Мне нечего было ответить на исповедь паренька. Он понял моё молчание по-своему:
— Ты высадишь меня в ближайшем городе, — он решил, что я его выброшу. И токая тоска в глазах. Вот демон. Приручила на свою голову. Когда только успела.
— Я не оставлю тебя, — произнесла я, проклиная этот момент. По доброй воле взваливать на себя ответственность за чужую жизнь, хотя толком не могу разобраться со своей. У меня даже плечи поникли.
— Ты будешь обо мне заботиться? — с недоверием и жгучей надеждой уточнил Дирк. Я покосилась на него. Глаза мальчика сияли.
— Да, — глухо ответила я.
— Значит, я твой? — продолжал допытываться он.
— Ты свой собственный, просто я помогу тебе, — попыталась объяснить я. Его глаза расширились, наполнились слезами, а надежда потухла. Проклятье, я что угодно пообещаю, чтобы убрать это выражение с его лица. Не понимаю, что ему не так.
— Я тебя не брошу, — повторила я твёрдо.
— Бросишь, если я не твой. А если не бросишь, то я твой. Скажи мне.
Я глубоко вздохнула. Вот во что я ввязываюсь? У меня никогда домашней живности не было, потому что за ней следить надо. Да я даже цветы себе не доверяла, ведь засушу. А сейчас я расписывалась в принятии весьма экзотичного персонажа: целого лиса, да ещё и человека по совместительству.
Для оборотней иерархия и принадлежность важна не меньше, чем для вампиров. Я ещё раз вздохнула и проговорила твёрдым, не предполагающим сомнений голосом:
— Ты мой, — боги, как он обрадовался. А я сосредоточилась на шоссе. Мне радостно совсем не было.
Весь день Дирк был тихим, послушным и раздражающе радостным. Он тихо улыбался, и улыбка шла у него от самой души. Я медленно выпадала в осадок. Вот что мне с ним делать? Не говорю уже о том, как со мной поступят охотники. Не просто ведьма-отступница, а защитница монстров. Но я старалась держать свои мрачные мысли при себе. Дирк не заслуживал, чтобы я своим скверным настроением разбила его радость вдребезги.
Ночевали мы в гостинице. Когда я заикнулась о разных комнатах, Дирк не на шутку перепугался, мне пришлось оплатить два номера, чтобы избежать ненужных вопросов персонала и пустить лисёнка ночевать к себе. Я выставила условие, что спать он будет на диванчике, а не в моей кровати. Он закивал, а улыбка его так и сияла.
Я долго ворочалась с боку на бок, заснула глубоко за полночь.
Вновь видела склеп, а на саркофаге сидела Зоя и тщательно расправляла складки савана. Не понимаю, она так тысячелетие их разглаживает, как не надоело… Или почему они до сих пор не приняли то положение, какое хочет она? Зоя поманила меня к себе пальцем.
— Ты обещала прийти, — сказала она.
— Куда? — снова спросила я.
— Почему ты не стала слушать прошлой ночью?
— Меня разбудили.
— Разбудили, — повторила она, растягивая гласные.
— Да, в комнату ворвался бандит и хотел напасть.
— Ой, как ты интересно живёшь!
На это мне ответить было нечего. Если выбирать между тысячелетием в склепе и жизнью, полной опасных приключений, предпочитаю жизнь.
— Расскажи, как тебя найти, — попросила я, пока ещё кто-нибудь не нарушил наш с Зоей тет-а-тет.
— Да-да, я очень рада, что ты придёшь и отпустишь меня.
— Отпущу?
— Ты меня упокоишь.
— Допустим.
Зоя встала. Впервые на моей памяти. Раньше она никогда не поднималась с саркофага.
— Ты знаешь, кто я? — спросила Зоя, наклонив голову.
— Мёртвая.
— Кто я?
— Ты Зоя.
— Не то.
Некоторое время мы молчали. Я рассматривала её, пытаясь найти ответ на её вопрос, но не находила. Она была мертва, в этом я не сомневалась. Но она не была похожа на вампира. В ней сохранилась человеческая пластика и мимика. Я приглядывалась к деталям, пока не поняла, что в её теле всё ещё теплится искра жизни. Это было совсем неправильно. Я нахмурилась.
— Ты стала понимать, — обрадовалась Зоя, — Я некромант.
— Некромант, — повторила я эхом. Могла бы и сама догадаться. Может, подсознательно я и знала ответ, но не была готова к нему. Ответ меня потряс.
— Мы дети одного дара, — продолжила Зоя.
— Скорее проклятья.
— Ты мечтала о нормальной жизни? — спросила Зоя и в этот момент её лицо стало очень человеческим и очень сочувствующим.
— Я и сейчас хочу.
— Ээх, — вздохнула она, — ты не сможешь. Ты слишком сильна. Если ты не будешь использовать силу, то она выйдет из-под контроля и призовёт к тебе мертвецов.
— Моя сила манит вампиров?
— Их тоже.
— А если я буду использовать силу?
— То она будет расти.
Я выругалась, а Зоя, словно извиняясь, пожала плечами.
— Если вампир поставит на тебя все пять меток, он получит твою силу.
— Не хотелось бы. Ты сказала, метки можно снять?
— Да, но научить я тебя этому смогу, когда ты придёшь ко мне.
— Так рассказывай! Как к тебе добраться?
Зоя тихонько рассмеялась, а затем потянулась.
— Ты слишком напряжена, — заговорила она чуть снисходительным менторским тоном, — Ты держишь силу в узде. Это хорошо, потому что иначе тебя будет «слышно» за версту. Но тебе стоит расслабляться. Когда ты выпустишь силу и расслабишься, подумай обо мне. Не пытайся напрягаться, просто расслабься и позови. Ты услышишь отклик, почувствуешь. Тебя поведёт твоя сила.
— Допустим, — повторила я и с этим проснулась.
Я лежала в гостиничной комнате и смотрела на трещинку в потолке. Мысли текли лениво. Я узнала, что странный сон с мёртвой девушкой — своеобразная реальность. Меня пригласили в поход за легендарной силой некроманта. Я не была рада. Я прикидывала варианты.
Если я приму предложение Зои, то обрету мощь и распрощаюсь с нормальной жизнью навсегда. Зато у меня будет эта жизнь. Не знаю, какая, но зуб даю, что в ней обязательно отметятся монстры и прочие инфернальные твари.
Но вот на диванчике, совсем рядом, открыл глаза Дирк. Монстром, похоже, я уже обзавелась. Ручным. Я через силу улыбнулась мальчишке:
— Доброе утро, Дирк.
— Доброе утро, Тина, — отозвался он, и на сердце у меня чуть потеплело. Я хмыкнула и села.
Если я откажусь от предложения Зои, то рано или поздно найдётся кровосос, привлечённый моей силой. Однажды ему хватит сил поставить мне полный комплект меток или просто выпить мою кровь до последней капли. Этот вариант мне не нравился совсем.
— Дирк, идём завтракать и продлять номер.
— Как скажешь.
— Тебе не интересно, почему?
— Интересно. Но. Если ты сочтёшь нужным, ты скажешь. А если мне знать не положено, то зачем же я буду тебя злить? — Дирк озвучил очевидную для него, но не для меня вещь.
