Оккупированные нашей компанией два стола в дальнем конце зала привлекали всеобщее внимание, но задирать нас никто не пытался, да и в целом обстановка царила вполне мирная, — и с этой стороны «Приют комедианта» оказался удачным выбором. А ещё кормили тут хорошо, сытно.
К спиртному весь наш коллектив относился прохладно, но когда это кошкам для развлечения нужен был какой-то стимул? Большинство присутствующих, конечно, были настроены на мирную ночь, но Листопада, подбив на хулиганство Гневияру, ушла в народ. В народе тут же возникло оживление, а девочки предпочли общество четверых наёмников-волков, расположившихся через пару столиков от нас. Я не возражала: в конце концов, я всю дорогу развлекалась, а почему им нельзя? Тревожные предчувствия, конечно, стоило принять в расчёт, но и Лесе, и Даньке я доверяла. Да и беспокойство птиц в лесу вряд ли могло быть связано с постоялым двором посреди города.
Княжна в сопровождении своих временных «сожительниц» удалилась в спальню первой. Комната была почти квадратной формы, довольно свободной и удобной. Напротив входа посередине — окно, справа и слева — дверки в ванную и уборную. Кровати по углам, отделённые лёгкими ширмами, в центре — стол в окружении стульев с высокими спинками. Возле каждой кровати по тумбочке, в стенах над ними — просторные ниши для вещей. Чисто, аккуратно, пахнет деревом и — совсем слегка — какими-то смутно знакомыми цветами от свежего постельного белья. В общем, прибавку к счёту хозяин, совершенно определённо, заработал приличную.
Выспавшаяся за день тень уселась на свою кровать прямо в одежде, — она планировала не спать, а караулить, — мы с Белкой лениво возились с собственной сбруей, освобождаясь от сапог. Одежду после бани все сменили, но обувь и крепления для носимого на теле оружия все старались лишний раз далеко не откладывать.
Лебедяна тоже медленно опустилась на край своей кровати, судорожно обхватила обеими руками подушку и молча сидела, бездумно глядя в пространство. Некоторое время мы все трое на неё косились, настороженно переглядываясь, а потом не выдержали. Кажется, девушка вообще забыла, что она здесь не одна; потому что когда мы с Белкой присели по обе стороны, княжна испуганно вздрогнула и растерянно уточнила, глядя на нас по очереди:
— Что случилось?
— Это мы у тебя хотели спросить, — ответила я. О причинах такого её состояния я догадывалась, но прежде девушка вела себя значительно спокойнее. Когда выезжала из дома — подпрыгивала от любопытства и нетерпения; а теперь что?
— Ничего, я просто… — пробормотала она. А потом, глубоко судорожно вздохнув, тихо добавила, глядя в пол. — Мне так страшно!
Я в ответ осторожно обняла узкие плечи, и Леда отчаянно вцепилась в меня, уткнувшись лицом в шею, и вся сжалась.
— Ну что ты как маленькая? — осторожно погладив её по голове, мягко проговорила Белолеса. — Не съест он тебя, не бойся.
— Я ведь даже не знаю, какой он, никогда его не видела… А вдруг он мне не понравится? И я ему не понравлюсь?
— Вот тоже глупость сказала, — фыркнула я. — Ты посмотри на себя, как такая красавица может не понравиться?
— Ну, вдруг он светленьких любит… или чтобы высокая… или…
— Слушай, котёнок, сейчас тебя я покусаю, не дожидаясь будущего мужа, — не выдержала Вета, присоединившаяся к нашей компании и опустившаяся на корточки перед княжной. Она, честно говоря, сама куда больше походила на котёнка, но с тенями никогда нельзя быть ни в чем уверенной, а точного её возраста я не знала. — Что за глупости?
— Леда, я тебя не узнаю, — качнула головой Белка. — В десять лет утащить у меня метательные ножи — это не страшно, ночами на свиданки бегать при строгом запрете отца — тоже не страшно, невменяемому брату мозги вправлять — и то не страшно, а замуж страшно? Сидит тут, ревёт…
— Я не реву, — недовольно пробормотала мне в плечо княжна. — И откуда вы про свиданки знаете? — уточнила смущённо, слегка отстраняясь, чтобы бросить взгляд на Белолесу.
— А ты думала, мы халтурили что ли? — насмешливо фыркнула я. — Что тебя, всех развлечений лишать, что ли? Отец твой между прочим тоже был в курсе. Ты же доказала, что достаточно разумная девушка и знаешь, когда нужно остановиться. Вот про Громояра мы ему тогда не рассказали, прибил бы обоих: его — за тягу к опасным экспериментам, тебя — за дурость. А про парней знал, конечно. Вот кстати; у тебя дома отбоя от поклонников не было, почему ты думаешь, что какой-то там волк начнёт нос воротить?
История со старшим братом Лебедяны тогда произошла довольно глупая, но она вполне имела шанс окончиться плачевно. Он был моложе, чем Леда сейчас, а разница у них шесть лет. И вот этот обалдуй умудрился не просто откопать в библиотеке старинный трактат о боевой ярости воинов, но, начитавшись, задался целью испытать это на себе. Поскольку в настоящий бой его бы никто не пустил, да и таких суровых рукопашных мясорубок сейчас не бывает — военная тактика изменилась, — он догадался поискать методику искусственного достижения этого состояния. И нашёл. И достиг. Лучше бы он такие успехи в математике делал! В естественных условиях подобный транс проходит сам собой, а в подобной ситуации нужна была помощь мага. Ну, или близкого человека, который мог бы дозваться бойца. Мага рядом не было, а Леда — была. Причём, предусмотрительный наш, он её специально с этой целью позвал. Мы подоспели, когда уже поздно было её оттаскивать; если бы мы подошли ближе, непременно спровоцировали бы его на нападение. Ладно мы, но сестру он точно убил бы. Не знаю, как я тогда не поседела прежде времени.
— Я не думаю, я… — она наморщила нос.
— Ага, мы так и поняли, — перебила её Вета.
— Ты, главное, держись уверенно и с достоинством, и он никуда не денется. Ты умная девочка, справишься; а волки вообще к браку очень ответственно относятся. Лично я князя никогда не видела, но наши трое спутников его явно уважают, стало быть — он по волчьим понятиям вполне благородный. Да и не просто же так он попросил тебя в жёны, когда ты была ещё совсем малышкой, верно? Наверняка не для того, чтобы потом нос воротить. В любом случае, мы посмотрим на его поведение, и уж точно тебя не бросим, если появятся какие-то неприятные подозрения, — подбодрила её Белка.
— Спасибо, — с явным облегчением выдохнула она.
— Вот и договорились, — резюмировала я. — А теперь — отбой.
Инициатором этого брака был именно Райм, волчий князь; у нас договорные браки редкость, темперамент не тот, а с ними такое случается гораздо чаще. Я не имела ни малейшего представления, какими резонами он руководствовался и почему Черногор на всё это согласился. Леде тогда было что-то около двух лет, так что о великой любви речи быть не могло, то есть — наверняка, политика. Вопрос только, какая?
