Эльф вскрикнул от боли и отступил на пару шагов.
Действие заклинания кончилось. После следующего удара из пореза брызнула кровь.
– Мы можем прекратить, – великодушно предложил Дзирт.
Лелоринель зло глянул на него и недобро усмехнулся. Он снова что-то шепнул перстню, который опять вспыхнул.
Дзирт бросился на него, полный решимости победить, несмотря на все уловки.
Однако Лелоринель исчез.
Дзирт инстинктивно обратился к собственным врожденным магическим способностям и окружил себя непроницаемой черной сферой, которая заполнила собой всю комнату и уравняла шансы противников.
Но Лелоринель именно этого и ожидал. Он задействовал четвертое, самое коварное волшебство перстня, и контуры тела невидимого эльфа обозначились огоньками.
Дзирт наступал, поворачиваясь и отбиваясь, поскольку давно научился сражаться вслепую. Атакуя и парируя, он старался держать сабли подальше от тела.
Прислушавшись, он уловил шорох шагов.
Он немедленно оказался там и приободрился, когда его сабля ударила по мечу, которым противник как-то неловко заслонился.
Дроу решил, что эльф просчитался и зря повел поединок на условиях, при которых явно уступал рожденному во тьме Дзирту.
Сильными взмахами клинков с обеих сторон Дзирт удерживал противника перед собой. Снова ударив справа и слева, он внезапно развернулся и ударил правой саблей.
Сверкающий полоснул Лелоринеля по боку, и в тот же миг самого Дзирта пронзила боль.
Дроу не мог уже ни остановить, ни отдернуть оружие, и сабля вошла глубоко в тело, наткнулась на ребро, порвала легкое и вышла через грудь эльфа.
И точно такая же рана появилась на груди самого Дзирта.
Сквозь невыносимую боль Дзирт, пока пятился назад и падал, споткнувшись о ногу мертвого Блуга, понял, что произошло. Лелоринель применил одно из самых коварных заклятий – чары огненного щита. Они поражали любого, кто ранил применившего заклинание.
Темный эльф лежал с распоротым легким и чувствовал, как жизнь покидает его.
А напротив него лежал Лелоринель и умирал той же смертью, что и Дзирт.
Глава 28. ГОРЬКО ОСТАТЬСЯ В ЖИВЫХ
Бренор и Вульфгар, не уступая друг другу в рвении, вломились в обширную пещеру. Варвар сразу бросился навстречу двум огромным защищенным панцирями ограм, а Бренор поспешил к огрессе со светло-фиолетовой кожей в сияющем шлеме с громадной косой в руках.
Морик нерешительно вошел следом за ними, но вступать в бой не торопился.
Кэтти-бри была более нетерпелива. Она почти сразу пустила стрелу и отогнала от Вульфгара одного из огров.
А варвару только это и требовалось. Он занялся вторым великаном и несколько раз треснул его Клыком Защитника. Огр заслонялся, но третий удар пришелся в нагрудник, и громила, спотыкаясь, отступил.
Вульфгар продолжал его теснить, размахивая оружием.
Раненый огр тоже попытался вступить в бой, но Кэтти-бри пустила в него еще две стрелы, и страшный великан, вопя от боли и ярости, ринулся к выходу.
– Неподражаемо, – простонал Морик и вскрикнул, когда громадина пронеслась мимо него, едва не размазав по стене.
Навстречу огру с торчащими в теле стрелами бросилась Гвенвивар. Она прыгнула ему на грудь и стала рвать его когтями и зубами. Гигант опрокинулся на спину, обливаясь кровью.
– Молодчина, – похвалила кошку Кэтти-бри и выстрелила над головой Бренора в огрессу, после чего выхватила Хазид-хи, помедлив лишь одно мгновение, чтобы взглянуть на Морика, который стоял у стены и тряс головой, словно не мог поверить в происходящее.
– Вот это да!
Они и впрямь почти непобедимы!
* * *
Магическая тьма рассеялась.
Дзирт сидел у стены. Напротив него почти в той же позе и с такой же раной сидел Лелоринель.
Дроу смотрел на противника округлившимися от изумления глазами. Тоненькие язычки волшебного пламени все еще плясали на теле эльфа, но не они поразили Дзирта. Сабля дроу разрезала кожаный жилет, и в разрезе показалась… женская грудь!
