Демон приоткрыл занавес, и яркое весеннее солнце пробилось в комнату. Пентхауз на двадцать шестом этаже был оборудован под офис и обладал одним уникальным свойством — имел постоянно открытый портальный переход в родное Пекло. Москва внизу бурлила жизнью, весельем, удивительным чувством свободы.
— Весна… — констатировал Арон. Люди любят эту пору года, но даже не подозревают, насколько сейчас уязвимы. И демон не имел в виду простудные заболевания. Он кожей ощущал, как вокруг вспыхивают эмоции, как вырываются из-под контроля застоявшиеся желания, как совершаются глупости. А потом, позже, когда придет время расплачиваться, многие любители весны будут плакать горькими слезами и проклинать свою неосмотрительность. — Даже ангелы подвластны прихотям, — блеснув клыками, улыбнулся демон. Он не знал точно, зачем Делайла привязала себя к человеку, но полагал, что в трезвом уме она бы никогда такого не сделала. Когда ему доложили о появлении Истинного Хранителя, Арон не стал тратить время на размышления. Яков, конечно, и в подметки ему не годиться, но он далеко не дурак — нельзя давать ему фору.
— Слишком аккуратно играешь, — обращаясь к оконному отражению, пробормотал демон. — И погоришь на этом. — Пускай старики строят заговоры, натравливают друг на друга своих конкурентов и пытаются отвоевать человека "джентельменским" ударом в спину. Импульсивный и нетерпеливый, Арон отдавал предпочтение банальному торгу, нежели долгим годам тягостного ожидания. Зачем соблазнять, если можно купить? Что же до цены… У каждого она своя, но у каждого она есть.
***
— Кто оборотень? Я — оборотень?! — сверкая вертикальными зрачками, кричала Татьяна. — И не смей использовать на мне свой гипноз!
Я опустила руку. В конце-концов, она имеет право злиться. Александр с бледным лицом стоял позади супруги, осторожно гладил ее по плечу и дрожащим голосом предлагал выпить успокоительное. Татьяна ругалась уже полтора часа. Даже Антонио устал слушать. Он полулежал на диване, откинув голову на спинку, и внимательно изучал потолок. Даниил удрал к родителям Татьяны под предлогом защиты маленького Алеши. Василис все это время сидел на кухне за закрытыми дверями, и настраивал телепорты. А я выслушивала длинную пламенную речь молодой нечисти.
Наконец, Антонио не выдержал:
— Женщина, ради всего, что тебе дорого, помолчи хотя бы пять минут.
— Ты это мне говоришь? — взбеленилась Татьяна, повысив голос еще на октаву. Я оскалилась на беса, но прежде чем успела высказаться, крепкая рука Василиса затащила меня на кухню.
Усадив на стул, меня придвинули к столу, сунули в руки чашку с чаем и поднесли к глазам два телепорта.
— Вы еще этого не изучали, так что я проведу краткий инструктаж.
Я согласно кивнула. Даже босой, в майке и джинсах, с короткими волосами, без нимба и ореола, Василис все равно отличался от человека. Чем, я так и не смогла понять. Может, глаза слишком яркие — карие с золотом, сверкающие даже в кромешной тьме. Или походка чересчур летящая, походка птицы, которая привыкла полагаться на свои крылья. Интересно, какой возраст приписали ему Александр с Татьяной? Я окинула взглядом статную фигуру, задержавшись на крупной серебряной бляхе. Наверное, лет тридцать…
— Делайла! — голос прервал мои размышления, и я покраснела. Это же надо было додуматься: склонив голову, в упор рассматривать пояс куратора. — Я продолжу? Телепорты открываются по желанию. Бросаешь на твердую поверхность, мысленно формируешь приказ — всё, готово. Пункт назначения нужно обозначить заранее. Телепорт настраивается по точке входа и точке выхода. Это как будто мост между двумя мирами. Одним телепортом можно пройти только в одну сторону, связь быстро рушиться. Но для возвращения тем же путем перенастраивать ничего не нужно. Телепорты сами находят нужный мир и по умолчанию создают выход на равнинной местности площадью не менее двадцати квадратных метров в локте над землей. Так что есть вероятность оказаться в пустыне или на необитаемом острове, но не в жерле вулкана.
— Уже неплохо… — кисло согласилась я. — А как Вы смогли настроить телепорты, если только Татьяна знает тот мир, который нам нужен?
— А я на нее и настраивал. Только это не Татьяна знает. В межмировом пространстве ее выбросит в нужное место. Без учета собственного желания.
— Все равно не понимаю, как такое возможно. Что значит "выбросит"?
Василис придвинул стул и сел напротив.
— Этот мир — лишь один из множества других. Ангелы и демоны имеют возможность перемещаться из одного мира в другой с помощью некоторых приспособлений. Вот как эти камушки, например. Но хотя мы и можем находиться в других плоскостях, нас неизменно притягивает к родному миру. Причем это правило действует как на живые, так и на неживые предметы. Например, если бросить мяч в межмировое пространство и дать ему возможность избрать любой мир для выхода, он неизменно выберет именно тот, где был создан. Для того чтобы выбрать другой мир, иное отражение — нужно приложить волю.
— То есть, — я начала понимать смысл, — поскольку оборотни пришли к нам из другого мира, Татьяна при переходе будет стремиться именно туда?
— Верно. К сожалению, мы не знаем точно, существует ли лекарство, способное вернуть Татьяне человеческую суть. Но если мы не найдем его в родном мире оборотней, мы не найдем его нигде.
Я опустила глаза в чашку и подумала о том, какой была эгоисткой, когда произносила клятву Хранителя. Прежде эта мысль ни разу не приходила в голову. А ведь если говорить откровенно, не будь я такой настырной искательницей "любви", все могло случиться совсем иначе. И до того мне стало обидно за себя, глупую, за несчастного Александра, за невинную Татьяну, что слезинки друг за другом закапали в чай. Василис наклонил голову, пытаясь заглянуть мне в глаза, а потом вдруг обнял за плечи и прижал к себе. Я уткнулась носом ему в грудь, готовая разрыдаться, и… успокоилась.
— Ты ни в чем не виновата, — тихо, но твердо сказал Василис. — Никто не знал, что все так обернется. Тобой двигали лучшие мотивы. И, кроме того, — он осторожно взял меня за подбородок, заставляя поднять голову, — если бы не ты, Александр давно уже был бы мертв. Это ведь ты спасла его от Якова. А я, между прочим, из-за тебя в тот день сильно опоздал на урок. И лишился волос.
Куратор усмехнулся, я покраснела, но вряд ли от стыда за содеянное. Казалось, будто комната поплыла, а в груди затрепетала огненная птица. Василис наклонился и тут:
— Все! Алеше ничего не грозит! — В комнату быстрым шагом вошел Даниил. — А… чем это вы здесь занимаетесь?…
