Для начала я развел костер и развесил одежду, чтобы она просохла. Дождь шел всю ночь, а я даже не присел, стараясь как можно дальше уйти от железнодорожного полотна и голема. В кромешной тьме я отмахал не меньше двадцати километров, разбил пальцы на босой ноге, но зато теперь не особо беспокоился, что он меня нагонит. Затем я аккуратно распорол свой единственный сапог по шву и при помощи ножа и бечевки соорудил некое подобие легких сандалий. Для долгих прогулок такая обувка подходила плохо, но это все же лучше, чем ничего. При помощи той же бечевки и кожаного пояса смастерил перевязь для меча, которую закрепил на спине. Проверил, насколько быстро я смогу его выхватить в случае необходимости. Достаточно быстро. Свое оружие я предпочитал носить за спиной потому, что клинок был на две ладони длиннее стандартного армейского меча и при дальних переходах начинал мешать. Собрал небольшой, но довольно мощный арбалет, залил водой костер и оделся. Штаны и рубашка еще были влажными и липли к телу, но я надеялся, что вскоре они высохнут. Сполоснул флягу и набрал свежей воды. Потом, подумав, выложил из мешка все, что не пригодилось бы в переходе. Мешок заметно полегчал. Если бы я решился выложить и золото, то оставшиеся вещи легко поместились бы у меня в карманах, но на такой подвиг я был не способен.
Теперь предстояло решить, каким путем я двинусь. Проще всего было бы вернуться к полотну и идти по шпалам. Даже если не удастся заскочить в проходящий грузовой поезд, до Тако–Ито этой дорогой я добрался бы гораздо быстрее, чем накидывая петли по лесам. Но я очень серьезно опасался второй встречи со своим приятелем големом. Пока мне неизвестно кто его послал, зачем и как его угробить, нашего свидания следовало избегать. На самом деле сильнее всего меня интересовал последний вопрос — каким образом его можно сломать или обездвижить. Кто бы там его не посылал, но убивать меня он не хотел — слишком уж сложный и ненадежный способ. Проще было нанять кого‑нибудь. При нынешних расценках на человеческую жизнь, нанять можно было целый батальон. Это открытие, которое я сделал ночью, меня ничуть не успокоило. Оно не давало ответа ни на один из интересующих меня вопросов, но зато порождало массу новых. Я решил пока об этом не думать и к железной дороге не возвращаться, а посему, сверив направление с компасом, зашагал на запад.
Через пять дней я все еще шагал на запад, хоть уже и не так бодро. Сандалиям пришел конец на третий день и с тех пор я передвигался босиком, что никак не шло на пользу моим ногам. Кроме того, я был очень голоден. В этой местности не водились даже мыши. За пять дней я съел несколько горстей ягод, два больших гриба и довольно крупную ящерицу. Птиц тут было довольно много, но все они были просто крохотные, и я опасался промахнуться. Стальные арбалетные болты были сделаны на заказ. Мне не хотелось бы их терять так глупо. Не до того, как я добрался в Тако–Ито.
Абсолютно безлесные участки сменялись непролазными чащами, долины — пригорками и холмами, а я все шел. Весь мой немаленький запас песен и песенок иссяк, поэтому я помалкивал и глядел, чтобы ненароком не повредить ногу. Для полного счастья мне не хватало разве что этого. Выйти к деревне я уже и не надеялся. За прошедшие пять дней мне не встретилось ни одного следа пребывания человека — ни срубленных деревьев, ни старых кострищ, ни тропинок… Ничего. Поэтому когда я взобрался на небольшой холмик, то мне понадобилось секунды три, чтобы осознать картину перед своими глазами. Только после этого я рухнул на землю.
У склона холма были люди. Семь человек, если быть точным. Я приподнял голову — да, семь. Они не были лесорубами, если только в здешних местах не принято рубить деревья мечами. На охотников ребята тоже мало походили. Это были разбойники и, как минимум двое, меня заметили. Сейчас они размахивали руками, показывая в мою сторону. Нельзя сказать, что это меня очень обрадовало. Есть я, конечно, хотел, но все же не до такой степени, чтобы знакомиться с этими ребятами. Я чуть приподнял голову. В мою сторону глазело уже пятеро тружеников ножа и топора, а на этом треклятом холмике мог спрятаться разве что муравей. После трех столетий напряженного ожидания они таки направились в мою сторону.
Бежать было бессмысленно. Пятидневная диета и растертые ноги оставляли мне немного шансов. Поэтому я просто сполз чуть вниз по склону, чтобы меня не было видно с той стороны, и вытащил меч из ножен. Под лучами солнца на клинке заискрилась выгравированная надпись "DUM SPIRO, SPERO". Что она означает, я не знал, но очень надеялся, что это какое‑нибудь заклинание. Сейчас мне нужна была любая помощь. Один болт я снарядил в арбалет и еще два воткнул в землю. Колчан отбросил — все равно больше трех раз выстрелить не успею. Если бы у меня был выбор, то я предпочел бы лук. Он все‑таки гораздо скорострельнее. Снял куртку, отстегнул самодельную портупею с ножнами и встал.
Двое на опушке леса продолжали заниматься своим делом — рыться в куче листьев. Зато пятеро приближались и уже подошли на расстояние выстрела. Я довольно хороший фехтовальщик, но на пустом холме и против пяти мне не выстоять. Разве что они сегодня впервые взяли в руки мечи, но особо рассчитывать на это не приходилось — трое из пяти раньше точно хлебали армейскую похлебку. Самым опасным выглядел худой, угловатый мужчина, двигавшийся вторым. Первый болт я предназначил именно ему. Вначале я хотел выстрелить в голову, но побоялся промазать с такого расстояния и без лишних затей выстрелил в живот. Мне ведь нужно было просто сократить число соперников до минимума, так что за беда — пусть поживет пока. Худой упал. Бородач с огромным мечом, шедший впереди, что‑то крикнул, и все остальные тоже повалились на землю. Двое на опушке оторвались от своего занятия и прислушались. Потом поднялись и направились мою сторону. По дороге они переговаривались с лежащими, но слов я не слышал. Эти ребята явно бывали в переделках и не собирались соваться в воду, не зная броду. Плохо. Очень плохо. Хуже быть не может.
Естественно, как только я подумал, что хуже быть не может, сразу же стало хуже. Намного хуже. Из леса вышли еще четверо и тоже направились в мою сторону. Я с тоской подумал, что если бы побежал, то был бы хоть какой‑то мизерный шанс. Сейчас бежать было уже поздно — я подстрелил их приятеля.
Второй болт я выпустил в ближайшего ко мне разбойника, почти не целясь. На третий выстрел времени уже не хватало. Поэтому я отбросил ненужный арбалет, схватил меч и побежал вниз по склону. Мне очень нужно было добраться до первой группы раньше, чем к ним подойдет подкрепление. Но и ребята из подкрепления дураками не были. Они с ходу разгадали мой маневр и тоже побежали, на ходу перестраиваясь, чтобы отрезать мне путь к отступлению. Я не успевал и прекрасно понимал это. Так что я свернул в сторону и рванул к нескольким одиноким деревцам почти в самом низу холма. Между деревьями, да такой толпой взять меня будет уже не так просто. Ну а что вы хотите? Не мог же я просто бросить оружие и сказать "все, ребята, ваша взяла. Чур, теперь я буду водить".