Дзирту все стало ясно, он вспомнил, где видел эти глаза, и понял, кто перед ним, еще до того, как эльфийка сдернула маску.
Она была той самой маленькой девочкой, которую Дзирт когда-то спас во время набега его собратьев на поверхность. Безжалостность и кровожадность темных эльфов поселили в душе девочки безрассудную ярость, ведь в тот роковой день ей пришлось пере жить страшное: она лежала в луже крови собственной матери, и только благодаря этому дроу и поверили, что она мертва.
– О боги, – едва слышно вымолвил Дзирт, потому что дышать было трудно.
– Теперь ты убит, Дзирт До'Урден, – таким же слабым неверным голосом произнесла девушка. – Моя семья отомщена.
Дзирт хотел ответить, но понял, что не в силах найти нужные слова. За то короткое время, что им было отпущено, как мог он объяснить ей, что не участвовал в том избиении, что спас ее, сам страшно рискуя? А главное, он чувствовал себя виноватым за страшные деяния своих злобных сородичей.
Он смотрел на Лелоринель, не испытывая к ней никаких недобрых чувств, несмотря на то что ее заблуждение стоило им обоим жизни.
* * *
Чогоругга неплохо справлялась с могучим Бренором Боевым Топором, потому что приняла зелье, увеличивающее силу, скорость и укреплявшее защиту.
Бренор только ревел и ругался, осыпая огрессу богатырскими ударами, которые должны были бы свалить любого противника, а сам как будто не чувство вал ее ударов.
Дворф понимал, что проигрывает, но тут над головой просвистела стрела Кэтти-бри и, ударившись прямо в лоб Чогоругги, заставила ее отступить.
– О, моя умница! – прогремел дворф и, воспользовавшись преимуществом, перешел в наступление.
Но огресса успела поднести к губам и опрокинуть внутрь еще один флакон, одним жадным глотком уничтожив содержимое.
Приближаясь, Бренор увидел, что раны ее затягиваются на глазах.
Он возмущенно взвыл:
– Чертово зелье! – и с досады всадил топор в толстую ляжку великанши.
Она тут же сорвала с пояса второй флакон и поднесла ко рту. Бренор снова выругался.
Над ним мелькнула черная кошка, опустилась на Чогоруггу и вцепилась мертвой хваткой.
Великанша взревела, а Гвенвивар раздирала ее, работая челюстями и всеми четырьмя лапами.
Огресса уронила и флакон, который, однако, не разбился, и оружие, пытаясь оторвать от себя пантеру.
Но если бы великанша и смогла отбросить ее в сторону, то лишилась бы лица. А Бренор, конечно, был уже рядом и молотил топором по бедной огрессе.
Потом послышался треск – это подоспела Кэтти-бри и ударом Хазид-хи разрубила Чогоругге ногу.
Чогоругга осела на пол.
Обернувшись, дворф, девушка и Гвенвивар увидели, что варвар опустил молот на голову последнего огра и великан свалился на труп своего собрата.
– Сюда! – позвал их Морик. Вор стоял у входа в туннель, который вел в глубь горы.
Бренор подождал Кэтти-бри, нагнувшуюся, чтобы подобрать оброненный Чогоруггой пузырек.
– Узнаю, кто продает проклятым ограм эту дрянь, – зарублю! – недовольно заявил дворф.
Морик прикусил язык. Он-то знал, кто это делает, потому что видел лабораторию Беллани.
Друзья поспешили наверх, где жила Шила Кри, и в коридор выходило сразу пять дверей. За одной из них послышался стон, и Бренор немедленно вышиб ее, налетев всем телом.
В комнате лежали Дзирт и эльф, оба смертельно раненные.
Кэтти-бри влетела вслед за отцом и бросилась к дроу, но он жестом остановил ее.
– Спасай ее, – едва слышно проговорил он. – Так надо.
И потерял сознание.
* * *
Вульфгар, оцепенев от ужаса, стоял в дверях, но Морик не стал терять времени и бросился к двери в комнату Беллани. Распахнув дверь, он мысленно взмолился, чтобы чародейка не наставила здесь ловушек.
