- Тазрас! – донесся до него крик Рагхана. – Тазрас, скорей! Поможем Као!
Еще жарче разгорелась битва у колодца, крихтайны напирали, и Сильфарин чувствовал, всем телом своим чувствовал, как слабеет под ним израненный волк. В него столько раз вонзались острые пики и сабли, что мальчику оставалось только удивляться поразительной выносливости и живучести оборотней: Као держался – и бился с еще большим остервенением.
Пока крихтайны были заняты волками, из колодца выскочили двое – сатир и рельм, мокрые, запачканные в жидкой черной грязи. Не сразу Сильфарин заметил это, но стоило его взгляду лишь мельком скользнуть по лицу одного из неожиданных участников сечи, как дыхание перехватило от радости.
Ругдур! Теперь все будет хорошо, оборотни не заберут его с собой!
- Держись, малыш! – крикнул рельм, заметив взгляд мальчика.
Прямой рельмийский меч в это время вонзился в грудь налетевшего на Ругдура крихтайна.
Протрубили боевые рога. Со всех сторон послышались крики:
- К восточным вратам! Все к восточным вратам!
Среди воинов Заршега началось смятение, чем не преминули воспользоваться и оборотни, и их нежданные сообщники. А приказы, сбившие с толку крихтайнов, повторялись:
- К восточной стене!
Солдаты растеряно переглядывались, еще не решаясь оставить беглецов.
- Что происходит?
- Не знаю…
- Оборотни! Оборотни в городе!
- Их целое войско!
- Кто-то открыл им ворота!
Вскоре на площади перед храмом осталась лишь маленькая горстка солдат, которые оказались ничем перед яростью, клыками и мечами освободителей.
- А ты кто такой? – требовательно спросил Ругдур, останавливаясь и глядя на Рагхана, когда вокруг не осталось ни одного живого врага.
И рельм, и его спутник с подозрением и нескрываемой враждебностью посматривали на двух оборотней.
- Сейчас не время это обсуждать, - холодно бросил Рагхан. – Вперед! К восточным воротам!
- К восточным?! Ты рехнулся, малыш! Там сейчас все войска города!
- Там наши. Мы прорвемся.
- Наши? – нахмурился сатир. – Чьи это, а? Вот именно, что ваши, а не наши!
- Не проще ли выбраться через западные ворота? До них добираться ближе…
Рагхан спрыгнул на землю. Волк, на котором он до того сидел, превратился в пожилого мужчину и прохрипел:
- В первый раз нам удалось прокрасться мимо стражи западных ворот. Но выбраться из крепости не получится.
- Почему это?
- Там очень хитрая ловушка. Вдвоем мы смогли миновать ее. С детьми на спинах – не сможем.
- Мы сами пойдем! – воскликнул Сильфарин, цепляясь за вспыхнувшую надежду. – Мы…
- Вы не в состоянии идти! – перебил оборотень.
- Тогда бежим к центральным воротам! – Ругдур терял терпение.
- А ты знаешь, как открыть их? – осадил его Рагхан. – Заршег не так прост, как ты думаешь.
Рельм заскрипел челюстями от злости. Нет, все шло не так, как надо… Нельзя было соваться к волкам, нельзя… А этот маленький чертенок нарочно заманивает их в ловушку. Он заодно с оборотнями, он ждет, когда можно будет захлопнуть пасть…
- Нет времени думать, воин! – Рагхан вновь вскочил на перевоплотившегося Тазраса. – Вперед!
У Ругдура не оставалось выбора.
Сильфарин плохо помнил, как они пробились к вратам крепости. Помнил только, что крихтайны были заняты оборотнями, которые заполонили восточный берег Шенны, и это сыграло на руку беглецам: Ругдур с сатиром, смешались с защитниками крепости и вывели мальчишек из города. Их тут же приняли чьи-то заботливые руки…
- Альдер! – не веря самому себе, прошептал Сильфарин. – Альдер…
Еще мгновение – и сердце его радостно подпрыгнуло: за спиной провидца стоял, покачивая головой, вороной Тенкиун.
- И что теперь? – спросил Ругдур, обращаясь сразу и к Альдеру, и к Рагхану.
- Као! – вместо ответа позвал последний.
К нему тут же подскочил оборотень со шрамом – старый знакомый острой сабли провидца. На него было страшно смотреть: по бокам и лапам ручейками стекала ярко-красная кровь.
- Уходим, Као!
Оборотень подобрался, напряг мощные лапы, резко выпрямился и издал протяжный вой… И битва внезапно прекратилась: волки беспрекословно последовали за сыном вожака, покидая крепость. Восточный лес наполнился их рыками.
- Прочь из долины! – крикнул Альдер. – Скорее на север! Ругдур, Улдис! Садитесь на них!
- Ни за что! – отрезал рельм.
- Ты не успеешь, упрямец! Нужно держаться вместе! Нас пока защищает лес, но когда приблизимся к выходу из Шалх-Кона, крихтайны будут стрелять со стен. Быстро садись!
Зло прорычав, Ругдур кинулся к ближайшему оборотню, и тот с большим неудовольствием позволил ему запрыгнуть себе на спину. Альдер удовлетворенно кивнул и вскочил на Тенкиуна.
Они прорвались…
Они покинули Шалх-Кон, следуя вдоль берега реки, и вместе с ее руслом повернув на восток…
- Нет! Стойте! – Альдер, обогнав бежавшего впереди оборотня с Рагханом на спине, перекрыл тому путь, круто развернув вороного.
- Нельзя медлить! – воскликнул Рагхан. – Хакрис пошлет погоню.
- Вы не унесете сына Рунна на восток, - тихо произнес провидец. – Мы вам не позволим.
По обеим сторонам от Тенкиуна встали нахмурившиеся рельм и сатир.
- Вы? – Окровавленный юноша со шрамом на лице, крепко держа Сильфарина за плечи, презрительно рассмеялся. – Нас намного больше, чем вас, и мы сильнее. Попробуй отнять у меня мальчишку, крихтайн – умрешь! Я не отпущу его, пока мне не прикажет мой господин!
- Довольно, Као! – вдруг вмешался Рагхан. – Пусть Сильфарин сам решает, за кем ему пойти. Отпусти его, слышишь? Но… - Он повернулся лицом к освобожденному от хватки Као Сильфарину. – Помни, что я говорил тебе в темнице. Помни. И теперь выбирай – быть богом среди отвергнутых или отвергнутым среди богов. Твой ход, брат…
- Я должен идти дальше, Рагхан, - ответил Сильфарин, становясь рядом с Ругдуром. – Должен… Я буду бороться. И не важно, что меня называют варваром. В мире гораздо больше добра и света, чем ты думаешь. Я докажу тебе. Увидишь… Идем с нами, Рагхан. Ты… ты не должен жить среди чудовищ, которых называют людьми!
- Среди чудовищ? – Слезы обиды, обиды за людей, блеснули в глазах Рагхана. – Они не чудовища! Они – мой народ, Сильфарин!
- Твой народ? А по мне, так они просто несчастные рабы! Как и ты сам! Хочешь вернуться к своему Хозяину? Хочешь, чтобы он дальше продолжал издеваться над тобой? Хочешь стать орудием в руках дьявола? Этого ты хочешь, да? Скажи: этого?
Рагхан смотрел на него молча. Лишь через несколько мучительно долгих мгновений прошептал хрипло:
