Так вышло и с зеркалом-глазом в Убежище, созданным ею, надолго заброшенным и вновь разбуженным Преступившими. Здесь, в горном озере, она видела все отражавшееся в темной пантанской воде. Конечно, можно было не смотреть, но Залиэль Ночная Фиалка знала, что изопьет чашу до дна. Грядет нечто, что Ларрэн, нет, не по приказу — по просьбе Ангеса хотел предотвратить. Теперь это предстоит сделать ей. И какая-то изначальная справедливость есть в том, что спасение родится из ее давнего неразумного поступка.
А ведь еще недавно, когда Норгэрель предложил моряку остаться на острове, а тот отказался, Залиэль испытала чувство, похожее на облегчение. Пусть уходит в свой жестокий и грубый мир и не напоминает о том, что где-то есть и другая жизнь, жизнь, которую Ларрэн пытался защитить! О, она слишком хорошо помнила, как ее возлюбленный нашел в дальних горах — тогда они еще не ушли за море — истекающего кровью человека. Эрасти, так его звали… Эрасти Церна… И билась в нем великая любовь к жизни, к этому миру, к тем, кто живет, дышит, чувствует… За любовь эту он заплатил дорого — предательством друга, разбитыми надеждами и отрубленными руками.
Лунный король вылечил человека и попробовал обучить его магии. Странно, но спасенный вскоре превзошел учителя. Ларрэн и раньше с готовностью помогал смертным магам, или, как их называли соплеменники, Преступившим, полагая, что каждый, в ком горит огонь познания, имеет право овладеть Силой. Залиэль не соглашалась, напоминая о тех, кто готов принести в жертву сотни миров, лишь бы кому-то что-то доказать или что-то для себя получить. Ларрэн не спорил, но продолжал поступать по-своему.
Эрасти Церна показался Лунному королю тем, кого он искал, исполняя волю Ангеса, — плоть от плоти Тарры, он был готов поднять ношу, брошенную Светозарными. Церна должен был стать первым в плеяде великих магов, хранителей и повелителей свободного мира. Не смог. Сгинул вместе с отданным ему талисманом, про который Залиэль сперва не желала ничего знать, а потом спрашивать стало некого. Тот, ради кого она обманула, а затем и бросила свой клан, исчез за Жемчужной грядой.
Что-то нашептало Лунному королю, что средоточие зла лежит на закате за Серым морем, и Ларрэн увел тех, кто еще шел за ним, на острова. Лунные, уставшие от скитаний и войны с уцелевшими Лебедями, охотно отгородились от былого бесконечной морской гладью и кольцом ветров. Только Залиэль знала, что Ларрэна вело не желание обрести столь желанный остальным покой, но потребность стать ближе к неведомой угрозе. Потянулись странные годы, когда Лунный король, читая по звездам и раковинам, вслушиваясь в голос волн, склоняясь над зачарованным ею озером в кратере вулкана, пытался постичь природу опасности. Не постиг. И решил отправиться туда сам на единственном уцелевшем корабле. «Лунный зверь» с тремя десятками самых верных ушел и не вернулся.
Она звала и искала, но не могла ни докричаться, ни найти. Лунные больше не строили кораблей и не покидали своих островов, а легкие лодки, огражденные защитными заклятиями, сиротливо лежали на золотом песке, пока морское течение не вынесло к рифам обломок мачты с привязанным к нему человеком.
Теперь этот человек вернулся. И не один. Залиэль вздрогнула, увидев стоящего с ним плечом к плечу золотоволосого юношу, как две капли воды похожего на Ларрэна и Норгэреля. А еще с ними была женщина — странное существо, отмеченное печатью чудовищной силы, женщина, связанная неразрывными узами с голубоглазым моряком. Залиэль знала Пророчество наизусть и все поняла. Вот она, Эстель Оскора, та, что может разорвать смертный круг.
Глава 4
2231 год от В. И. 7-й день месяца Собаки
Серое море. Лунные острова
Арция. Мунт
1
— Время для серьезного разговора наступило? — Рене Аррой спокойно взглянул в светло-зеленые глаза Залиэли. — Как я понимаю, дела не слишком хороши?
— Я рада, что мой сын спас тебя, — задумчиво откликнулась Светорожденная. — Сперва я решила, что он поступил опрометчиво, но ты нужен Тарре.
— Мне это уже говорили, и не раз. — Рене не казался ни удивленным, ни взволнованным. — Но я так и не понял, что я должен сделать.
— Что мы должны сделать, — поправила Залиэль и надолго замолчала. Адмирал ее не торопил. Он уже догадывался, что ему предстоит, и не спешил услышать подтверждение. Глядя в нежное и строгое лицо королевы Лебедей, Рене думал о том, что вечная жизнь и даже вечная молодость отнюдь не равняются счастью. Светорожденные, по крайней мере те из них, с кем его сводила судьба, были прекрасны и могущественны, но счастливыми их не назвал бы никто. Занятно будет обсудить это с Жаном-Флорентином, подкинуть жабу тему бессмертия и счастья…
— Рене Аррой, — мелодичный голос вырвал герцога из задумчивости, — я должна рассказать тебе все, что знаю сама и что уже известно Рамиэрлю. Он советовал говорить с тобой откровенно, но я не сразу решилась на это. Жизнь людей и так коротка, мы не вправе требовать от них сделать ее еще короче…
— Моя жизнь была бы короче на двадцать лет, если бы не Норгэрель, — усмехнулся Рене. — Не скрою, в последнее время я стал ею дорожить больше, но, насколько я понимаю, ставки тоже поднялись.
— Мне трудно судить. — Эльфийка подняла руку и какое-то время любовалась игрой камней на запястьях. — Ты, твой сын и даже твои внуки и правнуки, скорее всего, смогут наслаждаться всеми прелестями этого мира. Им ничего не будет грозить, разве что обычные людские неприятности — войны с себе подобными, моровые поветрия, бури на море, засухи или, наоборот, наводнения. Ничего, с чем нельзя было бы справиться. Все идет к тому, что Аррои смогут сделать то, что в этом мире не удавалось никому, — объединить людей от Тарски до Мирии и договориться с гоблинами на востоке и с атэвами на юге. Похоже, Тарру ожидает золотой век…
— Век? — Маринер пристально посмотрел в зеленые глаза. — Каким бы золотым и длинным он ни был, он кончится…
— Верно. — Залиэль опустила руку, изумруды вспыхнули, как кошачьи глаза в ночи. — Подумай, готов ли ты, император людей, бросить на весы жизнь и счастье из-за того, что случится через тысячу лет, а может быть, еще позже? Родятся новые владыки, призванные защитить свой народ. Почему ты не должен им верить? В их жилах будет течь твоя кровь, они могут оказаться достойны тебя…
— Погоди, — Рене тронул черную цепь, — если я понял правильно, через тысячу лет Белый Олень вернется? То есть все начнется сначала?
— Если бы сначала… Все начнется с того места, на котором Герика его изгнала. Главное, чтобы новая Эстель Оскора воспротивилась Ройгу.
