Ознакомительная версия.
– Жара суть главное несчастие спригганского рода! – объявил он.
– Если бы только спригганского, – вздохнула Меридит. – Сколько воюем на юге, а все никак не привыкну.
Рагнар довольно усмехался в усы. Он всегда хорошо переносил, даже любил жару и теперь не без тайного удовольствия мог продемонстрировать свое превосходство в выносливости обычно таким непоколебимым наемникам. Гном, как ни странно, тоже не выказывал особого недовольства: постоишь у подземных горнов – и не к таким температурам приспособишься. А вот Аолен помалкивал совсем по другой причине – не находил в себе сил: несчастный пребывал на грани теплового удара. Для него, выросшего под ласковой тенью могучих коэлнов, степная жара оказалась слишком суровым испытанием. Эльфу чудилось, что беспощадное светило иссушает его, как бедную бесплодную почву, покрытую безобразной растрескавшейся коркой, как жалкую траву, уже в июне желтую и мертвую. Он ощущал себя частью природы и страдал вместе с ней.
– Все! – бессердечно объявил Рагнар. – Отдохнули, и хватит. Подъем!
Северяне вставали на ноги, охая и вздыхая. Эльф тоже приподнялся было, но тут же снова рухнул, глотая воздух, как выброшенная на берег рыба.
– Не могу, – просипел он с трудом, пересохший язык не желал подчиняться своему хозяину. – Не могу больше. Не встану. Жарко.
Меридит хотела возмутиться, но взглянула на Аолена и поняла, что, как говаривала ее тетка Гудрун, попадая в засаду, «дело в самом деле плохо». Лицо эльфа, обычно нежно-розовое, словно у юной девушки, покрыл нездоровый багрянец, взгляд голубых глаз странно помутнел, губы потрескались, золотистые волосы клочками пакли прилипли ко лбу. Никогда ещё дисе не доводилось видеть эльфа в столь плачевном состоянии. В уэллендорфском городском рву и то краше плавали!
– Да что с тобой? – удивилась она. – Подумаешь, жара. Тошно, конечно, но ведь и хуже бывало! Хотя бы тогда, в Чернолесье, вспомни!
Эльф вспомнил: определенно, в Чернолесье было лучше!
– Эй! У кого вода осталась? – обернулась Меридит к спутникам. Загремели пустые фляги, отдавая последние капли своего содержимого, горячего и вонючего. Воды в общей сложности набралась кружка, но это количество уже не могло помочь страждущему.
– А я говорил вам, надо было больше брать! – брюзжал Орвуд с каким-то даже азартом. – А вам было лень тащить! Вот теперь вот эльф через вас пропадает!
– Подумаешь! – фыркнул Хельги. Как главный любитель путешествовать налегке, он чувствовал себя виноватым, но не желал, чтобы окружающие это заметили. – Мормельн совсем рядом. Уж не помрем как-нибудь до вечера?!
– Да мы-то не помрем, – удрученно вздохнула сестра по оружию. – А вот кое-кто… – Она не стала договаривать.
– Ты думаешь? – Хельги испугался уже всерьез. – Ой, и что теперь делать?
– Он еще спрашивает! – Негодованию гнома не было предела. – Кто из нас грозный и могучий?! Уж расстарайся, прими какие-нибудь меры!
– Сейчас, – покорно кивнул Хельги. – Я быстренько! Только камней подходящих соберу…
Диса плюнула от досады:
– Опять камни! Энки на тебя нет! Был один труп, станет два.
– Вот! – Брат по оружию предъявил ей на раскрытой ладони несколько серых осколков, не больше ногтя каждый. – Со мной все будет в порядке. Я только хочу, чтобы пошел дождик и немного посвежело.
Степь дрожала от громовых раскатов. Ледяной шквал гнал по небу свинцовые клубы низких туч, будто волк – перепуганную отару, дождь лил даже не струями, а сплошной стеной, казалось, воздуха больше нет, одна вода. Прошло несколько минут, а по дороге уже несся бурный поток, едва не сбивая путников с ног. Влекомые водой камни больно били по щиколоткам. Молнии сверкали почти непрерывно, заставляя принца вопить от, до сих пор, не изжитого страха, но голос его тонул в грохоте бури.
– Хельги! Ты спятил?! Сбавь обороты!!! – проорала Меридит. – Ты нас угробить задумал?!!
– При чем тут я-то? – услышала она в ответ. – Я даже камни не успел разложить!
– А Астрал? Может, ты там напакостил?
– Да не был я в Астрале! Ни при чем я! Оно само!
– Ну так останови это!!! Пока мы еще живы!
Хельги плюхнулся на четвереньки, стараясь выудить из потока валунчики покрупнее.
Не сразу, ох, не сразу удалось обуздать разбушевавшуюся стихию.
– Зато воды вам теперь до самого Кансалона хватит, – пробормотал демон, отплевываясь кровью и грязью.
– И не говори! – только и ответил гном. Он стоял посреди лужи и с видом полководца, проигравшего битву, озирал картину разгрома, учиненного бурей.
Степь казалась морем, обмелевшим, но бескрайним, в грязных водах его барахтались, жалобно пища и сетуя на судьбу, фейки-полуденницы. Дорога превратилась в длинное глинистое болото, из которого ног не вытянешь. Снаряжение и провизия размокли, перемешались с липкой грязью. Продрогшие до мозга костей путники уже начинали чихать; лицо эльфа из багрового стало совсем зеленым, тело сотрясала крупная дрожь. Хельги борьба со стихией тоже не пошла на пользу.
– Бывала я в степях, видала я бури, – изрекла Меридит веско, – но чтобы так внезапно и само по себе…
– Ничто в мире не вершится само по себе, глупая дева! – раздался вдруг трубный глас ниоткуда, гордый, неприятный и очень знакомый. – Причина есть всему и вся! Воля Великих мира сего – вот причина. Повелитель возжелал – Царь Народов внял и исполнил волю его!
– А, значит, это ты, – вяло удивился Хельги. На то, чтобы как следует разозлиться, у него не осталось сил.
– Я! – гордо признал тот. – Счастлив служить тебе, повелитель. Но, увы, истекло время мое… – С этими словами черная тень растаяла в воздухе.
Жара сама по себе – тяжелое испытание для северных организмов, но жара плюс простуда – сочетание совершенно невыносимое.
Южное солнце за считанные минуты превратило размокшую от дождя степь в гигантскую парную, насыщенный влагой воздух загустел, как кисель, и совершенно не желал просачиваться в заложенные носы. Дышать через рот тоже приходилось с опаской – полуденницы ожили, возликовали, расшалились и принялись мелькать перед носом путников с риском быть проглоченными. Несчастным становилось все хуже, ползли они все медленнее.
Лишь поздно вечером чихающая и кашляющая компания прибрела наконец к воротам Мормельна. Полутруп эльфа было решено сразу же доставить к первому попавшемуся лекарю. Тот взглянул на пациента, на провожатых и водворил всех скопом в холерный барак. Принц, узнав, где им предстоит провести ночь, впал в панику и упирался до тех пор, пока врачеватель не сообразил, в чем дело, и не растолковал, что это всего лишь название помещения для заразных больных, а холеры в Мормельне не случалось уже лет десять, со времен последнего большого нашествия орков.
Ознакомительная версия.
