Джодах сжал меч в одной руке, а зеркало Воски – в другой. Он обшарил свой разум, но не мог сконцентрироваться на земле, не мог рассчитывать на воспоминания. Его мозг был истощен.
Примата начала цитировать священные книги. – Омытые освященным светом, язычники подняли глаза на нечистоплотность своих душ и впали в отчаяние. – При этих словах ее фигура начала светиться, сначала слабо, словно палатка, освещенная изнутри, а затем настолько ярко, что весь склон холма оказался залит почти дневным светом. Все лошади, за исключением скакуна приматы цвета темной слоновой кости, начали бить копытами по земле и попытались вырвать столбы, к которым были привязаны.
Джодах повернулся к Симе и сказал: – Ты можешь применить свое Нарушение Равновесия…? – но вопрос застрял у него в горле. Женщина из Города Теней согнулась пополам, держась за живот, в ярком сиянии священнослужительницы ее усталое лицо стало белым.
– Она недостойна милосердного света Тала, – сказала Примата Делфайн, – как и ты. – Она снова процитировала священную книгу. – И я обнажу меч против язычников и неверующих, и мой клинок будет сиять огнем справедливости. – Примата подняла руку, и Джодаху показалось, что воздух превращается в пылающий меч в той руке.
Лошадям этого хватило. Они, с широко раскрытыми глазами и покрытыми пеной пастями, вырвали из земли свои привязи и умчались в темноту, разбежавшись во все стороны. На месте остался только белый мерин приматы.
Примата Делфайн направила пылающий клинок на Джодаха, с острия сорвался яркий белый огонь и изогнулся в сторону юноши. Джодах покопался в голове и не нашел ничего, ни воспоминаний, ни готового заклинания, лишь сожаление от того, что он больше никогда не увидит семейное поместье. Он инстинктивно вскинул руки, чтобы отразить удар, при этом зеркало стукнулось о клинок.
Пламя из меча священнослужительницы ударилось о скрещенные лезвие и зеркало, на мгновение заколебалось и с удвоенной силой отразилось обратно, оставив Джодаха целым и невредимым. Священный огонь попал примате в грудь, ее мантия засветилась новым светом, малиновым пламенем горящей одежды. Примата закричала, огненный меч исчез, она упала и покатилась вниз по склону, стараясь погасить пламя.
Джодах опустил руки и посмотрел на меч и зеркало. В конце концов, зеркало было волшебным и обладало силой обращать действия церкви против нее самой. Крепко держа меч, он начал спускаться по холму вслед за дымящейся фигурой священнослужительницы.
Он прошел не больше десяти футов, когда увидел ряд фигур в черно-зеленых доспехах поднимающихся вверх по склону. Они разошлись, когда между ними прокатилась горящая священнослужительница, а затем, разобравшись что к чему, поспешили за ней. Ругаясь, Джодах вскарабкался обратно на холм, где стоял, лениво поедая траву, белый мерин приматы.
Джодах схватил Симу за плечо и поставил на ноги. Он наполовину вел, наполовину тащил ее к лошади.
Лошадь спокойно стояла, когда Джодах подсадил Симу в седло. Этого действия оказалось достаточно, чтобы она пришла в себя и втащила Джодаха себе за спину. Сидя верхом на лошади, они взглянули на лагерь. Кое-где еще горели огни, но было похоже, что все постепенно оказывается под контролем. Группа черно-зеленых людей остановила катящийся огненный шар, бывший приматой Делфайн, и половина отряда осталась возле нее, а остальные солдаты двинулись вверх на холм в их направлении.
– Пора уезжать, благородная Сима, – сказал Джодах и сжал коленями бока лошади.
Мерин рванулся вперед, оба седока, Джодах и его спутница, изо всех сил держались за его гриву. Для Джодаха расстояние было важнее направления.
Измотанные и голодные, они ехали до раннего утра, когда небо на востоке покраснело в ожидании рассвета, который никогда не наступит. Только тогда они сделали достаточно долгую остановку, чтобы дать напиться лошади.
– Куда ты теперь? – спросила она.
