– Калибр?.. А разве они бывают разных калибров? Я что-то раньше о таком не слышал.
– У нас новый порядок. Теперь для каждого калибра талисманов ввели свои формы заказов.
– Но я понятия не имею, какой калибр мне нужен!
– Вот выясните, а потом поговорим.
Аззи понял, что дело не обойдется без взятки. Сунув клерку несколько золотых, он сказал:
– Не могли бы вы мне помочь с подбором калибра? Каждый из талисманов должен обладать достаточной мощностью, чтобы перенести одного смертного в параллельный мир, созданный как отражение существующей реальности, и доставить его в нужное место в определенный срок.
– Гм… переброска груза в иное измерение и транспортировка на конечное расстояние… На это потребуется уйма энергии! Почти девяносто девять процентов мощности расходуется на путешествие в мир иной, и только один процент – на дальнейшие приключения… Я бы рекомендовал вам приобрести универсальные талисманы, а не половинные. Половинные вряд ли потянут такую мощность. Впрочем, нужно посмотреть… А сколько весят ваши смертные?
– Не знаю… – растерялся Аззи. – Честно говоря, я еще ни разу с ними не встречался. Видите ли, мой проект находится в начальной стадии, и я еще не успел проработать детали. Но я думаю, что каждый из них весит не более… э-э-э… скажем, ста двадцати килограммов.
– Ста двадцати килограммов? Боюсь, это несколько усложняет задачу. Не могли бы вы указать верхний предел с большей точностью? Дело в том, что для грузов весом более ста килограммов калибр заклинания удваивается.
– Хорошо, пускай будет сто килограммов. Не думаю, что мне удастся найти богатырей, которые весят больше. На всякий случай я оговорю это в контракте, который я буду заключать со смертными, чтобы потом ко мне не предъявляли никаких претензий.
– Как вам угодно, – клерк-гоблин быстро нарисовал на листочке бумаги столбик цифр. – Что ж, подведем некоторый итог. Как я понимаю, вам нужны семь универсальных талисманов, каждый из которых обладает способностью перенести простого смертного весом не более ста килограммов (включая ручную кладь) в параллельный мир, созданный как отражение существующей реальности, и доставить его в нужное место в определенный срок. Это у нас получается сорок пятый калибр. А какую марку вы предпочитаете?
– А у вас что, разные есть? – удивился Аззи.
– Уж поверьте, у нас ассортимент не хуже, чем в любой другой конторе. Могу вам порекомендовать «Дурилку II». «Мечта идиота-24» – тоже неплохая модель.
– Ну, давайте какую-нибудь из них.
– Нет, уж марку вы должны выбрать сами. Я не обязан все за вас делать!
– Я выбираю «Мечту идиота».
– К сожалению, сейчас на складе нет ни одной «Мечты идиота». Но на будущей неделе мы ожидаем новую поставку…
– Тогда я возьму «Дурилки».
– Ладно. Пожалуйста, заполните бланк заказа в двух экземплярах. Здесь распишитесь, здесь и здесь. Здесь поставьте инициалы. Здесь напишите свое имя полностью. Так. Ну, вот, получите ваши талисманы.
И гоблин вручил Аззи маленький бумажный пакет. Открыв его, Аззи с любопытством заглянул внутрь.
– Они похожи на маленькие серебряные ключики.
– Так выглядят «Дурилки». «Мечты идиота» немного другие.
– Но работают они так же хорошо?
– Говорят, даже лучше.
– Спасибо! – и Аззи растаял в воздухе. На душе у него было легко и радостно, несмотря на то, что впереди у него была утомительная обратная дорога на Землю. Наконец-то у него есть все, что необходимо для постановки Безнравственной Пьесы. Легенда. Сценарий. Подсвечники. Талисманы. Оставалось только найти актеров. Но это уже были приятные хлопоты, и Аззи собирался совместить полезное с приятным.
Ясным июньским утром на проселочную дорогу, уходящую на юг от Парижа, свернула карета, запряженная четверкой лошадей. Оставив широкую аллею, обсаженную каштанами, карета, покачиваясь, покатилась по неровной колее. Воздух был свеж и прохладен, и утреннюю тишину нарушал только стук копыт, поскрипывание колес да стрекот кузнечиков. Щелкнув бичом, возница прикрикнул на лошадей, и копыта застучали быстрее.
Карета была большая, выкрашенная желтым и красным; на козлах рядом с кучером восседали два лакея. За первой каретой ехала вторая, а за ней скакали несколько всадников и тянулся маленький караван из двенадцати мулов, несущих поклажу.
Первая карета везла шестерых пассажиров. Двое из них – хорошенький мальчик лет десяти и его сестра, очаровательная юная особа лет четырнадцати с роскошными рыжими кудрями и дерзким выражением прелестного личика, – расположились на заднем сиденье, а четверо взрослых – на переднем, сидя очень тесно друг к дружке, толкаясь и чуть не стукаясь лбами, когда карету подбрасывало на очередной выбоине дороги.
Между тем карету сильно закачало, и она накренилась вбок. Сторонний наблюдатель, окажись он в тот момент рядом, смог бы заметить, что правое переднее колесо готово соскочить с оси. Это и произошло через несколько минут. По счастью, кучер успел придержать лошадей.
Передний всадник, тучный мужчина с красным лицом, остановил своего коня у дверцы кареты:
– Эй! У вас все целы?
– Все в порядке, сударь, – ответил мальчик, сидевший у окна.
Всадник подъехал поближе, заглянул в окошко кареты и отвесил учтивый поклон сидевшим в ней взрослым. Взгляд его остановился на рыжеволосой Киске. Всадник буквально пожирал глазами юную леди.
– Я сэр Оливер Деннинг из Тьюксбери, – представился он.
– Меня зовут мисс Карлайл, – ответила она своим певучим голоском, жеманно растягивая гласные. – А это мой брат Квентин. Вы тоже паломник, сударь?
– Да, – ответил тот, краснея еще больше – так, что затылок у него побагровел. – Если все вы, глубокоуважаемые дамы и господа, изволите выйти из кареты, мой слуга Ватт попробует починить сломанное колесо.
И сэр Оливер кивнул в сторону малого, стоявшего в стороне – низенького темноволосого валлийца.
– Мы вам очень признательны, сударь, – проворковала Киска.
– Не стоит благодарности. А пока Ватт будет заниматься колесом, мы вполне можем отдохнуть и перекусить где-нибудь неподалеку на травке.
За все время разговора сэр Оливер не удостоил даже взглядом остальных пассажиров кареты, так что было совершенно непонятно, относится ли его приглашение исключительно к милой барышне или к ее спутникам также.
Сэр Оливер приметил Киску еще до того, как у кареты соскочило колесо – вероятнее всего, в тот момент, когда она поправляла кружевную косынку на груди. Водопад рыжих кудрей, обрамлявших свежее личико, и тоненький стан сразили сэра Оливера наповал. Впрочем, не он первый попал под воздействие ее чар. Мужчины, даже суровые, закаленные в боях воины, теряли головы, стоило им увидеть Киску.
