— Так и надо мерзавцу! — одобрительно сказал Васаб. — Ну и тому, что на болотах, тоже не сладко придется… А что в городе?
— Великий Визирь, да снизойдет на нас его спокойствие и уверенность, сказал, что никакой опасности от Алхазаба не ждет, и если будут беспорядки — наша верная стража живо их пресечет. Вчера же под вечер со всех сторон света слетелись драконы и уселись за крепостными стенами, там, где раньше пасли овец.
— Раньше? — уточнил Васаб.
— Раньше, — кивнула жена. — Драконов много и они были голодные. Но пастухов драконы не тронули, только попугали чуть-чуть.
— В трудное время живем, — вздохнул Васаб. — Эх… но, может быть, великие волшебники наведут порядок?
Трикс промолчал, но постарался придать лицу сдержанно-уверенное выражение.
Васаб снова вздохнул:
— Я, пожалуй, полежу немного. Устал с дороги. Не хочешь ли ты, Трикс, отдохнуть?
— Я? Да нет… — Трикс заколебался. — Я бы, пожалуй, посмотрел город…
— Карим! — Купец кивнул старшему сыну. — Будешь сопровождать северного мага в городе. Показывай ему все, что он захочет. Будь гостеприимным, как подобает воспитанному отроку!
Парнишка радостно закивал. Братья с завистью смотрели на него.
— Ты не будешь против, если тебя проводит в город мой сын? — уточнил Васаб у Трикса. — Говоря откровенно, это положено было бы сделать мне…
— Нет-нет! — запротестовал Трикс. — Никаких проблем. Карим мне все хорошо покажет, я уверен! Правда, Карим?
— О, друг моего отца, гость нашего дома…
— Не надо «о», — попросил Трикс. — И прочих условностей. Зови меня просто — великий маг.
— Великий маг, я покажу тебе наш чудесный город!
Парнишка кинулся в дом — переодеваться. Трикс подумал и тоже пошел в свою комнату — отнести посох. Ему показалось, что всем своим видом демонстрировать «я — маг!» будет не совсем правильно при первом знакомстве с городом.
В каждом городе есть места, где постоянно бывают местные жители. И есть другие места — куда они водят туристов, а сами никогда не заглядывают — хоть и гордятся этим местом.
Ну, к примеру, есть в вашем любимом городе знаменитая древняя пирамида, на которую когда-то каждое утро восходил жрец, одетый в одно лишь золоченое исподнее и дурным голосом просил солнышко взойти. Если жрецу казалось, что солнышко запаздывает, то к нему приводили прекрасную деву, которую он пинком отправлял вниз, в бездонный колодец. Если у жреца было плохое настроение, бессонница или он просто охрип — то прекрасные девы расходовались в огромных количествах… История грустная, но волнующая, пирамида старая, но красивая — неудивительно, что каждый гость города считает своим долгом прийти к пирамиде, а то и взобраться на нее, кряхтя и потея, после чего в его душе начинает просыпаться сочувствие к жрецу, совершавшему этот путь каждое утро. Но так то турист! А горожанин проживет в тени пирамиды всю жизнь, периодически думая «надо будет как-нибудь на нее взобраться».
И ваш любимый рынок, грязненький и вонюченький, где под прилавком мясника отдыхает в тени плешивый пес, а зеленщик периодически поплевывает на помидоры и потирает их грязным рукавом, чтобы блестели, никто из приезжих посещать не станет. Он пойдет на главный рынок, выстроенный по указу градоначальника на центральной площади, с мраморными колоннами и подземной стоянкой для телег. Там он купит все, что купил бы на маленьком рынке, но в два-три раза дороже и у продавцов одетых в красочные национальные костюмы.
Карим Куркум был мальчиком умным и воспитанным, поэтому он первым делом повел Трикса осматривать достопримечательности, предназначенные для приезжих: скалу, на которой когда-то тысячу лет назад султан Гурам, укушенный скорпионом, дал обет построить город, если не умрет от укуса; гробницу султана Гурама, прославленную замечательными барельефами и мозаикой; усыпальницы трех жен султана Гурама, известные тем, что никто уже не помнил, где какая жена была погребена; главный столичный рынок, с мраморными колоннами и подземной стоянкой для телег, по которому можно было ходить целый день и не обойти даже половины; квартал мистиков — в Самаршане они были кем-то средним между колдунами, алхимиками и жрецами, за что их искренне ненавидели и колдуны, и алхимики, и жрецы — обычно ни в чем не сходившиеся во мнениях; дворец нынешнего султана Абнуваса, окруженный цветущими садами, куда простым людям разрешалось заходить три раза в год — в день рождения Абнуваса, в день рождения родоначальника династии Гурама и в день рождения Великого Визиря Аблухая; академию искусств и ремесел, находящуюся под покровительством Великого Визиря; ну и, наконец, появившуюся недавно достопримечательность — башню колдунов, заполненную засохшей грязью с соляных болот. Грязь уже почти всю вывезли (мудрый Визирь разрешил тем, кто добровольно вывозил из башни грязь, оставлять себе половину найденных в грязи ценностей — и от желающих поработать не было отбоя). Но уцелевшие дахрианские колдуны даже в очищенную башню возвращаться не хотели и потому уже выстроили рядом новую башню — еще более высокую и роскошную, из мрамора, оникса и малахита — разумеется, наколдованных, а не настоящих. Неподалеку от башни Трикс с Каримом и присели отдохнуть на каменной скамье, купив себе у лоточника по куску сладкого чик-чака — печенья в меду и чашке свежего финикового чая. Места здесь были людные, несмотря на дневную жару — мальчишки, которым жара нипочем, обожали слоняться поблизости от колдунов. Иногда от тех перепадали мелкие поручения, ходили слухи, что некоторых счастливчиков колдуны брали в ученики, и уж точно был шанс понаблюдать за каким-нибудь красивым волшебством.
— Вот бы я был колдуном! — мечтательно сказал Карим, разглядывая сияющую на солнце башню. — Я бы выстроил себе такой дворец!
— Не получилось бы, — покачал головой Трикс. — Это мелкие вещи хоть сто лет прослужат, если их хорошо придумать. А вот наколдовать что-то очень большое можно, но без притока свежей магии оно развалится.
— Но башня-то не валится!
— Так в ней же постоянно колдуны собираются, целыми толпами. Думаешь, почему волшебники не любят надолго покидать свои башни? Вернешься, а там уже ничего нет.
Карим был явно расстроен. А Трикс, поедая печенье, пояснял:
— У магии много ограничений. Если какую-то вещь создаешь, то она должна быть из того материала, что у тебя есть под рукой. Надо хорошо представлять то, что хочешь сделать — я однажды хотел девчонке одной платье сделать… ну, получилось не очень.
— А можно наколдовать такого печенья? — Карим облизнул липкие от меда пальцы.
