— У лорда-правителя небольшой должок передо мной, — наконец сказал Кельсер. — Он отнял мою Мэйр и чуть не лишил меня рассудка. И должен признаться, что весь мой план — это личная месть ему. Мы лишим его власти, дома и богатства. Однако все это будет иметь смысл лишь в том случае, если мы избавимся и от него самого. Возможно, запрем его в собственной башне-тюрьме… в любом случае, нам необходимо будет как-то отрезать его от столицы. Однако я думаю, что есть вариант получше. В тех рудниках, куда он отправил меня, со мной кое-что случилось, и во мне пробудилась алломантическая сила. И теперь я намерен ее использовать, чтобы убить его.
Кельсер сунул руку в карман и, достав какой-то предмет, положил его на стол.
— На севере существует одна легенда, — продолжил он. — Она гласит, что лорд-правитель не бессмертен… не совсем бессмертен. Говорят, его можно убить, если добыть нужный металл. Одиннадцатый металл. Вот этот.
Все уставились на вещицу, лежавшую на столе. Это была тонкая металлическая пластинка, размером примерно с мизинец Вин, плоская, серебристо-белая.
— Одиннадцатый металл? — неуверенно переспросил Бриз. — Я никогда не слыхал такой легенды.
— Лорд-правитель старается, чтобы она не распространялась широко, — пояснил Кельсер. — Но она существует, только надо уметь слушать и знать, где спрашивать. Теория алломантии говорит нам о десяти металлах: восьми основных и двух высших. Однако есть еще один, неизвестный большинству. Он заключает в себе больше силы, чем все остальные, вместе взятые.
Бриз недоверчиво скривился. Однако Йеден, похоже, заинтересовался.
— И что, этот металл способен каким-то образом убить лорда-правителя?
Кельсер кивнул.
— В том-то и заключается его слабость. Стальное братство убеждает нас, что он бессмертен, но даже его можно убить… Его способен убить алломант, который воспламенит вот это.
Хэм протянул руку и взял маленький кусочек металла.
— И где ты это раздобыл?
— На севере, — ответил Кельсер. — В краю у Дальнего Полуострова, там, где люди помнят, как называлось их прежнее королевство до восшествия на престол лорда-правителя.
— И как он работает? — спросил Бриз.
— Точно не знаю пока, — честно ответил Кельсер. — Но намерен выяснить.
Хэм внимательно рассматривал похожий на фарфор металл, вертя его в пальцах.
«Убить лорда-правителя?» — в ужасе подумала Вин.
Лорд-правитель был своего рода природной силой, как ветер или туман. Их нельзя убить. Они на самом деле и не живые. Они просто существуют.
— Ну как бы то ни было, — сказал Кельсер, забирая кусочек металла у Хэма, — вам незачем беспокоиться. Убийство лорда-правителя — мое личное дело. Если окажется, что это действительно невозможно, мы постараемся как-нибудь выставить его из столицы, а потом ограбим. Я просто подумал, вам следует знать, что я хочу сделать.
«Я связалась с сумасшедшим», — смиренно подумала Вин.
Но это не имеет значения… если он готов научить ее алломантии.
Я даже не понимаю, что я, собственно, должен сделать. Философы Терриса утверждают, что я узнаю о своем долге, когда придет время, но это не слишком утешает.
Бездна должна быть уничтожена, и, видимо, я один могу сделать это. Она и теперь разрушает наш мир. Если я не остановлю ее достаточно быстро, в мире не останется ничего, кроме костей и пыли.
— Ага!
С торжествующим Кельсер криком выскочил из-за стойки бара, и лицо у него было чрезвычайно довольным. В руке Кельсер держал пыльную винную бутылку. Он поставил ее на барную стойку.
Доксон удивленно уставился на бутылку.
— Где ты ее отыскал?
— В потайном ящике, — ответил Кельсер, вытирая с бутылки пыль.
— Я думал, я все нашел, — сказал Доксон.
— Так и есть. Только в одном из них была фальшивая задняя стенка.
Доксон ухмыльнулся.
— Умно, ничего не скажешь.
Кельсер кивнул, откупоривая бутылку, и наполнил три стакана.
— Фокус в том, чтобы не прекращать поиски. Всегда находится еще какой-нибудь секрет. — Он подхватил все три стакана и подошел к столу, где сидели Вин и Доксон.
Вин осторожно взяла предложенный стакан. Собрание недавно закончилось, Бриз, Хэм и Йеден ушли, обсуждая то, что сказал им Кельсер. Вин чувствовала, что и ей следовало бы уйти, но ей некуда было податься. Однако Доксон и Кельсер, похоже, восприняли то, что она осталась, как само собой разумеющееся. Кельсер сделал большой глоток рубиновой влаги и улыбнулся.
