— Оля, успокойся, я буду через две — три минуты, я уже рядом!
Уверенности, что Ольга слышала его последние слова, не было, но Александр знал, что делать, знал, как попасть к Ольге и дочерям. Правда, неизвестно, выберутся ли они потом, но, по крайней мере, будут вместе. Александр из прихожей вошел в гараж, перевел двери на автоматическое открывание и закрывание. Обычно девочки любили сами нажимать кнопочку и пускать любимого папу в дом, закрыл по очереди все окна и входные двери, затем калитку, сел в машину, уже зная, что его ожидает, нехотя хлопнул дверью. Снаружи снова лил дождь, висела та же луна. Ключ в замке зажигания повернулся сам. Под одобрительный гул мотора он навел на гаражные ворота электронный ключ, нажал кнопку. Это было самое страшное. В салоне не работала никакая электроника, вдруг не откроются? Ворота медленно поползли вверх, Александр въехал в гараж, не выходя из машины, нажал кнопку закрывания.
Ольга появилась, как только закрылись эти самые гаражные ворота. Рядом прыгали дочери:
— Папа, почему ты не позвал нас? Почему сам заехал?
— Так получилось, — единственное, что пришло ему на ум.
Он вышел. Авто оказалось грязным и мокрым.
— Придется мыть, — задумчиво сказала Ольга.
Александр промолчал в ответ. Они прошли в дом. Ольга продолжала возню с ужином. На печи кипела молодая картошка, листья салата плавали в миске с водой. Почти готово. Александр задумчиво прошел по комнатам, все как всегда, "наскальные" росписи на месте, прибавилась еще одна, внимательно присмотрелся. Нет, это не детская рука, это рисовали не его дочери. Поплевав на палец, Александр попытался стереть кусочек нового рисунка, не получилось. Он позвал Ольгу:
— Ты это видела?
— Нет, — Ольга была явно растеряна.
— Знаешь, дорогая, нам надо успеть до ужина.
— Что успеть?
— Выбраться.
— Мы же дома.
— Не думаю, и эта роспись лишний раз показывает — мы не дома. Оля, я не верю ни в какие сказки, ни в какие параллельные миры, но, хоть убей, этот мир — параллельный, не наш, чужой. И не думаю, что он к нам добр. Я ведь разговаривал с тобой из гостиной, за окном светило солнце, на столе ужин на четверых. Именно то, что ты сейчас готовишь. Оля, мы должны как-то выбраться, понять, как вы здесь оказались. Давай, подумаем. Выключи газ под картошкой, не дай бог, не успеем. А девчат уложи спать. Вдруг здесь ночь всегда? Надо думать.
Из кухни раздался испуганный голос Ольги:
— Саш, я выключила газ, но она продолжает кипеть.
— Сними с конфорки.
— Не могу, я не могу ее поднять.
Александр бросился на помощь, у него тоже не получилось поднять кастрюлю.
— Что же, значит, у нас совсем мало времени, — прошептал он.
Дети шумно играли в своей комнате.
— А, пусть себе бесятся, — сказал он, обняв Ольгу за плечи, — пойдем, я думаю, разгадка всех наших бед в этой живописи.
— Да, рисунок странный, — ответила Оля, — В нем есть все, и расчлененка Дали, и кубы Пикассо, и яркие краски Матисса и Ван Гога.
— И из этого получился портрет.
— Какой портрет?
— Мой.
— Ты занялся психоанализом?
— Я рад, что ты снова иронизируешь.
— Да нет, просто с тобой стало спокойней.
За окном висела та же луна, лил тот же дождь, появились изменения на стене. Александр уже видел в переплетении неожиданных красок не только себя, но и жену. Александр напрягся, в нем опять росло раздражение. Мир тут же отреагировал — раздался порыв ветра, и по окну ударила ветка дерева. "Странно, деревья далеко, может там уже ураган?" — подумал Александр и оглянулся. Нет, в окно кто-то заглядывал и стучал. "Открыть или нет? Не опасно ли это?" Но в одиночестве проблему не решить, это он понял давно и пошел открывать. Даже больше, может, это их спасение?
— Оля, накрывай на стол, у нас гости! — крикнул жене.
За дверью стояла очень симпатичная парочка, лет этак по двадцать пять, одеты в балахоны, видимо, от дождя, на ногах галоши из социалистических времен на босу ногу, оба, и девушка, и молодой человек, красивые и улыбающиеся.
— Мы увидели свет в ваших окнах, но никто не выходит, решили познакомиться! — заявил юноша, — Я — Эй Ван, она — Эй Ту, мы ваши соседи.
— Слева или справа? — спросил Александр и спохватился, представился, — Саша, моя жена Оля, а дочери играют наверху.
— О, у вас есть дети! — воскликнула гостья. — А мы даже конфет не взяли!
— Не страшно, — вступила в разговор Ольга, — мы не поощряем их любовь к сладкому, это же вредно.
Гости прошли в комнату, Ольга продолжала накрывать на стол.
— Там, наверное, уже готово, — произнес задумчиво Александр и отправился на кухню.
"Они не сказали, с какой стороны соседи", — подумал он. Вода в кастрюле продолжала кипеть, но картофель был просто деревянным. Александр вышел в гараж, достал городские покупки. Среди прочего были две бутылки шампанского: собирались отметить. Все отнес на кухню, там Ольга с гостьей, у которой такое странное имя, уже крошили салат, резали хлеб. Эй Ту казалась несколько задумчивой. Она удивленно взглянула на принесенные Александром продукты и наморщила лоб. Александр оставил женщин и пошел в гостиную. Эй Ван изучал росписи на стене:
— Ваши дети очень хорошо рисуют.
— Даже слишком, — ответил Александр.
Тут его насторожила тишина. Он побежал в детскую. Двойняшки спокойно спали в своих постелях.
Вернувшись, он увидел, что Эй Ван, держа в руках бутылку шампанского, хмурится.
— Вы бываете в ином мире?
— Мы не бываем там, мы там живем, а как попали сюда, не знаем, нам надо выбраться.
— Зачем? У нас хорошо, и работа найдется по вкусу, и здоровье здесь не страдает, врачи прекрасные, школы на любой вкус. У нас все, как там, только лучше.
— Чем?
— Здесь сбываются мечты. Ты только подумаешь, а вот оно, уже есть. Ты же подумал, что один не справишься, вот мы и пришли.
— Но вы пришли с тем, чтобы уговорить нас остаться! Не помочь же выбраться?
— Каждый выбирается сам, если сможет, кое-что ты уже понял. Когда ты съешь всей семьей готовый ужин, ловушка захлопнется безвозвратно. Ты выключил газ, а оно варится, ты хотел накормить этой картошкой нас, а она не готова… Это только ваш ужин.
— Да, но есть же выход?
— Возможно, но к нам так просто не попадают. Что-то у тебя там не так.
— Опять психоанализ.
— Может быть.
— А вы? Вы как сюда попали?
— Да мы не знаем, и, главное, знать не хотим, нам здесь хорошо!
— Ладно, давайте поедим, — заключил бесперспективный разговор Александр, — Если мы останемся здесь, то меня будут звать Эй Фри, а Ольгу — Эй Фо?
