ответил Френсис.
- Хороший, - слегка кивнул старик, коротко, почти небрежно взглянув на воина, - но достаточно ли этого? Каждый год наниматься к магу приходят сотни воинов. А берут только нескольких, а иногда и вообще никого. Тысячи воинов, которые тоже считали себя хорошими, тем не менее - ушли ни с чем. Что есть в тебе, чтобы ты не оказался среди них?
- Я умею предвидеть, - неожиданно для себя сказал Френсис. - Я предвижу действия и поступки врага, иногда даже на несколько ударов вперед. Это поможет мне пройти испытания.
Старик взглянул на воина внимательнее. Вздохнул. В разговоре возникла неожиданная пауза, а старика, казалось, целиком поглотило разглядывание дороги под ногами. Они шли молча долго, пока не дошли до развилки дорог. Только тогда старик остановился и вновь заговорил.
- Здесь наши дороги разойдутся. Но я хотел бы кое-что сказать тебе, поэтому прошу – присядь и найди немного времени, чтобы меня выслушать.
Френсис молча кивнул.
*
- То, что ты сказал, беспокоит меня. – Начал старик неторопливо, усевшись прямо на свою котомку и не сильно озадачиваясь удобством. – Предвидение в бою, вещь важная и, в той или иной мере, это умение присуще каждому воину. Однако большинство останавливается на коротких связках, нарабатываемых годами до выполнения даже в бессознательном состоянии. Лишь немногие задумываются о природе этого предвидения, и совсем единицы думают о том, что это искусство можно развить. Воины – люди простые, и всякие сложные размышления они оставляют обычно гадалкам и оракулам. Но, как ты понимаешь, задумываться мало. За тысячу лет, может быть, только одному воину удается действительно достичь мастерства в предсказании боя.
- Откуда ты можешь это знать…, - начал Френсис, но тут же запнулся, наткнувшись на взгляд старика, который неожиданно потерял теплоту и доброжелательность, приобретя вместо них почти нескрываемую силу и волю, которая, казалось, могла сразить собеседника без всякого оружия.
Странник же не стал отвечать на вопрос, как будто ответ на него был слишком очевидным, не нуждающимся в пояснениях. Он просто продолжил:
- Такие воины становятся великими. Но чаще всего, только они знают об этом. У этого искусства есть оборотная сторона. Невозможно научиться предвидеть следующий удар, или то, что сделает твой враг через минуту, и при этом не получить еще кое-что.
- Что именно?
- Ты можешь догадаться. Такое же предвидение, только чуть дальше. Предвидящий начинает чувствовать, когда наступит его смерть. Более того, часто ему приходится решать, как и когда она наступит. Ведь воин начинает заглядывать в Книгу Судеб. Боги Судьбы не то чтобы против этого, но нельзя раскрыть книгу на одной странице, хотя бы вскользь не пролистав остальные. Опасный путь. Путь разочарований и огромной ответственности.
- Почему
