— Ничего подобного. И моя сила в том, что я это сознаю. Но я дам тебе то, чего ты желаешь. Ты служил мне верой и правдой и никогда меня не обманывал. Ты верно сказал: это всего лишь надиры. Пусть солдаты набьют себе руку перед вторжением в Дренай. Рыцари Братства, насколько я понял, тоже участвуют в походе?
— Разумеется, государь. Они нужны мне, чтобы отражать злую власть Кеса-хана.
Фигуры собеседников померкли, и Экодас вновь оказался в теплых стенах своего тела. Он открыл глаза и встретил взгляд Дардалиона.
— Я должен извлечь из этого какой-то урок, отец настоятель?
Я видел только злых людей, гордых и безжалостных, — мир полон таких.
— Верно. И если бы мы всю жизнь странствовали по свету, убивая таких людей, к концу нашего путешествия их стало бы больше, чем было до него.
— Полностью согласен с тобой, отец настоятель, — удивленно кивнул Экодас.
— Вот и подумай. Я уважаю твои доводы, как и то, на чем они основаны, и тем не менее верю в дело Тридцати. Я по-прежнему полагаю, что мы должны быть Орденом Мечей. И я хочу, Экодас, чтобы завтрашнюю дискуссию вел ты. С одним условием: ты будешь представлять мою точку зрения, а я — твою.
— Но это не имеет смысла, отец. Мне не дано понять твою точку зрения.
— Постарайся. После дискуссии я устрою открытое голосование, от которого будет зависеть дальнейшая судьба Тридцати. Я сделаю все возможное, чтобы склонить братьев па твою сторону. Ты должен сделать то же самое для меня. Если выиграю я, мы вернем мечи и доспехи в кладовую и станем обычным монашеским орденом. Если выиграешь ты, мы дождемся указания Истока и отправимся навстречу своей судьбе.
— Но почему я не могу защищать собственные убеждения?
— Думаешь, я буду защищать их с меньшим пылом?
— Нет, конечно, нет, но…
— Значит, уговор.
Морак выслушал доклады своих людей с растущим раздражением. Никто из них не нашел следов Нездешнего, а Дакейрас оказался рыжим лысеющим мужиком с рожей, по которой точно стадо волов прошлось.
"Ненавижу лес”, — думал Морак, сидя спиной к стволу ивы и плотно запахнувшись в зеленый плащ. “Ненавижу запах плесени, холодный ветер, грязь и слизь”. Белаш сидел в стороне, длинными взмахами точа нож о брусок, и скрежет стали о камень раздражал Морака еще больше.
— Но ведь убил же кто-то Крига, — сказал он наконец. — Угодил же кто-то ножом либо стрелой ему в глаз. — Ему никто не ответил. Тело Крига они нашли накануне — оно застряло в тростнике у реки Эарис.
— Может, разбойники? — спросил Вардаль, высокий тощий лучник из Гравенского леса, расположенного далеко на юге.
— Разбойники? Черта с два! — фыркнул Морак. — Тоже выискался умник! Будь это разбойники, на таком вояке, как Криг, было бы куда больше ран. Без боя он бы им не сдался. Нет, это какой-то большой умелец засветил ему в глаз. Убит мастер, и это наводит меня на мысль, что убил его еще больший мастер. Улавливаешь?
— Ты думаешь, что это был Нездешний, — буркнул Вардаль.
— Скажите, какой догадливый! Поздравляю. Весь вопрос в том, куда он, черт побери, девался?
— Почему ты думаешь, что его будет так легко найти? — спросил вдруг Белаш. — Он знает, что мы здесь.
— Что за блестящая мысль привела тебя к такому заключению?
— Он убил Крига. Он знает.
Морак вздрогнул от холодного дуновения ветра.
— Вардаль, вы с Зариком караулите первыми.
— А от кого караулить-то? — осведомился Зарик.
Морак закрыл глаза и тяжело вздохнул.
— Да от кого угодно: хоть от слонов, которые могут растоптать наши припасы. Но я на твоем месте высматривал бы высокого человека в черном, который хорошо умеет метать острые предметы в глаз. — В этот самый миг из кустов показалась высокая фигура. У Морака замерло сердце, но потом он узнал Бариса. — В таких случаях полагается окликать, — сказал вожак. — Ты что-то сильно задержался.
Барис подсел к огню.
— Касира — город немаленький, но я нашел бабу, с которой жил Криг. Она рассказывала ему о человеке по имени Дакейрас, который живет где-то здесь. Мне объяснили дорогу.
— Это не тот, — сказал Морак. — Вардаль и Зарик его уже видели. Что еще ты узнал?
— Так, ничего особенного. — Барис извлек из сумки на поясе краюху хлеба. — Кстати, давно ли Ангел вступил в Гильдию?
— Ангел? Я не слышал, чтобы он в нее вступал, — удивился Морак. — А что?
— Он был в Касире с неделю назад. Трактирщик узнал его. Сента тоже в городе. Он велел передать тебе, что когда найдет твой труп, то устроит ему достойное погребение.
Но Морак, не слушая больше его, засмеялся и потряс головой.
— Вардаль, бывал ты когда-нибудь в цирке?
— Как же. Я видел, как Сента побил того вагрийца, как бишь его…
— Не важно. А Ангела ты видал?
— Еще бы. Крутой парень. Я как-то выиграл на Нем. — Помнишь ты, каков он из себя?
— Он рыжий, верно?
— Верно, дурья твоя башка. Рыжий. И рожа такая, что родная мать испугалась бы. Ну что, пробивается какая-нибудь мыслишка сквозь твои окостенелые мозги? Если да, поделись ею с нами.
— Тот, около хижины! — ахнул Вардаль.
— Вот именно: тот, кто назвался Дакейрасом. Хижина — та самая, только человек не тот. Завтра ты вернешься туда вместе с Барисом и Зариком. Впрочем, нет, этого недостаточно. Йонас и Сирис тоже пойдут. Убейте Ангела, а девчонку приведите сюда.
— Он гладиатор, — заметил Йонас, плешивый и крепкий, с раздвоенной бородой.
— Я не драться с ним велел, а убить его.
— Про гладиаторов у нас речи не было, — уперся Йонас. — Мы договаривались о розысках Дакейраса. Я тоже видел Ангела на арене. Его не остановишь. Хоть ты бей его, хоть режь — он знай себе прет в драку.
— Да, да, да! Уверен, он будет в восторге, найдя в твоем лице столь пылкого поклонника. Но теперь он постарел и ушел с арены. Подойдешь к нему, заговоришь, а потом убьешь. Если же это кажется тебе слишком трудным, ступай в Касиру и простись с надеждой получить свою долю.
— Почему ты не убьешь его сам? Ты у нас главный воин.
— Уж не хочешь ли ты сказать, что я его боюсь? — зловеще тихим голосом спросил Морак.
— Ничего подобного, — покраснел Йонас. — Мы все знаем, какой ты… мастер. Я просто спросил, вот и все.
— Видел ты, как охотятся знатные господа, Йонас?
— Само собой.
— А гончих, которыми они травят вепря, видел? — Йонас угрюмо кивнул. — Так вбей в свою тупую башку следующее: я охотник, а вы мои гончие. Ясно? Мне за Ангела никто не платит, а я вам плачу.
— Надо будет подстрелить его издалека, — решил Йонас. — Вардаль отменно стреляет из лука.