Джодах покачал головой. – Я не знаю. Я оставался здесь из-за того, что Воска… – Его голос пресекся. – Я даже и не знаю, смогу ли добраться до дома.
Женщина сурово кивнула. – Тогда пойдем со мной. К югу отсюда есть безопасный место, которым мы пользуемся. С твоей помощью мы можем до него добраться. А тебе нужно некоторое серьезное образование в области магии.
Джодах обдумал слова женщины, пытаясь найти некоторое неуважение к его обучению у Воски. Он сообразил, что так и было, но решил, что правильнее его проигнорировать.
Наконец он сказал: – Я думаю, что это, в общем, будет правильно.
Глава 6
Плавание и шторм
Кажется, что загадки притягивают другие загадки. С позиции нашего безопасного положения в будущем, Тьма была всего лишь мгновением, краткой прелюдией перед Эпохой Льда, и нам кажется очевидным, что Вервамон должен был знать Примату Делфайн, которая должна была знать Тивадара из Торна, а тот – Оборванца. На самом деле континент был обширен, а эпоха – длинной, и лишь немногие из этих людей вообще встречались между собой, независимо от будущих легенд.
Единственным исключением из этого может считаться личность Джодаха и таинственный Город Теней. Многочисленным местам и отдельным лицам приписывается бытность «учителем» Джодаха, но эта скрытная группа людей всплывает вновь и вновь, и в утверждениях о том, что именно они первыми раскрыли Джодаху (или Джодахам) природу третьего пути может быть некоторое количество правды.
Аркол, ученый из Аргива
– Что ты имела в виду, когда спрашивала, какой у меня цвет? – спросил, загорая, Джодах.
Для него солнечный свет был редкостью, и он не мог припомнить, когда в последний раз наслаждался теплом. Они были в милях от берега, и холодный океанский бриз гонял над головой облака. Внутри континента всегда было облачно, серо, дождливо и отвратительно. В открытом океане, вдали от земли, солнца было много.
Они несколько дней ехали на юг в сторону побережья. Там была небольшая деревня, окруженная приливной глинистой низиной, простиравшейся на юг до самого горизонта. Сима объяснила, что когда-то это была рыбацкая деревушка, но после Опустошения Братьев начался отлив, и вода больше не вернулась. У нее там был знакомый хозяин гостиницы, он предоставил им отдельные комнаты.
Каждую ночь хозяин гостиницы забирался по узкой лестнице в башню с фонарем, в линзы которого было вставлен кусочек красного стекла, и светил им в сторону отмели. В первые две ночи из темноты ответа не было. На третью ночь низко над горизонтом появился ответный, тоже красный, огонь.
Еще до наступления утра Симу и Джодаха погрузили в широкий, плоскодонный ялик и, отталкиваясь шестами, двинулись по отмелям. Лодка двигалась медленно, и небо на востоке уже начало светлеть, когда они добрались до своей цели – стоящего на якоре кога с круглым корпусом, его темные паруса были убраны против ночного ветра.
Тихий разговор продолжался недолго. Сима и Джодах взошли на борт. Несколько тюков чего-то ароматного с резким запахом перегрузили из кога в ялик. После этого лодка отправилась обратно, а корабль поднял якорь и с отливом направился в сторону глубокой воды.
Капитан с грубыми чертами лица и растрепанной черной бородой поприветствовал их – им позволяется спать на юте в задней части корабля, не трогать команду и не спускаться под палубу или слишком тщательно обследовать груз, в противном случае их отправят домой.
Сима с готовностью, согласилась на условия капитана и, к удивлению Джодаха, даже покорно. Одетая в синее женщина позже объяснила, что капитан, как и все моряки, традиционно очень суеверен, но кое-что понимает о магическом искусстве и терпимо относится к магам. Это делает его ценным человеком для магов, подобных ей, и поэтому она следует его указаниям и закрывает глаза на другую его деятельность.
Помощником капитана была эльфийка, не сказавшая ничего, но наградившая обоих новых пассажиров настолько презрительной усмешкой, что Джодах задумался, а не наступил ли он во что-нибудь перед тем, как подняться на борт?
