— Болото, короче! — махнул рукой Вован и приложился к баклажке с пивом. — Как и вся наша Россия — большое болото!
Не заплутаем?
— Нет, — сказал Макс — дорога там только одна.
— Ага, — засмеялся я — Сусанин полякам тоже что-то похожее говорил.
— Ну, в крайнем случае, погуляем хорошо — улыбнулся Максим и прибавил газу.
* * *
Погуляли действительно знатно. Для начала целый час мотались туда и обратно за Пантелеевкой в поисках съезда с трассы. Потом, когда грунтовка через пару километров разделилась на две дороги, встали на развилке перекурить.
— Одна дорога здесь, говоришь! — сказал, прикуривая Володя — Абориген, блин, хренов! А это, по-твоему, что? У нас в глазах двоиться?
— Спокойно, мужики, у меня снимок со спутника в бардачке лежит, — сказал Макс — забирая у меня из рук бутылку с пивом. — ща разберемся!
— Э-э, Макс, а ты не рано начал пить, мы же еще не доехали? — забеспокоился я.
— А че? Ты здесь надеешься встретить гаишников? Так нет их здесь, сердцем чую!
— Сердцем он, блин, их чует, — пробормотал Вован, — он бы, гад, куда нам поворачивать лучше бы учуял.
— Действительно, Макс, заканчивай пить! С трезвым Сусаниным мы бы еще смирились, но с пьяным мы все выходные здесь плутать будем! — наехал я.
— Злые вы, уйду я от вас! — трагическим голосом сказал приятель, доставая карту. — Так-с, посмотрим, что у нас тут!
Блин мужики вы не поверите! На снимке дорога одна!!!
— О, как его с пивка-то торкнуло! — заржал Вован — Леха, проверь сам, а то я ему уже не доверяю.
— Хм. Действительно одна. — почесал я затылок. — Писец, приплыли! Привет, караси.
После того, как снимок с умным видом покрутили все, перекурив и оправившись, совет племени принял мудрое решение послушать Володьку и ехать налево. Как ни странно, но проехав километра четыре, наши плутания благополучно закончились. Фары выхватили из темноты высокую стену камыша с ровным, черным зеркалом воды за ним. Остановив машину возле старого костровища мы, включив фонари, приступили к разбивке лагеря под громкое хоровое пение местных лягушек и комаров.
Когда лагерь был установлен, начало светать. Мир вокруг начал просыпаться и оживать, постепенно наполняясь красками и звуками, разгоняя серую мглу уходящей ночи.
Перекусив на скорую руку, накачав лодки и замесив прикормку, ну и приняв немного на грудь за приезд, мы спустили лодки на воду. Так как место было не изученное, то мы решили разделиться и плыть в разные стороны водоема.
* * *
Бросив в загруженную лодку полторашку с минералкой, я решил начать знакомство с местными карасями метров в четырехстах от лагеря. Там, как раз, сходились две стены камыша, образуя глухой, закоряженный, и заросший ряской угол озера.
— Эх, лепота!!! — спародировал я героя известного фильма — Красота-то, какая!
Вокруг действительно было очень красиво. Поднимающееся солнце, подсвечивало редкие облака на голубом небе.
Просыпающийся ветерок слегка покачивал верхушки камышовых зарослей, а вездесущие стрекозы уже носились над темной водой озера друг за другом. Лодка, плавно двигаясь по поверхности воды, разбивает пока еще ровное зеркало водоема.
Привязав лодку к камышу в приглянувшемся еще с берега месте, закормил рыбу и забросил удочки. Просидев два часа без единой поклевки, я успел и окрестными пейзажами налюбоваться и покемарить, как следует. М-да, как говориться — не судьба! Судя по всему это болото относиться к той категории водоемов, на которых рыба клюет только вчера и завтра. Прям как в том анекдоте про врача и пациента: «Я вам говорю, приходите завтра! Чё вы всё время сегодня приходите?».
Вернувшись в лагерь, громко распевая — Эх, хвост, чешуя, не поймал я ничего! — и никого там не обнаружив, решил, что с этим делом нужно переспать и завалился в палатку.
— Спать, спать, спать… — пробормотал я сам себе, засыпая.
* * *
Проснулся часа через четыре, разбуженный веселым хохотом Макса и Володьки. В палатку слабо тянуло дымком от костра и чем-то явно съедобным. Причем запах был настолько одуряющим, что мой желудок недовольно заворчал, намекая, что одной выпивкой и утренними бутербродами сыт не будешь. Сглотнув набежавшую слюну, я вылез из палатки, являя себя народу.
— Славяне, а пожрать есть че? — спросил я.
— О-о, какие люди, к нам пожаловали. — Заулыбались рыбачки. — Всех карасей проспал, соня!
Судя по булькающему на костре котелку и торчащим из него рыбьим хвостам, эти два обормота отрыбачились удачно.
— Сподобил господь? — вздернул я бровь от удивления — Нагляделись в глаза бесстыжие карасиные? Ну и кто так отличился? Ты, что ли? — обратился я к Максу.
— Не-е, — заржал тот, аж похрюкивая от смеха — я так не умею! Хр. Это вон Вован расстарался, у дедка местного выпросил. Тот, хр…, как раз сетку проверял, когда мы назад пустые плыли. А этот как запричитает жалобно так, что даже я бы последнюю рубаху отдал: «Дедушка, миленький, сами мы не местные. Мамки-папки нет. Третий день голодные, а из продуктов только водка осталась! Будешь?». Ну, вот и поделился он с нами рыбкой. Мы тут посидели с ним часик, пока ты дрых, вот и разговелись немножко. А дед домой поплыл. — утирая слезы рассказывал Макс. –
Кстати, ты знаешь, довольно интересный дедок попался. Такого нам тут с Вованом нарассказывал по пьяной лавочке, аж жуть берет, ну, если в эту муть конечно верить!
— Ну-ка, ну-ка с этого места поподробней. — заинтересовался я садясь на складной стульчик к столу.
В общем, дед оказался немного, как бы это сказать, не в себе, что ли. Нет, с начала, со слов ребят, все было нормально.
Абориген рассказал, где на озере лучше всего карася ловить, чем прикормить, чего насаживать. А вот потом, когда они приняли на грудь уже по стаканчику, поведал дед историю возникновения этого озера.
Короче, в середине славных 80-х, решило высокое начальство создать в этих местах заповедник для рыбалки и охоты кремлевских генералов. Местные чиновники, отрапортовав, что, дескать, не извольте сумлеваться, все сделаем в лучшем виде, нагнали из Пантелеевки и других деревень местного люда на работы. Михалыч (так представился дед) с женой и сыном так же не избежали участи строителей светлого будущего коммунизма, для кремлевских генералов, и тоже попали на сооружение данного объекта. Работы начали ранней весной. Соорудили дамбу, срыли перемычки у нескольких карьеров, заполнили водой получившийся котлован. По осени зарыбили получившееся озеро. Рыбу привозили в бочках откуда-то издалека и выпускали в озеро тысячами. Построили несколько домой для московских хозяев, поставили баньку. Словом, на следующий год кремлевские начальники крепко прописались на этом озере.
