Ознакомительная версия.
Через несколько минут письма были кучей свалены в корзину, книги водружены на полку, а о недавнем погроме напоминал лишь оставшийся от сладостей мелкий мусор.
— А теперь идите в кабинет и прикройте дверь, — попросила девушка и дернула шнурок.
— А… — приоткрыл рот желавший объяснений принц, но баронет, заинтригованный не меньше, прихватил со стола бутылку и подтолкнул друга в указанном направлении.
— Сеньорита Иллира, вы звали?
— Да, Тана, звала, — женские голоса было отлично слышно через предусмотрительно оставленную баронетом щель, — я уронила шкатулку со сладостями… вот, я все сама собрала, унеси и заодно принеси веник, нужно подмести возле шкафа.
— А мы не уносим веники и совки, а кладем за шкаф, — в соседней комнате раздались шаги и шарканье веника по паркету, — а тряпку я сейчас принесу.
— Хорошо, я буду ждать… и еще, Тана, я хотела тебя спросить, ты не знаешь, мою бывшую компаньонку в повозке отвезли или в простой телеге? У нее спина больная, я волнуюсь, что не предупредила.
— В карете, сеньор мажордом распорядился. Карет все равно полный двор стоит, кандидаток назад увозить, — довольно сообщила служанка.
— Ну слава светлому духу, доедет спокойно. Теперь я только за девушек волнуюсь, чтоб повезло. Мне компаньонка говорила, что кто-то из них очень хочет остаться с принцем… только я имени не запомнила.
— Ну как же, это Анирия из озерного края, высокая такая, помните?
— С вьющимися каштановыми волосами?
— Ну да, она самая. Только не одна она, еще южанка есть, с распущенными косами, но все наши против нее.
— Почему?
— Злая она, ей Млата случайно воду на платье капнула, она глазами так зыркнула… Млата потом полдня плакала.
— Ну, принц не Млата, плакать не станет, я думаю… а Млата — это не та девушка, что мне мажордом хотел прислать?
— Ну да, она самая, а вы и имя запомнили. Только она волнуется…
— Скажи, пусть придет, просто поговорить. И вот интересно, моя компаньонка про баронета ничего не говорила, а ты не знаешь, он кому-нибудь нравится? Сама понимаешь, мне с его фавориткой встречаться придется, хотелось заранее посмотреть.
— Так сеньором Ингирдом сразу четверо болеют, даже одна из тех, кто не хотели сюда ехать, — служанка явно была рада поболтать на такую интересную тему, — а вот Седрик только одной приглянулся… той девушке, что из дальнего монастыря. Кордилия ее звать.
— Ну, иди, — неспешно обсудив со служанкой всех кандидаток, наконец отпустила ее Иллира. — А после обеда пусть Млата придет, хорошо?
— Обязательно придет, — довольно ответила Тана, и по удаляющимся шагам и звуку захлопнувшейся двери сидящие в засаде поняли, что она ушла.
— Можете выходить, — подтвердил это наблюдение голос секретаря. — Вам все ясно?
— Сразу четверо, надо же, — скептически рассматривал жилистую фигуру друга его высочество. — Ну и что они в нем нашли такого, чего нет во мне?
— Зато тебе проще выбирать, — отбрил Ингирд, — а мне теперь мучиться, кому из четверых подать руку. Но с мнением девушек действительно очень просто.
Иллира только усмехнулась, последнему утверждению баронета она не поверила ни на миг. Да после того как она узнала, что Ингирд, а вовсе не Павриния и не мажордом, был во дворце главным шпионом короля, она вообще сильно сомневалась, что здесь могут быть от него тайны.
Поболтав несколько минут, друзья заторопились и ушли готовиться к обеду. Если принц подаст руку выбранной девушке, то торжественная церемония состоится немедленно. Конечно, это далеко не то же самое, что ритуал нерасторжимого союза, но очень важная для бесприданниц процедура, в конце ее фаворитки получают охранные свитки и ценные подарки.
Проводив их насмешливым взглядом, девушка села заново разбирать письма, но усердно поработать ей так и не дали. Сначала пришел плотник и принес поделенные на ячейки ящички, установил их в больших ящиках письменного стола, снял замеры для задуманного Иллирой выдвижного столика со сладостями, пообещал придумать, как сделать дверцы непрозрачными.
Потом пришел мажордом и попросил выбрать материал для стен, приехавшие из города обивщики привезли образцы.
С обивщиками пришлось долго спорить, Иллире не хотелось ни замысловатых узоров южных шелков, ни расшитых яркими цветами тяжелых крепов, ни душного бархата. А более простые и дешевые образцы обрадовавшиеся выгодному заказу обивщики просто не принесли.
— В общем так, уважаемые мастера, — не выдержала их настырных уговоров Иллира, — отправляйтесь домой и отдыхайте, раз не умеете понимать слов заказчика. А мы обойдемся и без вас, я сама найду себе покладистого мастера.
Мажордом, молча слушавший этот спор, спрятал довольную ухмылку, когда старшина артели сразу пошел на попятный и сообщил, что после обеда они придут с новыми образцами.
— Тогда так: чтоб вам не таскать лишние тяжести, никаких синих, голубых и красных и розовых цветов, никаких огромных букетов и блестящих шелков. Нужна неяркая песочная, палевая или пепельного цвета ткань, в крайнем случае — бледно-зеленая или салатная. Рисунок некрупный неяркий, в тон основному цвету, лучше просто виньетки, а не цветы. Идите.
Проводив мажордома и обойщиков, девушка направилась в приемную, но ее снова остановили. На этот раз портниха, приведшая владелицу швейной мастерской. Эта мастерица имела точные распоряжения, какие нужны сеньорите секретарю платья, и учтиво сообщила, что готова предоставить рассрочку.
Иллира отлично поняла, кто именно так настойчиво занимается ее обликом, и скрепя сердце согласилась посмотреть привезенные портнихой наряды. Однако совершенно неожиданно для нее вещи ей понравились, и в итоге девушка стала владелицей двух платьев и двух блузок именно таких фасонов, какие считала вполне достойными личного секретаря его высочества. И даже сполна оплатила их из выданного мажордомом кошеля, но вот на шарфики, чулочки и прочую мелочь пришлось взять рассрочку.
И когда портниха с дворцовой белошвейкой закончили подгонять последнее платье, выяснилось, что пора собираться на обед. В этот раз Иллире не удалось увильнуть от обеда в обществе королевы, в принесенной камердинером записке принца было сказано очень четко, что секретарь должен присутствовать на церемонии.
Первой, как обычно, на пути спускавшейся по лестнице Иллиры попалась вездесущая сеньора Павриния, и еще не доходя до нее нескольких метров, девушка разглядела, как зажглись мстительным огнем глаза статс-дамы и скривились в предвкушении ее губы.
Ознакомительная версия.
