– Всегда готов! Жду приказа! – живо откликнулся преисполненный решимости отличиться воинственный герцог.
– Не беспокойся, шанс отличиться представится тебе уже в ближайшие дни, – неожиданно пообещал Владыка новому фавориту и тут же пояснил: – Несмотря на постигшую нас чудовищную неудачу, мне всё же удалось на крошечный отрезок времени частично перенестись в верхний мир. И даже из такой малости я смог извлечь немало полезной информации. Дело в том, мой преданный Габвель, что сославший меня сюда, в огненные глубины Хаоса, Всевышний в своё время лишил меня не только свободы, но и памяти о тех счастливых годах, когда я был Истинным Творцом Невендаара. Сегодняшнее же едва не состоявшееся освобождение позволило мне вспомнить несколько тех благостных дней. В частности, одну весьма занимательную историю…
После полуторачасового разговора с падшим ангелом Габвель вышел из тронного зала. Изверги поспешно преклонили головы перед новым фаворитом Великого Владыки, но чем-то весьма озабоченный воинственный герцог не удостоил их даже взглядом. Стремительной походкой уверенного в себе демона он понёсся по лабиринту многочисленных коридоров и залов Алого дворца исполнять порученное ему Бетрезеном сложное и опасное задание.
Глава 1. Эльфийский оракул
Отшумели грандиозные сражения второго передела мира. Водное, наземное и воздушное пространство многострадального Невендаара оказалось по новой перекроено и поделено между населяющими его многочисленными народами. И наконец на изуродованной магией земле воцарился хрупкий мир. Однако смещённые, покорёженные, а местами и вовсе безобразно перемешанные силовые магические потоки мира после недавнего чудовищного светопреставления до сих пор серьёзно лихорадило. Колдовство даже у самых искусных чародеев получалось с большим трудом и далеко не с первой попытки. Даже знаменитый на всё Разлесье оракул Римус Агбаэль Семнадцатый испытывал изрядные трудности при работе с любимым магическим кристаллом. Три дня кряду он каждое утро пытался пробиться сквозь застилающее магическое око молочное марево, но никакие сложно сплетённые колдовские формулы не помогали, белую пелену не удавалось сбросить даже на миг. Напряжённые усилия неизменно приводили лишь к чудовищной головной боли мага, под гнётом которой Римус вынужденно отступал, откладывая схватку с кристаллом на следующий день. И в четвёртый день поначалу всё было как обычно. Как водится, на рассвете, с первыми лучами солнца, когда пробуждающийся от ночной спячки лес только-только начинал наполняться радостным щебетом птиц, а переживающие утреннее возрождение магические силовые потоки щедро расточают драгоценную живительную ману, опытный чародей стал делать привычные пасы руками и читать заклинания над отшлифованной до зеркального блеска плоской поверхностью установленного на специальной треноге большого хрустального кристалла. И вновь, как весь предыдущий месяц до этого, наградой оракулу за усилия стало лишь разлившееся по полированной поверхности густое непроницаемое белёсое марево. Сцепив зубы, маг держал поисковое заклинание, стараясь пробиться магическим оком сквозь непроницаемый туман. Потянулись мучительные минуты ожидания, расплачиваться за которые приходилось постепенно учащающимися приступами головной боли. Пока ещё они были вполне терпимы, но опытный чародей знал, что очень скоро боль станет чудовищной. Он ждал и невольно страшился этого неизбежного мига, но железная воля не позволяла выпустить заклинание, принуждая отчаянно бороться до самого конца. И когда виски заломило от ужасного перенапряжения, а из носа и ушей привычно закапала кровь, белое марево на кристалле вдруг дрогнуло и развеялось. Появились очертания какого-то огромного мрачного зала, освещаемого зловеще мерцающим красным светом, сияние которого исходило откуда-то из центра, а на полированных поверхностях чёрных стен отражались многочисленные огненные сполохи, словно от огромного пылающего костра. Пробежав по стенам и даже потолку зала, магическое око оракула сфокусировалось на дальнем его конце, а точнее, на находящихся там двух безобразно мускулистых, огромных фигурах, свекольный цвет кожи которых и длинные витые рога на головах красноречиво характеризовали незнакомцев как двух демонов Адского Пекла. Опытный оракул даже по не очень чёткому изображению в кристалле, разумеется, сразу же догадался, что перед ним предстали демоны высшей касты, элита легионов проклятых. Римус буквально всей кожей ощутил тугие волны дурной, свирепой магической силы переменчивых потоков огненного Хаоса, исходящей от изображённых в кристалле демонов. Один из них величественно восседал на массивном каменном троне, другой, потупив взор, стоял у его подножия. Такой невероятно удачный «улов» никак нельзя было отпускать. Уже теряющий от боли сознание оракул, мобилизовав жалкие остатки сил, заставил себя ещё на пару минут удержаться у просветлевшего кристалла и стал невольным свидетелем следующего диалога.
– …Да, мой господин! – громыхнул стоящий внизу демон, отвечая на прозвучавший ранее вопрос, и попытался опуститься перед троном на колено. Но тут же был ловко подхвачен под руку мощным хвостом сидящего на троне правителя и удержан на ногах.
– Полноте, Габвель! – гораздо тише ответствовал этот второй, наделённый властью, пока что безымянный демон. – Такому высокородному воинственному герцогу не пристало опускаться перед кем-либо на колени! Тем более перед жалким пленником Хаоса, не способным даже самостоятельно выбраться из заточения.
У наблюдающего со стороны оракула от услышанного глаза буквально вылезли из орбит. «Вот так удача! – мысленно возликовал Римус. – Неужели мне удалось проникнуть в легендарный Алый дворец и лицезреть самого Ужасного Бетрезена!» Потрясение его было столь велико, что на несколько секунд чародей даже позабыл о раздирающей мозг головной боли. Меж тем уверенные в абсолютной непроницаемости зачарованных стен подземных бастионов демоны продолжали вести откровенный диалог.
– Великий Владыка, твои враги жестоко поплатятся за учинённое тебе унижение! – взрыкнул воинственный герцог.
– Я, Габвель Сокрушитель, клянусь дотла выжечь…
– Осторожней, мой друг, – перебил падший ангел, – не стоит давать невыполнимых клятв. Ты, разумеется, великий воин, от одного имени которого трясутся там, наверху, целые города. Но, боюсь, мои враги всё же окажутся тебе не по зубам. В ответ могучий герцог разразился столь оглушительным рёвом, что стены чёрного зала буквально заходили ходуном.
