— Мне это удалось! Удалось! — закричал он без всяких предварительных объяснений. Волшебник едва сдерживал волнение, его совиное лицо так и светилось. Ему не терпелось поделиться своей радостью по поводу какого-то нового достижения. — Я овладел тайнами волшебства, Ваше Величество! — воскликнул Тьюс. — Я нашел средство… — Он вдруг замолчал, продолжая оживленно жестикулировать. — Хотя, подождите-ка минутку. И другие тоже должны услышать об этом! Я позволил себе послать за ними. Это совсем недолго… Это такое замечательное… А, вот и они!
В зал вошла Ивица, как всегда обворожительная, изящная, прекраснее всех цветов, в своем легком платье из белого шелка с кружевами. Она улыбнулась Бену, как улыбалась только ему одному во всем мире. За ней проследовали ухмылявшиеся кобольды Сапожок и Сельдерей, похожие на обезьян, угловатые, с морщинистыми мордами. Эти волшебные существа словно явились из чьего-то кошмарного сна. Последним шел Абернети, в великолепном, красном с золотом, мундире придворного писца. Это был пшеничный терьер, считавший себя человеком. Поэтому он всегда ходил на задних лапах и держался прямо и с достоинством. Писец сразу же бросил взгляд на жаждущих отмщения кыш-гномов.
— Я не вижу необходимости находиться в одной комнате с этими отвратительными созданиями… — начал он, но тут же осекся, увидев советника Тьюса, протягивающего к нему руки.
— Старый дружище! — воскликнул волшебник, — иди скорее сюда! Для тебя есть отличные новости!
Он обнял Абернети и потащил его на середину зала. Абернети, подозрительно взиравший на волшебника, наконец высвободился из его объятий.
— Ты что? — осведомился писец, поправляя мундир. — И что у тебя за дело ко мне? Что ты опять выдумал, советник Тьюс?
— Ты себе представить не можешь! — ответил сияющий Тьюс.
Когда писца и волшебника окружили вновь прибывшие, Тьюс с таинственным видом понизил голос:
— Абернети, представь себе, что твое самое заветное желание может сбыться. Что бы ты пожелал?
Пес уставился на него. Потом перевел взгляд на гномов, затем снова на волшебника.
— На сколько желаний я имею право? — спросил наконец Абернети.
Волшебник дружески коснулся рукой плеча писца:
— Абернети, я нашел способ превратить тебя обратно в человека!
Пораженные слушатели умолкли. Все знали историю о том, как Тьюс некогда превратил Абернети в собаку, чтобы спасти его от приступа гнева злобного королевского сынка. Однако волшебнику не удалось превратить придворного писца обратно в человека. Абернети с тех пор так и жил в облике говорящей собаки с человеческими руками, однако не терял надежды, что он когда-нибудь снова станет человеком. Советник давно уже искал способ сделать это, но тщетно. Волшебные книги, с помощью которых можно расколдовать Абернети, уничтожены, и об этом чудесном способе превращения с тех пор почти ничего не было слышно.
Абернети откашлялся.
— Скажи, волшебник, — осторожно осведомился писец, — это твоя очередная дурацкая идея или ты и в самом деле сможешь превратить меня снова в человека?
— Смогу! — заявил Тьюс, нервно кивая. Он помолчал немного и добавил: — Я так думаю.
— Ты так думаешь? — спросил Абернети явно угрожающе.
— Постойте, постойте! — Бен вскочил с кресла и едва не наступил на горшок с цветами, торопясь предотвратить возможную схватку. Он уже стоял между волшебником и писцом. — Тьюс! — Король подождал, пока волшебник обратит на него внимание. — По-моему, такого рода волшебство неподвластно тебе. Мне казалось, что с утратой волшебных книг ты сам утратил даже возможность изучения искусств, которыми овладели твои предшественники, не говоря уже о том, чтобы пытаться…
— Способ проб и ошибок, Ваше Величество, — перебил его волшебник. — Я, используя уже полученные знания, шаг за шагом продвигался вперед, по пути познания, пока не узнал все, что мне требовалось; до последнего времени старался овладеть тайнами волшебства, но теперь я достиг своей цели!
— То есть ты так думаешь, — осторожно поправил его Бен.
— Ну… — протянул советник.
— Это пустая трата времени, как обычно, — выпалил Абернети. Он повернулся было, чтобы уйти, но на его пути стояли оба гнома, которые подошли поближе, дабы получше все расслышать. Писец снова повернулся лицом к волшебнику. — Все дело в том, — заявил он, — что ты до сих пор никогда ничего не мог сделать как следует!
— Вздор! — закричал вдруг советник, и все невольно умолкли. — Десять долгих месяцев я работал над этим — с тех пор еще, как гнусный Микс уничтожил древние волшебные книги! Я знаю, как много все это значит для тебя, Абернети. Но и ты ведь знаешь, как я пытаюсь сделать возможным это превращение. Я производил вполне успешные опыты с разными мелкими созданиями. И мне удалось доказать, что такое возможно. Теперь осталось только попробовать поработать с тобой.
Некоторое время все молчали. Лишь слышно было, как жужжит какая-то пчела, перелетавшая с цветка на цветок. Абернети подозрительно смотрел на волшебника, но за его недоверчивостью скрывалась слабая надежда.
Ивица, которая стояла поодаль от остальных и наблюдала всю эту сцену, заговорила первая:
— Мне кажется, надо дать возможность советнику объясниться до конца.
— Я согласен, — кивнул Бен. — Расскажи нам все, Тьюс.
Волшебник явно выглядел обиженным.
— Все?! — переспросил он. — Что значит «все»? Я уже и так все вам рассказал, кроме, конечно, описания волшебных приемов, чем я не собираюсь с вами делиться, так как все равно вы ничего не поймете. Я научился превращать собаку в человека — вот и все. Если вы хотите, чтобы я показал это на деле, — пожалуйста! Если нет — я больше не буду беспокоиться об этом.
— Советник… — начал Бен примирительно.
— Ну в самом деле, Ваше Величество! Я работаю над труднейшей задачей, я добиваюсь блага — и мне отвечают недоверием и оскорблениями! Кто я — придворный волшебник или нет? Тут, кажется, у кого-то есть сомнения на этот счет.
— Я только спросил… — виновато начал понурый Абернети.
— Нет, нет, не стоит извиняться за откровенность! — Тьюсу явно пришлась по душе роль страдальца. — Всех великих людей никогда не понимали. Некоторые из них даже заплатили жизнью за свои убеждения.
— Однако! — Бен уже сам начал сердиться.
— Я не хочу сказать, что моя жизнь находится под угрозой, в том смысле, в котором люди обычно понимают это, — поспешно добавил волшебник. — Я только хотел лучше пояснить свою мысль. В общем, могу повторить: я нашел магическое средство, чтобы сделать то, о чем я говорил. Мы можем выполнить нашу задачу, если, конечно, пожелаете. У нас есть для этого все необходимое, если вы мне верите. У нас действительно есть все необходимое, за одним исключением.