— Вот это намного лучше!
Доксон согласно кивнул, но Вин пока что не решилась попробовать вино.
— Нам нужно найти другого курильщика, — заметил Доксон.
— Да, — согласился Кельсер. — Но остальные как будто нормально все восприняли.
— Бриз еще не до конца уверен, — сказал Доксон.
— Он не откажется. Бризу нравится, когда ему бросают вызов, а более дерзкого вызова он никогда еще не получал, — усмехнулся Кельсер. — Кроме того, он просто сойдет с ума, если будет знать, что мы взялись за какую-то работу без него.
— И все же он прав, проявляя осторожность. Я и сам немного тревожусь.
Кельсер кивнул, соглашаясь, и Вин тут же нахмурилась.
«Так значит, они говорили всерьез? Или они продолжают спектакль ради меня?»
Конечно, они выглядели весьма уверенными. Но разрушить Последнюю империю? Да им скорее удастся уничтожить туман или заставить солнце не всходить по утрам!
— Когда вернутся твои друзья? — спросил Доксон.
— Через пару дней. К тому времени нам будет нужен другой курильщик. И еще мне понадобится дополнительное количество атиума.
Доксон вопросительно посмотрел на него.
— Уже?
Кельсер кивнул.
— Я почти все истратил на оплату контракта Оре Сеура, а последний кусочек израсходовал на плантации Трестинга.
Трестинг. Так звали лорда, убитого в собственном особняке неделю назад.
«Какое отношение имеет к этому Кельсер? И что он говорит насчет атиума?»
Он утверждал, что лорд-правитель сохраняет власть над знатью благодаря тому, что владеет монополией на этот металл…
Доксон поскреб бородку.
— Атиум раздобыть не так-то легко, Кел. Чтобы украсть последний кусок, понадобилось почти восемь месяцев подготовки.
— Ну, ты действовал уж очень осторожно, — нахально усмехнулся Кельсер.
Доксон с явной опаской уставился на Кельсера. Тот улыбнулся еще шире. Тогда Доксон покачал головой и вздохнул, а потом посмотрел на Вин.
— Ты что-то совсем не пьешь.
Вин пожала плечами. Но Доксон ждал объяснения, и Вин заставила себя ответить:
— Я предпочитаю не пить то, что наливала не своими руками.
Кельсер фыркнул.
— Она напоминает мне Вент.
— Вент? — Доксон хихикнул. — Девица была слегка сумасшедшей, но эта не настолько плоха.
Они оба расхохотались, но Вин почувствовала себя еще более неловко.
«Чего они от меня ждут? Может, я должна стать кем-то вроде подмастерья?»
— Ну ладно, — сказал наконец Доксон. — Ты намерен сообщить мне, как собираешься достать атиум?
Кельсер открыл было рот, чтобы ответить, но тут на лестнице загромыхали чьи-то шаги. Кельсер и Доксон обернулись к двери; а вот Вин заранее позаботилась о том, чтобы сесть правильно: то есть, чтобы видеть всю комнату и двери, не делая при этом лишних движений.
Вин ожидала, что войдет кто-нибудь из воров, отправленный выяснить, закончил ли Кельсер свои дела. И была не на шутку удивлена, когда в проеме резко распахнувшейся двери появился сморщенный старик, которого звали Клабсом.
Кельсер улыбался, прищурившись.
«А он не удивился. Доволен, похоже, но не изумлен».
— Клабс, — только и сказал Кельсер.
Клабс остановился в дверях, неодобрительно рассматривая всех троих по очереди. Затем, прихрамывая, он вошел в комнату. За ним следовал тощий неловкий подросток.
Мальчик принес стул для Клабса и поставил его возле стола Кельсера. Клабс уселся, что-то тихо ворча. Наконец он, наморщив нос, внимательно посмотрел на Кельсера.
— Льстец ушел?
— Бриз? Да, ушел, — ответил Кельсер.
Клабс фыркнул и взглянул на бутылку с вином.
— Угощайся, — предложил Кельсер.
Клабс махнул рукой мальчику, приказывая принести стакан, и снова повернулся к Кельсеру.
— Я хотел быть уверенным, — сказал он. — Никогда не доверяй себе, если рядом льстец… особенно такой, как Бриз.
— Но ты курильщик, Клабс, — возразил Кельсер. — Что он сделает с тобой, если ты не захочешь?
Клабс передернул плечами.
— Мне не нравятся льстецы. Это не просто алломантия… люди вроде него… Ты не можешь быть уверен, что, если они поблизости, тобой не манипулируют. С медью или без меди.
— Я бы не стал полагаться на обман, желая добиться твоей верности, — сказал Кельсер.
