Карви Вуд проснулся и поднял голову. Дитзи лежала рядом на примятой траве и укрывала его своим крылом. Почувствовав шевеление, она тоже открыла глаза и стала вставать. Пегасочка потянулась поочередно передними и задними ногами, а потом развернула крылья и помахала. Солнце почти скрылось за деревьями, и длинные тени подкрадывались к влюбленным, предвещая наступление вечера.
— Милый, посмотри, все заколки на месте? — спросила она. — Мне их надо Куне будет вернуть.
— Нет, одна упала, — ответил единорог, поднимая ее из травы.
— Вот, вся грива растрепалась, как я и думала, — Дитзи мотнула головой, и вторая заколка полетела на землю. — Давай лучше сниму их.
Они собрали заколки в сумку и направились в деревушку. Всю дорогу с мордочки пони-пегаса не сходило потрясенно-счастливое выражение.
— Карви, ведь ты же меня любишь? — спросила она на подходе к Понивилю.
— Да, милая, конечно же, я тебя люблю! — горячо заверил он подружку. — А что?
— Ничего, мне просто нравится, когда ты так говоришь.
— Постараюсь делать это чаще, — шепнул единорог в ушко любимой.
На деревенской площади Вуд сел в корзину воздушного шара. В сопровождении кружащей около шара Дитзи, он долетел до Кантерлота, и пони в нерешительности встали около выхода с платформы.
— Ну, пора прощаться? — грустно сказала Пегасочка.
— Вообще, еще рано, может, чуть прогуляемся? — Карви явно не хотелось расставаться.
— Мне надо вернуть заколки.
— Ну, вот вместе и вернем!
Повеселев оттого, что расставание отложено, они порысили к «Мыльному бочку». Часы пробили восемь вечера, и, подбежав к бане, они увидели, как Ракуна запирает дверь своего заведения.
— Привет, сладкая парочка! — весело закричала она, обернувшись на перестук копыт.
— Здравствуй, Куна, — ответили они хором.
— Чудинка, вижу от моих утренних трудов не осталось и следа! — шутливо возмутилась синяя пони. — Но думаю, старания были не напрасны, вы бы видели сейчас свои довольные морды!
— Это было просто произведение искусства, — высказал свое мнение Карви.
— Раз уж вы здесь, давайте в кафе посидим, — предложила Куна.
— С удовольствием, — обрадовалась Дитзи.
Они не спеша пошли вверх по Фаир-стрит. Навстречу выскочили двое одинаковых бурых земнопони-подростка. Первый был пустобокий, а кьютимарка второго выглядела как шутовской колпак. Карви почувствовал, как напряглась подруга, и, оглянувшись, заметил злой прищур глаз Ракуны.
— Братья пересмешники, — прошептала синяя пони.
— После того, как мы им всыпали, они не посмеют... — стала быстро говорить пегасочка, но она ошибалась.
Подбежав ближе, пони с колпаком заржал и продекламировал.
Что за пугала у нас
Вышли погулять
Кривонос и косоглаз -
Есть над кем поржать
Второй подросток тоже расхохотался. «Порву на кусочки», — прорычала Ракуна, пригибаясь для низкого старта. Когда до Карви дошла суть происходящего, его глаза полыхнули гневом, а рог внезапно зажегся яркой аурой. Вздернутый телекинезом за уши насмешник стоял, едва касаясь земли задними ногами, и громко заверещал: «Дядечка, дядечка, пустите, я больше не буду!» Проволочив до бочки, Вуд макнул его несколько раз вводу.
— Карви, пожалуйста, пусти его! — испуганно зашептала Дитзи, и единорог мотнул головой, прерывая действие магии.
Подростки со всех ног бросились в переулок. Вздрагивая от пережитого стресса, синяя пони опустила голову, от стыда желая провалиться сквозь землю.
— Куна, послушай... — заговорил Карви.
— Заткнись! — заорала земнопони и побежала вниз по улице.
Поспешив следом, Дитзи с приятелем увидели, как она вбегает в дом и хлопает дверью.
— Открой, давай поговорим, — сказала пегасочка, стучась в дверь с розой.
— Убирайтесь! — донеслось сквозь рыдания.
— Куна, я ничего не слышал! — закричал Карви.
Рыдания сменились редкими всхлипами, и через минуту Ракуна отперла дверь.
— Спасибо, красавчик, — тихонечко сказало она, приглашая войти. — У меня есть свежие ромашки, давайте дома поужинаем.
Куне хотелось выговориться и, строгая бутерброды с цветами, она объясняла свое поведение. «Это всегда меня преследовало, — говорила земнопони. — Я постоянно боюсь, что кто-то узнает. Я легко знакомлюсь с жеребцами, но каждый раз боюсь что он, узнав о моем прошлом, будет смеяться и рву отношения. Даже от посторонних тяжело принимать насмешки, а если бы это был тот, кого я полюбила, то я бы, наверное, просто сразу умерла. Я часто завидую тебе, Дитзи. Ты такая спокойная и уверенная в себе, и тебя не волнует так твоя внешность, ведь ты даже смогла отказаться от возможности стать красавицей».
— Но ведь я бы тогда не смогла бы так летать, как сейчас! — возразила пегасочка.
— Это я и имела в виду, для тебя есть что-то главнее внешности. Тебе нечего скрывать, и ты легко можешь довериться своему любимому.
— Но Куна, ведь на самом деле ты очень красивая, а жеребцов не слишком волнует тот факт, что когда-то ты была... э-э-э... не такой красивой, — успокаивающе сказал Вуд. — По правде говоря, все пони вырастают из маленьких неуклюжих жеребят.
— Да, я понимаю. Умом. Но все равно боюсь, — Ракуна вздохнула. — Спасибо вам, ребята.
За дружеским ужином к синей пони постепенно вернулось хорошее настроение, и неприятный инцидент был оставлен в прошлом.
Карви Вуд скучал. С девяти утра он стоял на пустынном перекрестке Плейн-стрит и Старгейзер-стрит. Редкие пони в праздничных нарядах торопились в сторону Небесной площади, почти не обращая внимания на грустного единорога. Выше по улице над главным входом в замок виднелась смотровая площадка. Издалека было заметно лишь мельтешение мелких фигурок у перил и блеск стекол подзорных труб и биноклей. Его положение скрашивала только Дитзи, каждый час облетающая все посты с проверкой. В первый раз она принесла ему соломенный тюфяк, чтобы можно было с удобством посидеть, а потом приносила сладкую вату и куски яблочного пирога, раздаваемые на площади.
В два часа дня откуда-то из переулков показался Тар Фланк, волокущий фермерскую телегу с морковкой. Коротко кивнув Карви, он запыхтел, затаскивая телегу вверх по крутой улице. Достигнув запланированного положения, он повернул повозку боком и устроился в ожидании на крыльце соседнего дома. Следом появился Понифаций, нацепивший на себя седло и широкополую шляпу. Изображая праздного гуляку, он прогулочным шагом подошел к единорогу и вручил большой синий флажок с изображением Солнца — символа Селестии.
— Вот тебе сигнал. Вона видишь белую метину? — Фаций указал на один из фонарей с большой меловой отметкой.
