— И, что гораздо важнее, рекомендовал как вдумчивого, целеустремленного и честного человека. И не труса к тому же… Вы как, с темой летней практики определились?
Я судорожно сглотнул. Не каждый день такое услышишь. И от кого — от ректора!
— А… Д-да, м-милорд Арэн предложил… «Взаимовлияние и взаимопроникновение стихий». Семинар через месяц, и…
— Не буду ходить кругами. От имени Белого Круга и Академии магических искусств я уполномочен предложить вам… скажем так, работу. Белый Круг, действительным членом которого, как вам наверняка известно, я являюсь, очень заинтересован в этом деле. Смею утверждать, благосклонность Белого Круга — это весьма неплохо для любого мага, не только для начинающего. Впрочем, будет и материальное вознаграждение. Ну и, вне зависимости от результатов, это будет зачтено вам в качестве практики.
Челюсть у меня окончательно отвалилась, и я даже не пытался ее подбирать. Это мне снится, не иначе. Белый Круг… БЕЛЫЙ КРУГ! Предлагает мне — мне! — работу?! А почему не пантеон Девяти с Гором во главе? Обалдеть можно.
— Но должен предупредить: вероятно, дело будет опасным. Возможно, вам придется столкнуться с непреодолимой силой, к тому же, не исключено, враждебно настроенной.
Нет, он определенно задался целью довести меня до нервного истощения. Был у нас небольшой факультатив, лекций на пять, по непреодолимым силам в рамках теории игр. Разумеется, я их все прогулял. Мне и в голову не могло прийти, что это может иметь практическое применение — к самой-то теории игр большинство студентов относилось эдак снисходительно-пренебрежительно.
Кстати, в терминах этой самой теории, выражение «враждебно настроенная непреодолимая сила» является синонимом к понятию «конец игры». М-да… перспективочка. Объяви сейчас ректор, что в случае моей неудачи я буду причислен к лику святых, я, пожалуй, не очень бы и удивился. Но новости, похоже, закончились.
— Подробности будут вам изложены позже, если вы, разумеется, дадите положительный ответ. Вы согласны?
Ха! Он еще спрашивает, согласен ли я? Я прочистил горло:
— Кхм… Да, милорд, согласен. Но…
Ректор взметнул брови и уставился на меня заинтересованным взглядом.
— …почему я?
— Вполне закономерный вопрос, — кивнул милорд Тавин. — Действительно, есть множество магов сильнее вас и еще большее множество магов слабее вас и просто не-магов. Для силы, с которой вам, возможно, придется встретиться, нет особой разницы, кто ей будет противостоять: ректор академии или полуграмотный крестьянин. Но, по некоторым соображениям, нам нужен в этом деле именно маг. И именно ментал.
Я кивнул. Ментальная магия наиболее сложная, но у нее есть два громадных преимущества: во-первых, ментал может пользоваться магией внешне незаметно, не размахивая руками и не бормоча заклинания, а во-вторых, ментальная магия — самая быстрая. Вербалисту даже для самого простенького боевого заклинания надо произнести пару слов, как минимум, и каждую букву этих слов нагрузить смысловым узлом, что само по себе дело непростое, да и слова при этом получаются на редкость непроизносимыми. А пока он эту «пару слов» произносит, даже самый неповоротливый воин успеет сообразить, что к чему, и заткнуть болтуну рот. Частенько — навсегда заткнуть. Так что существование миссий, в которых ментал даст сто очков вперед любому, я признаю. Но в то, что я лучший ментал в округе, как ни заманчиво это звучит, — не верю. О чем я ректору и сообщил. Ректор же вдруг озорно улыбнулся и заявил:
— А вот это будет вам маленьким экзаменом на сообразительность. Вопрос: почему именно вы? Все, что нужно для правильного ответа, вы знаете.
И откинулся, довольный, на кресло. Вот чего я терпеть не могу, так это вот такие угадайки. Особенно девушки любят: «А угадай, почему? А угадай, что? А угадай, сколько?» Ненавижу. Но ректору же так не скажешь, пришлось задуматься.
Почему третий курс? Нелогично. На четвертом курсе студенты получают допуск к заклинаниям первой ступени, проходят Представление Свету, и вообще, четвертый курс — это качественный скачок… Стоп!
Определенно я нашел причину и… Короче, она мне понравилась.
— Мм… эта непреодолимая сила… возможно, она будет враждебно настроена к светлым магам?
— Именно, — ректор удовлетворенно кивнул. — Более того, она будет определенно враждебно настроена к светлым магам. Вам, разумеется, хорошо известно, что в последние четыреста лет все без исключения практикующие маги обязаны пройти Представление Свету. И сумеречных, и уж тем более темных магов на сегодняшний день совершенно не осталось. По крайней мере, Белому Кругу о таковых ничего не известно.
Ректор встал, прошелся, заложив руки за спину, по комнате.
— Поэтому мы в своем выборе были ограничены третьим курсом академии. Вы обладаете магическими способностями и знаниями, будем надеяться, достаточными для выполнения вашей миссии, и в то же время фактически не являетесь светлым магом… Ну хорошо, если у вас не осталось более вопросов, попрошу следовать за мной.
— Но… милорд… Куда?
— К месту выполнения вашей работы. Проблема, с которой мы столкнулись, не терпит отлагательств, и чем скорее вы к ней приступите, тем лучше. Вся информация и снаряжение, необходимые для выполнения работы, будут вам предоставлены на месте. — Ректор распахнул дверь: — Идем.
Анри, разумеется, был тут как тут, стоял за первым углом, делая вид, что поглощен изучением объявлений. Видно было, как вопросы метались у него во рту, подобно рыбешкам в кульке, но присутствие ректора не дало ему вывалить их на меня. И слава небесам. Просто боюсь представить, что бы я в нынешнем состоянии ответил ему и до каких размеров он раздул бы мои ответы.
Мы с ректором быстро прошествовали через весь корпус, и у меня аж голова закружилась от непрерывных пожеланий здравствовать (желали, ясное дело, не мне, а ректору, но кивать и здороваться в ответ приходилось), спустились вниз, вышли во двор и направились к… о да! К башне Сверра. Определенно сегодня день чудес — в башню пускали только с пятого курса и только по делу. Ходили среди студентов байки о некоем магическом арсенале в подвалах башни — неужто мы направлялись туда? Я бы не отказался от магического оружия… и от пары талисманов, скажем, от кольца невидимости… или… Но тут ректор прервал мои предвкушения, поздоровавшись с привратником и распахнув передо мной дверь башни. Едва слышный сдавленный вздох прозвучал у меня за спиной, я обернулся и заметил застывшую на лужайке фигуру. Анри, ну разумеется. На его лице было такое неописуемое выражение, что я не удержался и показал ему язык. И переступил порог башни, еще не зная, что переступаю из одной жизни в совсем-совсем другую.
