Конечно же, ему трудно было уйти. Он прикоснулся к тайне, почувствовал силы, стоящие над человеческим миром. И отказался от этих сил, пусть лишь на время.
Но представляю, как ему хотелось научиться - хотя бы мелочам, хотя бы фокусничанью с пирокинезом и телекинезом, внушению, исцелению, проклятию... не знаю, чему именно, но наверняка хотелось. Не просто знать - но и уметь.
- Вы действительно меня не выслеживали? - спросил он, наконец.
- Не выслеживал. Мы не умеем врать - впрямую.
- А откуда мне знать... может быть это тоже ложь... - отводя глаза пробормотал мальчишка.
Логично...
- Ниоткуда, - согласился я. - Если хочешь - поверь.
- Я бы хотел... - все так же глядя в пол сказал он. - Но я помню, что там было, на крыше. Мне ночами снится...
- Ты можешь не бояться той вампирши, - сказал я. - Она... упокоена. По приговору суда.
- Знаю.
- Откуда? - удивился я.
- Мне звонил ваш начальник. Тот, который тоже тела менял.
- Я не знал.
- Звонил... однажды, когда больше никого дома не было. Он сказал, что вампиршу казнили. А еще сказал, что поскольку я потенциальный Иной, пусть не определившийся, я убран из списков людей. И на меня жребий больше никогда не выпадет, я могу не бояться.
- Да, конечно, - подтвердил я. - Ты...
- А я его спросил, остались ли в списках мои родители.
Вот тут я не нашелся, что сказать. Я понимал, каким был ответ шефа.
- Ладно, пойду... - Егор отступил на шаг. - А у вас сигарета догорела...
Я бросил окурок, кивнул.
- Откуда ты? Уже поздно...
- Тренировки, я плаванием занимаюсь. Нет, скажите, это действительно вы?
- Фокус с разбитым стаканом помнишь?
Егор слабо улыбнулся. Самые дешевые трюки производят на людей наибольшее впечатление.
- Помню. А вот... - он замолчал, глядя мимо меня.
Я обернулся.
Странно видеть себя со стороны. Парень с моим лицом, идущий моей походкой, в моих джинсах и свитере, на поясе дискмен, в руке - маленькая сумка. Улыбка легкая, едва заметная, тоже моя. Даже глаза, фальшивое зеркало, мои.
- Привет, Антон, - сказала Ольга. - Добрый вечер, Егор.
То, что мальчик оказался здесь, ее не удивило. Она вообще казалась очень спокойной.
- Здравствуйте, - Егор смотрел то на нее, то на меня. - Антон сейчас в вашем теле?
- Точно.
- Вы симпатичная. А откуда вы меня знаете?
- Я тебя видела, когда находилась в менее симпатичном теле. А теперь извини, у Антона большие проблемы. Нам надо их решать.
- Мне уйти? - Егор словно забыл, что только что собирался это сделать.
- Да. И не сердись, здесь сейчас будет жарко... очень жарко.
Мальчишка посмотрел на меня.
- За мной охотится Дневной Дозор, - пояснил я. - Все Темные Москвы.
- Почему?
- Долгая история. Так что и впрямь, езжай домой.
Прозвучало это грубо, и Егор, нахмурившись, кивнул. Покосился на платформу - как раз подъезжал поезд.
- Но вас ведь защитят? - ему все-таки трудно было соотнести, кто из нас в каком теле. - Ваш Дозор?
- Попробует, - мягко ответила Ольга. - А теперь иди, пожалуйста. У нас мало времени, и его становиться все меньше.
- До свидания, - Егор развернулся и побежал к поезду. На третьем шаге он вышел за границу круга невнимания, и его едва не сбили с ног.
- Останься мальчик, я бы решила, что он придет на нашу сторону... - глядя вслед сказала Ольга. - Посмотреть бы вероятности... почему вы пересеклись в метро.
- Случайность.
- Случайностей нет. Эх... Антон, когда-то я читала линии реальности легко, как открытую книгу...
- Я бы не отказался от хорошего предвидения.
- Настоящее предвидение по заказу не делается. Ладно, к делу. Ты хочешь вернуть тело обратно?
- Да. Прямо здесь.
- Как хочешь, - Ольга протянула руки - мои руки - и взяла меня за плечи. Ощущение было дурацкое, двойственное. Она, видимо, ощутила то же самое, усмехнулась: - Ну что же ты так быстро влип, Антон? У меня такие экстравагантные планы были на вечер...
- Может быть, мне надо поблагодарить Дикаря, что нарушил твои планы?
Ольга собралась, перестала улыбаться.
- Хорошо. Работаем.
Мы стали друг к другу спиной, раскинули крестом руки. Я поймал пальцы Ольги... свои же пальцы...
- Верни мне мое... - сказала Ольга.
- Верни мне мое, - повторил я.
- Гесер, мы возвращаем твой дар.
Я вздрогнул, когда сообразил, что она назвала подлинное имя шефа. И какое имя!
- Гесер, мы возвращаем твой дар! - резко повторила Ольга.
- Гесер, мы возвращаем твой дар!
Ольга перешла на древний язык - речь ее была мягкой и певучей, произношение такое, будто он ей родной. Но я с болью почувствовал, как тяжело дается ей магическое усилие, небольшое, в общем-то, на уровне второй ступени силы.
Смена облика - как взвод пружины. Наши сознания держатся в чужих телах лишь благодаря энергии, затраченной Борисом Игнатьевичем... Гесером. Стоит отказаться от вложенной им силы - и мы вернемся в прежний облик. Будь кто-нибудь из нас магом первого уровня, не понадобился бы даже физический контакт, все произошло бы на расстоянии.
Голос Ольги взвился - она произнесла финальную формулу отказа.
Мгновение ничего не происходило. Потом меня скрутило судорогой, дернуло, перед глазами все поплыло и посерело, будто я погружаюсь в сумрак. На миг я увидел станцию - всю, целиком, пыльные цветные витражи, грязный пол, медленные движения людей, радуги аур, два бьющихся тела, будто распятых друг на друге...
Потом меня втолкнуло, вдавило, вжало в телесную оболочку.
- А... - прошипел я, падая на пол, в последний миг подставляя руки. Мышцы дергались, в ушах звенело. Обратный переход оказался куда менее комфортным, может быть потому, что проводил его не шеф.
- В порядке? - вяло спросила Ольга. - Ой... ну ты и сволочь...
- Что? - я посмотрел на девушку.
Ольга уже, морщась, вставала:
- Ты мог... пардон, в туалет заглянуть?
- Только с разрешения Завулона.
- Ладно... забыли. Антон, у нас еще с четверть часа. Рассказывай.
- Что именно?
- То, что понял. Давай. Ты не просто хотел вернуться в свое тело, ты выработал какой-то план.
Я кивнул, выпрямился, отряхнул испачканные ладони. Похлопал по коленям, отряхивая джинсы. Под мышкой жал слишком туго затянутый ремень, поддерживающий кобуру... надо будет ослабить. Людей в метро уже было немного, основные потоки схлынули. Зато у оставшихся, уже не занятых лавированием в толпе, появилось время думать - вспыхивали радуги аур, доносились отголоски чужих эмоций.
Насколько же урезаны способности Ольги! В ее теле мне требовалось напрячься, чтобы видеть тайный мир человеческих чувств. И в то же время - это так просто, это совсем просто... Этим даже нельзя гордиться.
