и уровень взаимодействия со стихией тьмы. Я такой, какой есть только потому, что слишком сильно ушел в тьму. Тяга к крови у меня от того, что я в свое время частенько практиковал магию крови.
— А полнолуние?
— А полнолуние — это время, когда на землю ночью проливается лунный свет. Причем его настолько много, что он сводит с ума. Становишься раздражительным, все жутко бесит, и хочется убивать. О-о-о-о да-а-а-а-а... Много и беспричинно, — признался учитель. — Мы, собственно, поэтому и делаем эту защиту.
— Получается, вы сходите с ума каждое полнолуние?
— Не каждое. Бывает облачно, и я не вижу эту мерзость посреди ночи, — фыркнул Роуль. — Но по сути своей — да.
Парень снова макнул кисть и принялся обводить еще одну руну.
— Кстати, стоит поторопиться. Очень скоро твоя кровь свернется, и ей будет неудобно рисовать, — заметил учитель.
— Я добавил в нее настойку корня Белоцвета. Она не свернется.
— М-м-м-м? Ты знаком с алхимией? — удивленно произнесла нежить.
— Не совсем. Только с той частью, где говорилось про лекарское дело. — признался парень. — Меня учил лекарь Жулье в Вивеке.
— Вот как, — произнес он и меланхолично вздохнул. — Чему ты еще учился?
— У пекаря учился в Сладком переулке. Еще немного у кузница, но так... чтобы подкову сделать или меч добрый сделать.
— Пекарь... — задумчиво произнес упырь. — Ты пек хлеб?
— Не только. Чаще, конечно, хлеб, но мне нравилось делать сладкие булочки или какое-нибудь пирожное.
— Пирожное, — с усмешкой повторил Роуль и с издевкой произнес: — Вообще, для мага очень полезно иметь увлечение, которое ему по душе. То увлечение, от которого он будет получать удовольствие, вне зависимости от того, в каком настроении он будет. Замечательно, если это увлечение — магия.
— Вы вообще-то про стихии говорили, — произнес парень, истолковав издевку нежити по своему.
— Стихии... Да? Точно! Стихии... В прошлый раз ты меня знатно подпалил силой огня. Это одна из самых сложных стихий.
— Почему?
— Потому что по началу, когда твой разум слаб, стихия формирует твой характер. Если она формирует его полностью, то ты никогда не сможешь достичь настоящих высот.
— Как это «формирует характер»?
— Как только в тебе проснулся огонь, ты стал намного более вспыльчив и упрям. Возьми хотя бы драку с тем калекой, в которую ты ввязался.
— Откуда вы...
— Ну ты же не думаешь, что я сижу тут столетиями и жду, пока заблудший путник принесет мне горшочек с кровью? — покачал головой упырь. — Мне тоже иногда скучно, и я наблюдаю за окрестностями.
— Вы следите магией?
— Нет, чаще превращаюсь в животинку поменьше, а потом летаю по городу, или путешествую по северным землями.
— Тогда то, что рассказывали... про упыря в городе...
— Ой, ну не придавай этому такое значение, — махнул рукой учитель. — Я всего пару раз так ел. Остальное — просто попугать ради шутки.
— Ваши шутки удались, — оглянулся на него парень. — Парочка осталась седыми до конца дней своих. И вообще вы говорили про характер.
— Точно, — кивнул Роуль, поднялся и принялся ходить из стороны в сторону. — В огне работает проблема — от обратного. Огонь делает твой разум вспыльчивым, агрессивным, быстрым и молниеносным. Поначалу твоя сила увеличивается, но затем ты приходишь в тупик. Ты останавливаешься в развитии. Сила не пускает тебя дальше, ты не можешь погрузиться в нее. Тебе больно нырять в огонь, а твой разум уже настолько пропитан и выгнут огнем, что ты начинаешь злиться. Стихия это чувствует и выталкивает тебя. Это тупик. Замкнутый круг. Тебе нужно нырнуть в огонь. Огонь вызывает боль. Боль заставляет злиться. Стихия чувствует боль и выталкивает тебя.
— И что противоположно вспыльчивости?
— Хладнокровность. Уравновешенность и хладнокровность во всем, — произнес упырь. — Был один пиромант. Звали его Залгуман «Холодное пламя». Очень неординарный парень. Я виделся с ним несколько раз еще в старой империи. Тогда я четко видел, как веселый, шебутной парень, никогда не отказывающийся от доброй драки, превращался в самого невозмутимого мага империи.
— Он был сильным?
— О-о-о-о да-а-а-а-а. Он был очень силен, но у него был огромный изъян. На пути к могуществу он не отрекся от родной крови и стал жутко уязвим. Тогда правитель вольного города Иссамуил смог пленить всех родных этого мага и публично казнить. Залгуман был наемным магом у островных пиратов. Ребята отлично сработались и капитально грабили торговые пути.
— То есть он был разбойником?
— Не совсем. Он работал на разбойников, а в те времена эта разница принципиальна, но не суть. Так вот. Залгуман «Холодное пламя» был на пике своей формы. Его пламя было настолько мощное, что прожигало все. Его кровь покупали ювелиры, чтобы сплавить алмазы.
— Алмазы же...
— Там был сложный алхимический процесс, но говорили, что результат того стоил, — пояснил учитель. — Так вот. После того, как Залгуман узнал, он отправился в этот город. Правитель об этом узнал, собрал магов города, войска и вышел ему навстречу. Они встретились у стен. Правитель его облаял, наговорил гадостей, а потом начал трясти головами его
