* * *
Когда со всех сторон из-под снега полезли воины в меховых накидках, вооруженные мечами и прямоугольными щитами, он даже не успел испугаться. Приняв чужой клинок на край щита, Алкемид ударил противника умбоном в грудь. Тот отшатнулся, и широкий наконечник копья пронзил его шею. Со всех сторон доносился лязг оружия: его товарищи вступили в бой. Аквилонец закинул щит за спину и начал прокладывать себе дорогу, чтобы присоединиться к спутникам. Он рубил и колол наседавших врагов тяжелым копьем, которое наносило ужасные раны, и в конце концов прорвался к своим, получив лишь скользящий удар по шлему и пару-другую зазубрин на нагруднике. Но передышки не вышло: здесь творилось нечто невообразимое. Горцы лезли со всех сторон. Киммерийцы вместе с Айар стояли спина к спине, и снег вокруг них, усеянный телами врагов, пропитался кровью. Аквилонец поспешно метнулся к сражающимся, и вместе они составили квадрат, причем Алкемид с Конаном заняли противоположные углы, чтобы их хуже защищенные доспехами друзья были прикрыты с боков.
Поднятый ногами воинов снежный вихрь стал красным от капелек крови, срывавшихся с клинков. Оружие с хрустом рубило панцири. Падали отсеченные конечности, хрипели умирающие. Вот Кербалл с рычанием обрушил на врага свой топор, и тут же зазвенел пробитый нагрудник. Вот кто-то бросился на Айар сбоку, но Алкемид вонзил копье в прорезь его шлема, и жуткий вопль заставил содрогнуться горы. Враг опрокинулся под ноги наступающим, и они растоптали его, еще живого, стремясь побыстрее прикончить четверых чужаков... И вдруг наступила тишина. Нет, враги не ушли, они просто отступили, собираясь с силами, как отступает волна, чтобы потом с грохотом обрушиться на берег, сотрясая скалы...
— Проклятие! — Кербалл яростно сплюнул, глядя себе под ноги. — Снова змеиная башка на человеческих плечах!
Из-под рассеченного забрала на него смотрели мертвые глаза змеи. Конан перевернул еще несколько тел. Половина нападавших оказалась людьми. Но только половина.
— Похоже, они подменяют королей не только в Валузии, — просипел Алкемид. Во время боя он сорвал голос.
Видимо, Конан ожидал чего-нибудь подобного. Его взгляд еще раз скользнул по телам врагов и обратился к вершине. В двухстах шагах вверх по склону из снега торчала черная верхушка скалы. Там они смогут защищаться.
— Вперед! — Король указал на нее мечом. — И благодарите богов, что здешний народ не любит баловаться стрельбой из лука.
Когда плотный наст под его ногами неожиданно дрогнул и начал проваливаться куда-то вниз, остальные уже почти добрались до скалы. Конан отступал последним и в это мгновение как раз обернулся, чтобы проследить за врагами. Твердая корка оледеневшего снега вдруг начала крошиться, и король попытался перепрыгнуть опасный участок, но было уже поздно. На миг ему почудилось, что снизу, сквозь снежную толщу полыхнул оранжевый свет, и в следующее мгновение мир закружился в бешеной пляске.
Огромные глыбы слежавшегося снега с грохотом срывались и падали вниз. Воздух тут же наполнился мельчайшими кристалликами льда. Конан попытался ухватиться за какой-нибудь выступ, но руки соскользнули, и он сорвался в разверзшуюся бездну...
Падение длилось недолго. Нутром почуяв, что дно близко, Конан извернулся, чтобы упасть на четвереньки, и... Рухнул в верхушку огромного сугроба. Снежные глыбы, разбившись о дно расселины, образовали мягкую рассыпчатую подушку.
Выбираясь из снега, Конан кашлял и чихал, словно больной нордхеймской лихорадкой. Мелкие колючие снежинки набились под доспехи и одежду, запорошили глаза, мешали дышать. Он, наверное, раз двести помянул Нергала и всех демонов, пока продирал глаза, но, осмотревшись, понял, что трудности только начались.
Отвесные стены расселины уходили далеко вверх, откуда падал призрачный свет. Но и его оказалось достаточно, чтобы понять: наверх не взобраться. Сплошной лед. Теперь ясно, почему он не смог уцепиться за тот выступ. Впрочем, это не так уж и плохо. Выберись Конан здесь, и он стал бы для врагов легкой добычей. Нужно искать другой выход...
Расселина оказалась довольно длинной, и киммериец понадеялся, что она хоть немного задержит врагов и даст его спутникам время занять оборону. Сверху не доносилось ни звука...
Еще раз посмотрев по сторонам, он начал обследовать ледяную ловушку. Эхо здесь казалось каким-то странным. Словно... Конан замер, прислушиваясь. Да! Откуда-то слева, из темноты, слышался слабый звук. Очень знакомый — звон падающих капель. Король двинулся в ту сторону, держа оружие наготове, и почти сразу же почувствовал теплый поток. Огненная Дева звала его! Он пошел быстрее, потом побежал. Стены расселины сомкнулись над головой. Лед сменился камнем. Времени нет! Там, наверху, наверняка уже идет бой...
* * *
Враги снова откатились, оставив у скалы еще несколько трупов. Перевязывая обрывком полотна рассеченное бедро, Кербалл подумал, что их с Грайу теперь и родная мать не отличит. Он оглянулся, услышав звяканье металла: Айар собирала трофеи. Теперь они имели пару прямоугольных щитов из толстых досок, оббитых кожей, в два с половиной локтя длиной, пяток кинжалов и мечей, а также пару булав. Все, кроме щитов, могло послужить метательным оружием, а значит, врагам достанется еще до рукопашной. Ай да умница!
Алкемид, наблюдавший за противником с гребня скалы, крикнул, предупреждая об опасности. Кербалл забрался наверх и увидел, что аквилонец напряженно разглядывает что-то ниже по склону.
— Ты только посмотри! — сказал он, не оборачиваясь. — С ними маг, и он, если я не ошибаюсь, собирается наслать на нас мертвецов.
Человек, на которого он указывал, ничем не отличался от прочих суетившихся внизу, кроме того, что вместо щита держал в левой руке копье со странным наконечником. Но то, что он проделывал со своим оружием, явно было магическим ритуалом: острие оставляло в воздухе светящийся след, который складывался в узор, и узор этот Кербаллу совсем не нравился, тем более что трупы врагов, оплетенные сияющими нитями, начинали подергиваться и вставать. Киммериец почувствовал, как волосы на голове поднимаются дыбом.
— Вот дерьмо! — прорычал он сквозь зубы. — Будьте прокляты, поганые змеи!
* * *
Ледяной саркофаг мягко светился во мраке пещеры. Его поверхность покрывали рельефные узоры — ломаные линии и угловатые спирали, которые, причудливо переплетаясь, скрывали от посторонних взоров того, кто покоился внутри. Но Конан знал: там спит она, Душа Огня.
Поверхность ее сияющей тюрьмы излучала невообразимый холод, но киммериец чувствовал, как за ледяными стенками бьется жаркое пламя. «Разбей саркофаг! Разбей!» Ее голос звучал в ушах короля, хотя она не могла произнести ни слова. Он попытался сокрушить ледяные оковы, но его меч оставлял на узорах лишь едва заметные зазубрины. «Разбей саркофаг!»
