Чудовище глухо рассмеялось и подбросило меня на руке. Случись такое в реальности, и многочисленные переломы были бы гарантированы. Но возмущаться было бессмысленно.
— Поверь мне, человечек, я насмотрелся на подобных тебе. Ты шёл по жизни, срывая цветы, не думая ни о прошлом, ни о будущем. Ты говоришь о нежности? Так почему ты дарил её лишь замужним, боялся брака? Хоть раз ты оглянулся на тех, кому «дарил нежность»? После тебя многие самки уже не могли довольствоваться семейной жизнью, искали новых любовников, ссорились с мужьями, разводились. Скольких ты сделал несчастными своей непрошеной нежностью? Ты был вежлив для вида, помогал для репутации, сверкающий, но пустой, как воздушный шарик! И вот тебя унесло ветром судьбы — и никто не вспоминает, не горюет и не радуется. Зачем, ведь таких шариков — каждый второй!
— Я понял… Я осознал! Пожалуйста, помоги мне, дай мне ещё один шанс! — В какой-то миг вдруг стало кристально ясно, что если сейчас неведомое существо утратит ко мне интерес, всё закончится. Теперь уже навсегда. Страх, прорезавшийся внезапно, туманил разум. Нельзя проиграть на этом страшном суде, ведь стоит мне покинуть чудовищную ладонь, и я окончательно растворюсь, утрачу последние иллюзии существования. — Верни меня, прошу тебя, умоляю! Я женюсь, заведу детей, буду помогать людям, буду учить, писать, рисовать! Я выполню всё, что прикажешь, только дай один, всего лишь один шанс!
— Ты считаешь меня богом? — Гигант продолжал веселиться. — То, что от тебя осталось, собрали, кремировали, и даже загаженный тротуар вымыли начисто. Тебе некуда возвращаться, человечек! И реинкарнировать тебе негде, ни один мир в тебе не нуждается, я не могу позволить тебе переродиться даже блохой, жалкой личинкой или травинкой, даже они могут быть важны. А ты ведь — никто.
— Но зачем-то ты заговорил со мной. — Довод был более, чем сомнителен, но иных у меня не оставалось. — Значит, чем-то я заинтересовал? Помоги мне, пожалуйста, а я сделаю всё, чтобы не разочаровать тебя!
Таинственный собеседник задумчиво покатал меня на ладони. Неприятное ощущение, тем более, что ладонь казалась какой-то липкой, будто ощупывающей, неужели наощупь можно распознать самые потаённые уголки души. Кто знает, чем руководствуется безглазое существо в вековечной тьме?
— Да, ты немного отличаешься от прочих. Обычные пустышки просто плывут по течению, но ты… У тебя есть храбрость, решительность, целеустремлённость… Что выглядит ещё глупее! Это же надо, с таким напором добиваться столь жалких целей! Видишь ли, среди тех, за кем мне поручено наблюдать, пустышек хватает. И это просто больно, день за днём, год за годом наблюдать, как бездарно они тратят свои жизни. Эх, если бы только я сам… — Гигант прервался, и некоторое время молчал. — Вот я и решил проверить, что будет, если в тело к одной пустышке, подселить ещё одну? Нечто более приличное, или дубль-пусто? И потому я готов дать тебе шанс. Шанс помочь кому-то наладить свою жизнь, чего-то добиться — и в то же время, помочь себе. Как знать, может, и заработаешь на собственную реинкарнацию!
Похоже, прорезалось второе чувство — надежда. Или это уже третье, после любопытства?
— Значит, подселишь вторым номером? А к кому, если не секрет?
Перед глазами замелькали соблазнительные варианты. Золотая молодежь, певцы, актёры — мало ли среди них наркоманов, алкоголиков и просто идиотов, живущих одним днём. А попади в такую тушку я, уж я бы развернулся… Нет, конечно же, семья, духовный рост и благотворительность, но и…
Гинант грубо прервал сладостные грёзы на тему богатства и популярности:
— Харзаир!
— Что, простите? — Больше всего высказывание напоминало ругательство. Пусть только попробует сейчас сказать, что предложение отменяется по техническим причинам! Да я, я просто… обломаюсь, всё равно ни на что я влиять не могу.
— Харзаир, наследный принц одной некогда могущественной Империи. Тупица, напыщенная самовлюблённая пустышка. Даже отцу не помог, когда его свергали, и здорово удивился, что на престол пригласили не его. Сейчас сидит в соседнем государстве, злорадствует по поводу гражданской войны в собственной стране, и напивается каждый день. И, поверишь ли, не единого телодвижения не предпринял для своего возвышения! Всё ждёт, пока мятежники приползут на коленях, умоляя принять корону. Его судьба — удар ножа в кабацкой драке, самодельная удавка шлюхи или пара пузырьков в грязной канаве.
— Э-э, а лет-то ему сколько, этому недосамодержцу?
— Сорок два. А какая разница?
— Да он же старик! Как мне его род продолжать? Да и в политике я не силён. Может, есть помоложе вариант?
— Есть, как не быть! — Не без ехидства заверил собеседник. — Вот, к примеру — Икрушмрачши, три года, как заказывал, последняя из песчаных ифритов. Есть могущество, возможности — а она, видите-ли, скучает, жмётся к людям. Вот появится могучий маг, да загонит в артефакт-поглотитель…
— Ты специально, да?! Мало того, что баба, так ещё и не человек. Неужели нет кого-нибудь молодого, привлекательного парня, с возможностями и перспективами, что просто мается дурью из-за тараканов в голове? В конце-концов, если это первая попытка, надо бы повысить шансы!
— Ладно! — Гигант, похоже, разозлился. — Будет тебе, молодой, перспективный — да не собираюсь я больше ничего рассказывать, сам узнаешь! И это последний выбор, ты или соглашаешься немедленно, или можешь растворяться дальше!
— Согласен! — Поспешно заверил я. Блин, а раньше нельзя было предупредить, что попытки только три? Сейчас запихнёт в какого-нибудь убогого, и принц-пьяница с юной ифриткой покажутся куда более приличными вариантами!
— Тогда запомни последнее. Ты лишь гость в чужом теле, и хотя поначалу будешь иметь преимущество, со временем, по мере развития хозяина, всё меньше будешь влиять на окружающее. До мгновения, когда хозяин станет достаточно сильной личностью, у тебя не больше десяти лет. После тебя выбросит обратно, и мы поговорим о твоих успехах.
Вокруг что-то происходило. Гигант, продолжая инструкцию, что-то делал с окружающим пространством. Пласты неподатливой реальности расступились, и впереди вдруг что-то замерцало.
— Постарайся! — Гиганская ладонь подбросила меня, и ударила, посылая вдаль.
Вот же скотина! Ещё бы пинком послал. Да наверняка пинком бы и отправил, просто из конечностей у странного собеседника были лишь руки. Вот специально возьму, достигну просветления, тогда и посмотрим, кто кого будет пинать!
Далёкие отсветы вдруг оказались совсем рядом, и я оказался в другом мире, в чужом теле, чтобы прожить несколько лет чужой жизни…
