возможность, чтобы быть счастливым. А все из-за того, что ему постоянно
твердили, что любовь – это чувство, которое может испытывать только
женщина, а если мужчина признается в этом, то его по праву можно обзывать и
унижать. Он даже не видит, что вокруг во дворце полно пар, которые воркуют
друг с другом, открыто проявляют чувства. И я очень тебя прошу, как мать,
помоги моему сыну, спаси из его же клетки. Ты сможешь, и я в тебя верю, а
если у вас ничего не получится, я тебе помогу вернуться домой.
Она отпустила мою руку, а я ещё была поражена её рассказом. Перед глазами
стоял маленький синеглазый мальчик, которого били и наказывали в лагере, а
он, сжав губы, терпел. И у меня на глазах выступили слёзы. Это была не
жалость, это было другое чувство. Мне захотелось сорваться с места, найти его
и обнять, погладить по голове и уверить, что есть другой мир. Также в голове не
укладывалось, как Бог мог так поступить с собственным сыном. Чем он лучше
Люцифера? Ничем.
Глава 11.
- Таг? – зайдя в тёмную спальню, я позвала его.
- Я на балконе, — отозвался он.
Я взяла себя в руки и твердо решила поговорить с ним честно, открыто и как-то
поправить положение, которое сама же устроила.
Пройдя на балкон, я остановилась. Тут не было перил, только цветы как ограда
перед пространством. Вид был такой изумительный, что я не могла сделать ни
шагу. Город переливался огнями: там кипела жизнь, фейерверки взрывались то
справа, то слева. Небо было тёмно-фиолетовым с множеством огней, которые
вспыхивали то тут, то там. Так много звёзд я ещё не видела ни разу в жизни и
тем более падающих. А тут через каждые пять минут звезда перемещалась и
срывалась, падая вниз.
- Как красиво, — прошептала я.
- Да, — сухо ответил Таг, — зачем ты пришла?
- Извиниться, — я осторожно подошла ближе к краю, где стоял парень, сложив
руки в карманы. — Господи, тут упасть можно и сломать шею, — ужаснулась я
высоте.
- Нет, — усмехнулся он, — тут защитная стена. Ты её просто не видишь.
- Таг, — я дотронулась до его плеча, и теперь он вздрогнул, разряд, который
прошёлся по мне уже стал привычным, — прости, я не должна была говорить
про это. Просто такое чувство, что от меня постоянно что-то скрывают. Ну, я
решила…
- Ты дала матери надежду, которой нет, — он сбросил мою руку с плеча и
повернулся ко мне.
- Знаешь, моя мама никогда так обо мне не заботилась. Всё её мысли были
заняты Глосс: они вместе ходили по магазинам, смеялись, болтали, были
подругами. А я была для них чужой, неправильной. А у тебя есть любящая
мама, и даже если ты до этого не получил от неё нежности, то сейчас она рядом
и готова тебе её подарить, — я с надеждой посмотрела на него.
- Ты пришла сюда, чтобы прочесть мне лекцию о чувствах? – криво улыбнулся
он. — Смешно, Нади. Особенно слышать это от тебя.
- Почему? — удивилась я.
- Ты сама не подпускаешь людей, сторонишься их, и не желаешь всего того, что
ты сказала, — он развернулся и вышел с балкона.
- С чего ты взял? – я пошла за ним.
Таг хлопнул в ладоши и над нами появились маленькие огоньки, которые
плавали вокруг нас.
- Я ложусь спать, если ты хочешь поговорить, то спускайся вниз, там у тебя
много почитателей, и они с удовольствием скрасят твой вечер, — бросил он мне
и прошёл в свой гардероб.
Что за упрямый осёл? — возмутилась внутри себя я. — Невозможный!
Но почему я так хочу ему помочь? Так хочу его подойти поцеловать и к чёрту
всю осторожность.
- Сия, — я позвала девушку, которая зашла через несколько мгновений. — Ты
не могла бы мне помочь переодеться, и пусть принесут кальян, амброзии и
каких-нибудь фруктов сюда.
- Конечно, леди Надели, — она быстро вышла и вновь зашла в спальню.
Мы прошли в мою гардеробную комнату, и она помогла мне раздеться. Я
выбрала на ночь длинную темно-синюю сорочку и босиком вернулась к
полуголому взвинченному ангелу, который стоял посреди нашей общей
комнаты.
- Что это за ерунда? — возмутился Таг в одних брюках, показывая на пир,
который уже был готов.
- Я не хочу вниз, я хочу поболтать с тобой, — улыбнулась я ему.
- Нади, ты…
- Сия, — я перебила его, — ты свободна.
- Доброй ночи, — она поклонилась и вышла.
- Присаживайся, — я указала ему на подушки вокруг стола.
- Оставлю тебя в одиночестве, — фыркнул он и прошёл в ванну.
- Таг, остановись, — твёрдо попросила я его, и он обернулся, — я хочу наладить
контакт с тобой, и нам нужно поговорить, ведь ты сам говорил, что хочешь быть
друзьями, а сейчас дуешься, как мальчик.
- Нади, сейчас я не желаю ничего, кроме как лечь в постель, — зло ответил он и
продолжил свой путь.
Ну, хорошо, — моё "я" было в ярости.
Я тут распинаюсь перед ним, а он фыркает. Ну как знаешь, а я буду
наслаждаться.
Удобно устроившись на подушке, я взяла бокал и отпила восхитительный
напиток, затянувшись кальяном. Вот это Рай.
Зачем я это делаю? Чтобы соблазнить его? Бред. Нет, конечно, чтобы открыть
его, помочь, как и просила его мама.
В голове вновь проносились слова о его детстве. Меня охватило незнакомое
чувство, от которого внутри всё сжалось в комок. Я допила бокал, и, взяв
кувшин, налила ещё.
Таг вышел из ванной и остановился, наблюдая за мной.
- Не передумал? – игриво спросила я его.
Этот напиток вкупе с кальяном меня делали кем-то другим. Девушкой, которая
не знает что такое страх, не думает о последствиях, которая наслаждается
происходящим.
- Что ты хочешь, Нади? – устало спросил он и подошёл к одной из подушек, и
опустился.
Тебя, — ответило моё "я".
- Поговорить, — перебила я свой внутренний монолог.
- О чём? — недовольно произнёс он и взял свой бокал.
- Например, расскажи мне, что в Аду происходит? Там огонь, крики и стоны? –
