— Уф, чёртов Хорёк!!! — Гарри передёрнул плечами, сбрасывая всё ещё не отпустившее тело наваждение. — Совсем ты с катушек съехал, Поттер, уже на белобрысых гадов накидываться готов, — но произнесённые с грубоватой насмешкой слова не смогли прогнать пакостную мыслишку, засевшую в голове: «А ведь Хорёк-то был прав, тебе понравилось».
Долгая рефлексия была не в обычае мага и, чертыхнувшись сквозь зубы, он шагнул в зелёное пламя, через несколько десятков секунд появившись в холле Аврората. Он шёл по гулким пустым коридорам, пытаясь вернуть ясность мышления и настроиться на рабочий лад. Бессонная ночь этому отнюдь не способствовала, но Гарри знал, что справится — за семнадцать лет работы с ним случалось и не такое. Его несколько удивила безлюдность обычно в разгар рабочего дня кишащего магами Аврората, но он быстро вспомнил о ночных авралах и решил, что начальники подразделений просто отправили своих людей отсыпаться. На пересечении коридоров Поттер заметил выходившего из своего кабинета Кингсли, поздоровался со старым другом и начальником, но, в ответ получив лишь злобно-уничтожающий взгляд, пожал плечами и продолжил путь. Мало ли какая муха могла укусить Шефа: может, Дресвуд, прознав про ночное самоуправство Поттера в своём отделе, нажаловался начальству, как всегда, ловко приукрасив ситуацию и перевернув всё с ног на голову. Не вызвал на ковёр — и ладно. Гарри только разборок с начальством перед операцией не хватало.
Но полный злобы и обиды взгляд всё никак не шёл из головы Поттера. Он даже хотел было вернуться и прямо спросить Шеклболта, чем успел ему так досадить, но на часах было уже без пяти одиннадцать, до операции в Уэльсе оставался час с четвертью, и Гарри не хотел напрасно терять время. В конце концов, с претензиями начальства он мог разобраться и позже.
Больше ему по дороге не попалось ни одной живой души. Поттер заглянул в тренировочный зал и, приказав обеим группам поддержки собраться возле его кабинета, отправился дальше; команда уже должна была собраться в кабинете и дожидаться его, он не хотел опаздывать.
Дежуривший возле кабинета новичок вскочил, смешно вытаращив глаза при его появлении, и заблеял что-то несуразное, заставив Гарри улыбнуться и похлопать по плечу слишком робкого парня:
— Успокойся. Моя команда уже в сборе?
До начала операции оставалось чуть больше часа, и он хотел ещё раз проработать детали. Не услышав ответа застывшего возле стола парня, Гарри повернулся и недовольным взглядом смерил недотёпу:
— Робертс, вас в Академии не учили, как надо отвечать на вопросы старших по званию?
— Н-но, сэр… вы же… Вы забрали всех и отправились на задание час назад! — ещё не утратившее мягкость черт веснушчатое лицо паренька побледнело, а глаза в шоке уставились на грозного аврора.
— Что-о?!
***
Глава Аврората Кингсли Шеклболт, выдернутый Министром из дома в пять утра, а от того злой и невыспавшийся, появился на своём рабочем месте в четверть седьмого. Всё равно, возвращаться домой из-за какого-то часа отдыха не имело смысла, а снабдить его кофе и плотным завтраком мог и секретарь, ушлый пронырливый ирландец, продержавшийся на своём месте уже десяток лет и знавший привычки начальника, как свои собственные. Но Мёрфи на месте не оказалось, зато на его столе лежал большой пакет с крупно выведенной надписью: «Главному Аврору Кингсли Шеклболту, лично, конфиденциально». Хмыкнув от такой пафосности и что-то пробурчав себе под нос, старый опытный «волкодав» привычно проверил пакет на яды и всевозможные проклятия и, небрежно сунув его под мышку, зашёл в свой кабинет.
Самый обычный пергаментный конверт не содержал ничего примечательного. Судя по всему, кто-то из начальников подразделений ухитрился так выпендриться и подсунуть отчёт лично начальству, чтобы не дожидаться секретаря. Кингсли, привычным движением вскрыв упаковку, вывалил на стол целую пачку увеличенных колдографий и… застыл на месте, неверяще уставившись на запечатлённые колдокамерой сцены: два сплетённых на смятых простынях мужских тела… Блондин и брюнет. Разметавшиеся по плечам платиновые волосы, сведённое судорогой наслаждения породистое лицо с тонкими аристократическими чертами… Драко Малфой! Но Шеклболта сейчас интересовал вовсе не он. В его партнёре Кингсли с разгоравшейся в крови яростью узнал своего ученика и младшего друга, человека, к которому сам в последние несколько лет питал отнюдь не братские чувства. Когда и по каким причинам родилась и стала прогрессировать эта преступная страсть, он уже и сам не помнил, но стоило чернокожему аврору увидеть открытую, чуть насмешливую улыбку Гарри, как в груди всё переворачивалось от желания прикоснуться к этим губам, оставить себе хоть частичку этой молодой жизнерадостности и любви к жизни. Он годами сдерживал свою страсть, потому что понимал, что Поттер не поймёт и не примет её, и вот сейчас… сейчас, когда на его столе с профессионально сделанных больших цветных колдографий, на которых во всех мыслимых и немыслимых позах изгибались двое любовников, на мужчину смотрели такие знакомые, подёрнутые дымкой страсти зелёные… блядские глаза, в груди Кингсли поднималась волна слепящей ярости. Святая невинность! Гриффиндорский герой! Рыцарь без страха и упрёка! Лживый щенок! Сучонок! А он-то, старый волкодав, принимал искусную игру за чистую монету! Боялся оскорбить, разрушить дружбу! От вырывающейся из-под контроля магии в шкафах задребезжали стёкла, завыли и закрутились стоявшие на столе вредноскопы. Шеклболт до боли сжал кулаки, впиваясь ногтями в ладони, и со свистом выпустил воздух через стиснутые зубы. Мужчина пытался подавить ярость и взять себя в руки. В конце концов, он был Шефом Аврората, а не ревнивым мальчишкой… Возможно, его усилия и увенчались бы успехом, но в этот момент в кабинет заглянул Мёрфи и доложил:
— Господин Главный аврор, там к вам старший аврор Поттер пришёл… — увидев, какие молнии мечут чёрные глаза патрона, секретарь оборвал фразу на полуслове и тихо поинтересовался:
— Мне сказать ему, что вы заняты и попросить зайти попозже?
— Не-ет… Вот как раз он-то мне и нужен. Пусть войдёт, и… меня ни для кого нет.
— Будет сделано. Офицер проходите, шеф ждёт вас.
— Кингсли, я рад тебя видеть! — на губах вошедшего Поттера играла преувеличенно радостная улыбочка. Гарри не так уж часто позволял себе панибратство по отношению к начальнику, и в другой момент Шеклболт обрадовался бы хорошему настроению своего наваждения, но теперь, после просмотра весьма смахивавших на порнографию снимков, эта фальшивая радость больно резала взгляд Главы Аврората.
