Пока я разглядывал младенца, из палатки выскользнула сильно побледневшая Нинэль и с каким-то ужасом крикнула, даже скорее взвыла:
— Сильмэ! Миранэ! Хоть кто-нибудь! — и беспомощно оглядев округу, скользнув по мне взглядом, юркнула обратно.
Первой, к моему удивлению, откликнулась Миранэ, на ходу узнавая, при этом заметно смущаясь, что случилось:
— Живо внутрь! — ничего не объясняя, Нинэль утащила за собой девушку, не слушая её причитания, что она ничего не умеет… Что она до ужаса боится светлых… Что она слишком юна…
Вот теперь изнутри понеслись и полностью безумные вопли, и крики с жуткими проклятиями в сторону богинь, а иногда просто громкие стоны.
Я не мог понять, кто это кричит, голос не был похож ни на один из знакомых мне. В мгновение весь покрылся испариной. Свербело ворваться внутрь и выяснить, что там происходит! Единственное, что удержало — это сверток: подсознание предъявило неожиданный выверт, я непроизвольно для себя начал укачивать ребенка, хотя зачем я это делаю, сам не понимал.
Я… мне казалось, что это супруга… но почему? Ведь ребенок же вот он!
Взглянул на младенца. Мне показалось, что и он как-то напрягся, скосив глаза в сторону стонов…
Проклятия скоро замолкли, да и остальные возгласы становились все реже и немного тише, и как воспринимать это? Как хороший или как дурной знак? Подбежавшая чуть позже, и другая темная — моя дочка, находилась рядом, но зайти туда сама опасалась, тоже не понимая, что произошло, не зная куда деть руки, теребя оружие и кусая до крови губы…
Глянув на меня и стараясь успокоить, хотя явно и сама не была уверена в своих словах, выдала предположение:
— Похоже, у тебя будут близнецы! Крайне редко, но такое бывает…
Когда я уже не знал, что думать — из палатки устало, качаясь вышла Миранэ, посеревшая и как-то моментально повзрослевшая, почему-то поддерживаемая за талию Нинэль. У неё тоже был конверт, но раза в два меньше моего.
— Она жива? — я тут же бросился к ним.
— Умничка она у тебя! Теперь точно жить будет! Это же надо… — и старушка недоверчиво покачав головой передала молоденькую эльфийку с другим свертком под заботы Сильмэ, и тяжело ступая вернулась к Мариэль.
А я, успокоившись насчет здоровья супруги, заглянул через плечо девушек во второй сверток.
Там была девчушка, даже мельче моего малыша, но не это главное — она была темной эльфиечкой!
Это открытие шокировало всех нас, и мы уже втроем, привалились к теплому стволу своего дуба, и рассматривали это чудо.
Зато чудо чувствовала себя прекрасно, и оглядывала нас с хитрым выражением крошечной моськи. Первой не выдержала дочка:
— Но это совершенно невозможно! У светлой эльфийки не может родиться темная эльфийка!
— На себя посмотри… — не подумав, ляпнул я.
— Я исключение! Шутка богов…
— Я думаю, что и она тоже… Так что вы теперь — две сестры — пара.
Миранэ слушала нас, все больше и больше впадая в прострацию. Заметив её состояние, Сильмэ забрала у неё ребенка, заглянула на малышку и, не удержавшись, чмокнула её со словами:
— Ну, с днем рождения, сестричка…
А потом, даже не задумываясь, сунула его мне, в другую руку, при этом с умиленным выражением лица не переставая разглядывать обоих младенцев.
Супруга еще с час провела в палатке, а потом нам разрешили по очереди зайти проведать её.
Чувствовала она себя… уже терпимо, хотя еще была очень бледная, и обессиленная.
Зато увидев своих детей стала настолько счастливой, насколько это было возможно. Я взял её руку — та напомнила мне безвольную тряпочку…
Вот только на этом наши проблемы не закончились.
Вылезла очередная неприятность: Мариэль не может кормить свою девочку — для неё это было настолько больно, что пару раз самоотверженно попытавшись это сделать, и при этом, оба раза почти сразу потеряв сознание, со слезами отказалась от этого.
Но чтобы новорожденная не голодала, пригодилась снова моя пластиковая бутылка. Девочка с удовольствием сосала молоко из неё, а то, что там долго хранился эликсир силы, я посчитал только как лишний плюс.
Да и Мариэль уже теперь могла по долгу находиться в стенах замка без какого-либо вреда для здоровья.
Над мальчиком порхали две светлые, а о малышке заботились соответственно темные.
К моему удивлению, вернувшаяся через неделю из леса в прежнем, детском образе Ива, кстати с моим голубым котом в обнимку, хотя он уже весил почти как я, с любопытством и какой-то непонятной любовью лезла сразу к обоим.
Когда моя ненаглядная полностью восстановилась, мы все собрались за столом решить очень срочный и серьезный вопрос, кстати, и мои дети тут присутствовали, и пока еще сидели на руках своих нянек. Хотя это было больше их каприз. По моему описанию Эр-Вил создал пару стульев из моего далекого прошлого. Когда-то и я сам на таком сиживал. Вот и сейчас они тут стояли у стены.
Дух постарался, и эти предметы мебели выглядели больше как маленькие троны украшенные позолотой и камнями…
Но деткам все это пока было неинтересно. Намного интереснее, по их мнению, было играть всякими висюльками одежды нянек. Естественно пока они еще не говорили — всего неделя как они родились, но свои несложные требования уже легко доносили до окружающих.
А повод был и очень важный и по-своему приятный: нужно было дать первые имена новорождённым. Собрались все, оделись также парадно, но вот право выбора лежало только у нас троих: Мариэль, Малигинэ и у меня.
Эльфийки спорили вслух, озвучивая такие конструкции и буквосочетания, что я только тихо офигивал, уверенный, что назвать так ребенка может быть и красиво… По эльфийски, но вот каждый раз так обращаться… на что-то типа Триливилиэль или Чтототамарнэ я наверно не смогу. Хотя мне вполне хватит привычного сын и дочка. Да, в итоге, конечно привыкну, но… по мне не звучит как-то. Да и обижать супруг не хотелось, вот и молчал.
Когда дебаты пошли по второму кругу, перестал слушать и ушел в свои мысли. Как их назвать, это конечно важно и даже очень, но я тут кое что нашел, копаясь в своих казалось уже не нужных вещах, и теперь ожидал момента, уверенный, что-то, что я приготовил, будет приятным сюрпризом для всех присутствующих.
Мое отсутствие было замечено, и Мариэль сильно недовольным голосом вернула меня на землю.
Похоже, что они ни до чего не договорившись, решили спросить и мое мнение… и конечно обиделись на мое невнимание к такому важному вопросу. Причем обиделись обе.
Нужно было срочно что-то придумывать, а, вспомнив, что лучшая защита это нападение, я тут же посетовал, что пока они спорили, меня никто не слушал… и мое мнение они игнорировали, и вообще я тут чувствую себя чужим на празднике жизни…
