— Он мешает тебе? — обратился я к слегка приободрённой школьнице. Та легонько кивнула.
— Иди ты мимо, мужик, — заплетающимся языком промямлил тот, — это наше с ней дело.
— Сейчас ты встанешь и выйдешь отсюда, — спокойно произнёс я и отпустил его дрожащую конечность. — Уверен, ты порядочный человек, просто сейчас не соображаешь, что творишь. Иди домой, отдохни, выспись и подумай над всем этим. Поверь, будешь благодарен мне за то, что я успел остановить тебя, и ты не совершил ошибки.
Не смотря на распространённое мнение, тот не полез в драку, а лишь насупился и принялся сверлить меня взглядом из-под кустистых бровей. Я стойко выдержал эту своеобразную проверку на вшивость, которая была не менее значима чем извечный вопрос: «Ты меня уважаешь!?», так что мужчине не оставалось ничего, кроме как громко шмыгнуть носом и вылезти из троллейбуса на следующей остановке. Подождав пока дверцы с неприятным скрипом закроются за его спиной, я довольно хмыкнул и вернулся на своё место, благо его никто не занял. В спокойствии доехав до нужной мне остановки, я шустро заработал ногами, так как уже имелась вероятность моего опоздания. Не сказать, что меня бы уволили за это, даже не наказали бы, наверно, но я не желал испытывать судьбу. К тому же я любил приходить чуть загодя, а то мало ли что может приключиться. В общем, я решил поторопиться, и видимо, поэтому не сразу понял того, что спешу не один. Так что когда заметил своего попутчика, лишь буркнул:
— Боюсь показаться грубым и ошибиться, но по-моему тебе не в эту сторону.
На что девчонка лишь широко улыбнулась и помотала головой.
— Я никуда не спешу, — чуть погодя ответила она, не отставая от меня ни на шаг.
— Поздравляю, а вот я как раз таки очень опаздываю, так что не сочти за невежество, но мне пора. Пока!
Но навязчивый ребёнок (а как мне ещё называть девяти — десятиклассницу?) лишь рассмеялся, хотя ничего смешного в своих словах я не заметил, и продолжил брести рядом. Наконец я не выдержал и напрямую спросил, что ей от меня надо, на что та доверительно сообщила:
— Мне интересно. Ты не представляешь, как сейчас скучно! Не происходит ничего необычного, к тому же я должна тебе, так что просто так от меня ты не отделаешься!
Не могу точно сказать, что больше поразило меня — наглость, фамильярность или же чрезмерное легкомыслие. Прищурившись, я нарочито пристально оглядел пока ещё оформляющуюся, но уже довольно таки развитую, надо сказать, фигурку девчушки и протянул самым похабным тоном, на который только был способен:
— А не боишься, что я могу оказаться ещё хуже того выпивохи, сладкая? Маньяком — педофилом, допустим?
— Не-а, — ничуть не смутившись, вновь рассмеялась та непонятно чему, — маньяки не сообщают о своей сущности всем подряд, тем более жертве.
Криво усмехнувшись, я понял, что не прокатило, что, впрочем, меня не расстроило. Всё равно она рано или поздно отвяжется. К тому же я теперь точно опаздывал!!! Плюнув на приличия и сдержанность, я так стартанул с места, что на асфальте наверняка остались следы от моих чёрных подошв. Набрав воистину фантастическую скорость, я понёсся прямо к служебному входу в торговый центр, провожаемый ехидными улыбочками подчинённых, которые вышли покурить. Ну, ещё бы. Магазин то круглосуточный. Они ещё часов в 5 прибыли на работу, в отличие от ленивого шефа, который теперь словно первокурсник бежал на рабочее место, молясь всем существующим богам, чтобы зам директора ещё не пришёл. Пробежав по коридорам и наверняка побив мировой рекорд по забегам на дальние дистанции, я, с заносом в метр, с разбегу плюхнулся в кресло и принялся судорожно дышать, пытаясь унять бешено бьющееся сердце. Вот уж чего у меня не отнять, так это умения быстро ориентироваться в окружающем пространстве и успокаиваться, даже если это по идее невозможно.
Едва дыхание выровнялось, в кабинет вошёл зам. Его цепкие глазки внимательно пробежали по помещению и остановились на мне.
— Каронин! — ироничная улыбка появилась на его губах. — Какое счастье видеть Вас! Надеюсь, все бумаги уже подписаны и изучены. Это ведь так?
— Всё подготовлено, Кирилл Мифодьевич, — как можно любезнее отозвался я.
— Что ж, хорошо. — Разочарованно протянул он. — Занесите мне их после обеда.
— Непременно.
Смерив меня недовольным взглядом, Кирилл ушёл, напоследок хорошенько хлопнув дверью. Задумчиво смотря на падающую с потолка штукатурку, я мучил себя поистине извечным вопросом: «Как быть, или вовсе не быть?». И ежу было понятно, что ни о каких бумагах я не вспоминал и вообще не знал о существовании таковых, а что делать теперь, просто не знал. Либо самому удавиться, либо терпеть едкие и уничижительные высказывания зама на протяжении полугода. Первый вариант, поверьте, был много гуманнее, ведь спустя неделю работники гипермаркета, прочувствовавшие на себе «любовь и внимание» нашего дорогого начальника, увольнялись по собственному желанию, а это о многом говорит…
Не успел я как следует обдумать сложившуюся ситуацию, как меня отвлёк едва слышимый смешок. Обернувшись на звук, я непонимающе стал рассматривать школьницу, которая преспокойно сидела на одном из диванчиков для гостей. И что странно, зам директора не мог не заметить мою незваную гостью, что говорило лишь о том, что она проникла сюда после его ухода. Но как я то мог ничего не заметить?
— Не задумывайся, — махнула она рукой. — Всё равно ничего не надумаешь, лишь устанешь.
— Послушай, деточка, мне некогда развлекать тебя, так что иди домой, сделай уроки и забудь меня, идёт?
Та задумчиво уставилась на меня, и не один человек не взялся бы описать, что отражалось на её румяном личике, так как это было невозможно. На глубине по-детски выразительных сероватых глаз были отчётливо видны тягучие мысли, что сейчас медленно проплывали в её сознании. На какое-то время мне показалось, что всё в округе замерло, опасаясь помешать девушке, но это странное ощущение довольно быстро прошло. Словно проснувшись, она забавно помотала головой и уже более осмысленно посмотрела на меня:
— Я уже говорила, что должна тебе, Игорь, — спокойно и уверенно произнесла девушка, — так что позволь помочь тебе с бумагами.
С сомнением оглядев школьницу, я всё же неуверенно кивнул. Хуже всё равно не будет.
— Ну, раз так… то дерзай, уважаемая…
— Мирра.
