Подвиги в честь прекрасных дам остались в прошлом. Таких глупостей Хорхе не позволял себе со времен юности, когда, вернувшись из похода, обнаружил, что клявшаяся в вечной верности невеста вышла замуж за другого, не такого молодого и благородного, но намного более богатого рыцаря.
С тех пор Хорхе жил в маленьком городке, добросовестно обходил его дозором по утрам и вечерам, а в свободное время бродил по лесным полянам, заросшим цветами, и сидел у реки.
Реку, широкую, могучую, с зеленоватой быстрой водой, кто-то, наверное, в шутку, назвал Мойвой. Сердитые крикливые птицы — крачки целыми днями с воплями носились над волнами, пытаясь поймать хищных зубастых рыб.
У реки Хорхе обычно читал третью книгу. Она не имела названия — только имя автора: «Станислав Лем». Рыцарь знал почему — содержание ее все время менялось, появлялись новые рассказы, повести, даже романы, изменялось и исчезало оглавление. Книга судьбы — вот что она из себя представляла! Перед тем, как предпринять что важное, Хорхе раскрывал «Станислава Лема» и наугад тыкал пальцем в строчку. Предсказания книги всегда сбывались.
После необычной встречи читать все равно не хотелось. Два дня Ленивый рыцарь проскучал на берегу реки. От созерцания багрово-красного заката, по приметам предвещавшего большие перемены, отвлек громкий всплеск воды выше по течению. Обернувшись, он увидел мокрую куницу, с трудов вытягивающую из воды огромную, отчаянно сопротивляющуюся усатую рыбину. На берегу суетилась Ререна, размахивая корзинкой от пирожков и пытаясь подхватить добычу за хвост. Корзинкой! Ну что с них возьмешь, девчонки!
— Не так надо, я сейчас! — азартно крикнул Хорхе, бросаясь на выручку. Через пять минут здоровенная рыба лежала на берегу.
— А приготовить сумеешь? — с интересом спросила Ререна. Вид у нее был взъерошенный и голодный. «Пирожков не надолго хватило, их же двое», — пристыженно подумал рыцарь.
— Ясное дело. Уху можно сварить. Или запечь, — он поколебался и умолк.
Подсознание не покидала обвиняющая мысль о том, что, пожелай он два дня назад превратить сказочное существо в мальчишку, голодных в лесу не было бы, а на берегу давно горел бы костер, в котором аппетитно пеклась бы вкусная рыба. Что ж, его греза, ему и решать.
Илька, отряхиваясь, как дворовая собачонка, и самозабвенно внюхиваясь в речную сырость, заявила:
— Если нужно, я могу еще поймать. Здесь таких много!
Хорхе кивнул, соглашаясь, и зверек бросился в воду.
— Сиди! Без тебя справлюсь, — отозвался рыцарь на вопросительный взгляд девушки, умело, потроша и вычищая рыбу, — За специями лучше ко мне в дом сгоняй. На полке справа пакет серый. И котелок прихвати!
Ререна, счастливая, что может оказаться полезной, беззвучно растворилась в лесной чащобе. Рыцарь немного встревожился, но ведь она давно жила в этом лесу и даже дружила с медведем! И в самом деле, девушка вернулась через несколько минут. Как раз вовремя.
Еще дважды рыцарю пришлось помочь кунице вытаскивать из реки добычу, но дело того стоило. Уха получилась необыкновенно вкусной, а, глядя, как девчонка, уплетая белое мясо запеченного сома, жмурится от удовольствия и облизывает тонкие пальцы, Хорхе испытал настоящую мужскую гордость.
Илька, объевшись вкуснятины во всех видах, свернувшись в толстый пушистый клубок, крепко уснула, а рыцарь и девушка, устроившись в вечерних сумерках на берегу, долго смотрели в темную воду.
— Как моя книжка? Уже прочитала? — вспомнил Хорхе. Ровное дыхание на мгновение прервалось. Девушка задумалась, потом честно призналась:
— Я не умею читать. Только картинки посмотрела. Очень красивые, но непонятные. Расскажешь?
Хорхе с удовольствием начал рассказывать. Ререна слушала внимательно. Время от времени пушистые ресницы взметались вверх, и черные глаза встречались с его ищущим взглядом. Тяжелая мужская рука, как будто сама по себе, легла на хрупкие плечи, а яркие губы полуоткрылись навстречу его лицу. Сказка? Мечта?
В следующий раз девчонки появились через три дня, испуганные и шумные.
— Чудовище! Дракон! — верещали два встревоженных голоса. — Погубил цветы! Испортил ягодную поляну! Обидел медведя!
— О ком это вы? Ну что там опять случилось? — лениво поинтересовался рыцарь.
Несколько дней промелькнули в счастливой сладкой истоме, и ему совсем не хотелось вскакивать и бросаться в схватку с жестоким зверем.
— Там, — тронула его за руку Ререна. — Дракон. На нашей поляне. Ты должен помочь. Мы ждем.
Хорхе пытался остановить девушку, но она, увернувшись, выскочила из дома и метнулась вслед за Илькой, теперь уже ловко скользившей по ветвям деревьев.
Ленивый рыцарь недовольно поморщился. Вот так, стоит чуть уступить, расслабиться, и сразу начинается: «Дракон! Ты должен!» Нет, чтобы вежливо попросить.
Рыцарь немного повалялся, ожидая, что, может, девчонки еще вернутся и попросят, и скажут, что делать. Не дождавшись, потянулся к Книге Судьбы. Палец уткнулся в незнакомую строчку:
«Есть что-то наводящее глубокую печаль в молчании, которым звезды отвечают на этот вопрос».
Предсказание было очень плохим. Ленивый рыцарь вскочил. Несколько минут ушло на то, чтобы облачиться в доспехи, схватить меч, копье и подозвать верного коня. Издалека, из глубины леса донесся отчаянный женский крик.
Разинутая зубастая пасть, крупная чешуя, длинная складчатая шея. Гад был зеленым, некрупным — размером с небольшой дом, очень мерзким, но не слишком опасным — для опытного бойца.
Умело брошенное волшебное копье, воткнувшись между разошедшимися пластинами, глубоко пронзило огромную тушу, заставив монстра угрожающе взреветь, а единственный взмах зачарованного меча лишил отвратительное чудовище головы. Забившись в предсмертных судорогах, обезглавленное тулово залило поляну ядовитой зеленой дымящейся кровью. Поляну, до тех пор покрытую только небольшими лужицами темно-красной жидкости. Увидев их, Хорхе по-настоящему испугался. Подняв голову, он заметил прячущуюся на верхушке дерева Ильку.
— Что случилось? Где Ререна? — он не мог заставить себя поверить.
— Глупая. Хотела спасти медведя, — объяснила куница. — Дракон ударил ее, и она исчезла. Ничего не осталось. Когда обманки погибают, то возвращаются в страну грез. Не горюй. Она ведь была ненастоящая. Просто сказка.
— Как же так… — тупо уставившись на вонючую тушу дохлого дракона, сказал рыцарь, — Как же так? За что? Для чего? — он никак не мог сосредоточиться, но, наконец, уцепился за спасительную мысль:
— Не может быть! Она обещала! Сказала, что станет такой, какой я хочу. А я хочу ее видеть живой. Здесь! Сейчас! — Хорхе огляделся по сторонам, надеясь, что на окровавленной поляне вдруг появится темноволосый подросток с золотой серьгой в правом ухе и несмело улыбнется, не зная, как ответить на простые вопросы.
