– Кто я теперь такая? - спросила она.
Рука с длинными ногтями дотронулась до подбородка.
– Тебе это так важно? Боишься, что я скажу, что ты больше не человек?
Соня только покачала головой. Нет, ее это не волновало. Уже было все равно. Но нужна ясность.
– Я хочу знать правду, какой бы она не была.
Гай хмыкнул. Поставил чашку с чаем на стол.
– Меня всегда забавляло в людях стремление к правде. А ты уверена, что сможешь вынести ее, принять ее?
– Это неважно.
Она наблюдала, как медленно его точеные брови сходились на переносице.
– Знать правду, несмотря ни на что. Как это по-людски…
Соня не выдержала и отвернулась. Она чувствовала себя неуютно в такой близости к нему. Хотелось взять и пересесть на стул, но девушка не решалась.
– Пей чай, Соня, а то остынет.
Она послушно взяла чашку и сделала глоток. Руки слегка дрожали, как и всегда, когда она была рядом с Вэйем. По чаю шла мелкая рябь. Девушка отстраненно смотрела в чашку и думала о том, что же сегодня она увидела в зеркале. Это была она? Да, несомненно, только кожа приобрела фарфоровый оттенок, волосы раньше мышиного цвета теперь стали пепельно-голубыми,, пугал чужой разрез огромных серых глаз излучающих свет. И это была та Соня, которую она видела по утрам в зеркале? Нет, это была другая Соня, незнакомая, чужая. И она ее боялась.
– Вчера ты сняла вторую печать, - ответил Гай, наблюдая за ней, - поэтому ты испугалась, когда посмотрела на себя в зеркало. Это естественно.
Взял за руку и приложил к ее груди. Девушка вздрогнула, когда услышала.
– Как музыка, - промурлыкал Вэй.
Она отчетливо слышала, как у нее внутри бьются два сердца. Два! Господи, этого не может быть! Она, наверное, умом вовсе тронулась. Или спит. Потому что такого не бывает. Потому что она - Соня, простая деревенская девушка, ничем не примечательная, обычная… И она человек. ЧЕЛОВЕК!
Ой ли?
– Это бред, - произнесла она, вырвав свою руку, - обычный бред. А я сошла с ума. Мне нужно аутотреннинг с этими фразами проводить, каждое утро. Может, подействует?
Соня встала.
– У тебя все нормально с рассудком, уверяю тебя, - Гай откинулся на спинку дивана и скрестил руки на груди, - даже когда находишься в боевом режиме. Ты скоро поймешь. Вопрос в том, хочешь ли ты снять остальные печати? Насколько велик твой страх оказаться слишком отличной от людей?
Соня покачала головой. Слишком отличной, это как? Два сердца, три хвоста, пять рук и две головы? Вэй поднялся, двинулся к ней. Глаза в глаза. Виски сдавило, будто увеличилось давление.
– Правда, Соня? Не о ней ли ты меня просила? - его голос стал ниже, в нем почувствовалось недовольство, - быть той, кто ты есть, несмотря ни на что. С такой решимостью в глазах ты убеждала меня, что не хочешь жить во лжи… И куда все это делось? Сейчас я вижу только страх. Страх быть не такой, как все. Жалкое зрелище.
Последние слова произвели на нее такой эффект, будто ей дали пощечину. Соня застыла на месте, не зная, что сказать. Вэй был прав, кругом прав, и от этого не легче.
Она смотрела, как он пошел в коридор, накинул плащ и вышел из квартиры. В этот же момент в дверях кухни появился Александр. Соня отвернулась, потому что в глазах стояли слезы.
– Поговорили? - мягко спросил он.
– Да, - слабо ответила она.
Сейчас ее переполняло отвращение, к самой себе.
Соня тупо пялилась на дверь. Вэй ушел. Ушел, потому что она боялась правды, боялась поворачиваться в сторону зеркала, чтобы не видеть чужое лицо. Идти дальше? Снять оставшиеся печати? И стать… Кем? Гай? Гертой или кем-то еще? Так ли велик страх оказаться нечеловеком? Девушка вдруг поняла, что у нее от этих мыслей начинает раскалываться голова.
– Соня? - кажется, Александр о ней искренне беспокоился, - ты в порядке?
Девушка кивнула. Хотелось думать, что на ее лице не отразилась буря эмоций,развернувшаяся внутри и грозившая прорваться потоком бессвязных воплей и бесполезных слез.
– В полном порядке, - сказала она бесцветным голосом, посмотрев на дракона, - где моя одежда?
– Не беспокойся, она в спальне. Казалось, Александр не знал, как себя вести с Соней. Она первый раз видела его таким растерянным. Он просто стоял в дверном проеме, не решаясь войти.
"Неужели, я стала такой страшной?" Девушка машинально поправила прядь волос, собираясь по привычке огорчиться, но, странно, огорчения почему-то не было. Зато было как-то безразлично, безмятежно и спокойно. Куда исчезли почти пролившиеся потоки слез и невысказанные гневные тирады?
И больше не хотелось быть слабой. Как бы не трепала тебя жизнь, нужно подниматься и идти вперед. Чего бы это ни стоило, как бы плохо тебе при этом не было.
– Что случилось вчера? - спросила она.
Раз память упорно отказывалась давать ответ на этот вопрос, то нужно поискать ответ где-то еще.
Из коридора вышел Валентин. Его длинные светлые волосы были собраны в высокий хвост. Он был в том самом фартуке с цветочком, который был на нем перед отъездом в Москву. В руках он держал чистую скатерть и несколько полотенец. Эта картина на некоторое время отвлекла Соню,, тем более, что Ксандр не торопился с ответом.
– Как тебе печенье? - как ни в чем не бывало, спросил он, пройдя мимо застывшего брата и Сони, - Вэю всегда нравилась моя стряпня. Давно мы с ним знакомы. Правда, Ксандр?
Александр, казалось, очнулся от оцепенения и спешно закивал.
– А?.. Да…
Валентин положил на диван свою ношу и принялся убирать со стола. Соня молча наблюдала за ним. Ксандр тоже предпочитал молчать. Так, понятно, не хотел отвечать. Так что же такого произошло вчера? Она кого-то убила?
– Ну, так ты все выяснила, что хотела, у Вэя? - вновь заговорил Валентин.
– Нет, - в ее голосе было столько холода, что она могла бы заморозить воду в стакане.
Валентин остановился, посмотрел на нее. Его пронзительные зеленые глаза слегка сощурились.
– Что случилось вчера? - повторила она.
За ее спиной беспокойно завозился Александр. Валентин некоторое время смотрел на брата, потом перевел взгляд на Соню.
– Ничего особенного. Ты нашла Александра на улице. Он был очень слаб, так что ты поделилась с ним своей энергией. Поэтому отключилась и теперь ничего не помнишь.
Девушка нахмурилась. Этот запах. Сладковатый запах, похожий на запах гниения, неожиданно наполнил комнату. Она тряхнула головой, отгоняя наваждение, а потом взглянула на Александра. Тот кивнул.
– Вот как… - одними губами произнесла она.
– Ты не волнуйся, все будет в порядке, - Валентин поставил чашки в мойку и приблизился к Соне. Как всегда пришлось задирать голову, чтобы смотреть в его лицо.
