Но самое главное — запах яростной грозы посреди унылой зимы.
— Хар?.. — недоверчиво спросил я. Представить императора в таком облике специально не получилось бы даже с дикого бодуна, однако…
— Морин?.. — с ещё большим недоверием. Понимаю, я сам себя в зеркале не узнаю, если хватает силы воли не отпрыгивать с воплями. Кстати…
— Ты как меня узнал?! — получилось хором.
Ещё пара секунд ошеломленного молчания.
— У тебя есть на примете место, где можно было спокойно поговорить? — наконец спросил Гуахаро, опуская меня на землю.
— А эти?..
— Да ну их…
Раз так… Подбираем «рыбок» и в путь.
Мы направились в самое безопасное и секретное мое логово. Никого другого я бы туда не привел даже под мухой, но Хар… Это Хар. Маниакальный правитель со склонностью болтать на отвлеченные и, зачастую, непонятные темы, который о законах вспоминает лишь иногда и только из вежливости. Спиной я чувствовал его сухой, изучающий взгляд, словно проникающий под одежду и кожу. Да-да, я в курсе что неважно выгляжу.
Неслышно пробрались в запущенный и колючий сад около заброшенного дома, оттуда по лестнице на крышу, а потом — на соседнее здание. В нем обитает вполне милая семейка зажиточных горожан, не без своих скелетов в шкафу или, точнее, призраков на чердаке. Дедка удавили в собственной постели собственные же внуки, чтобы завладеть домом. Винить их я ни в чем не могу, у деда действительно тяжелый характер… На зло им, в мир мертвых он отправляться не пожелал и остался в виде призрака терроризировать своих потомков и просто мимо пробегающих. Внуки оказались поистине жаднюгами и раскошеливаться на полное изгнание не пожелали, лишь заперли своего предка на чердаке, где он по сей день и скучает.
Я туда попал совершенно случайно, прятался от очередной облавы стражи. Дедок меня напугал, я ему в зубы дал серебреным кастетом… Так и подружились. Иногда я прячусь у него, мы вместе пьем — правда он скорее нюхает — жалуемся на жизнь и вообще весело проводим время.
Однако, на этот раз призрак, едва заметив Гуахаро, с тихим «Ой!» поспешил удалиться. На мой вопросительный взгляд император ответил недоумевающим. Бесполезно. Из этого гада ничего не вытащить. Хотя… Ух ты! У него выражение глаз появилось!
— Раздевайся, — скомандовал Хар спокойно. — Доктор пришёл. Лечить тебя будем.
— А может не надо?.. — жалобно спросил я, вспомнив выжившие результаты его опытов. Нет, конечно все супер, но дополнительной парой конечностей мне обзаводиться не хотелось.
— Надо, Морин, надо, — терпеливо произнёс Гуахаро. — С человеком, каждые две минуты отвлекающимся на боль в ребрах, я говорить не буду.
И об этом знает, гаденыш!
Секунды две я размышлял, а не послать ли его куда подальше с такими требованиями, но благоразумие взяло вверх. Как ни крути, он мой самый близкий и надежный шанс выбраться из этой дыры. На пол полетели лохмотья, заменяющие мне одежду, хотя ничего из оружия там не звенело, все надежно запрятано. Передернув плечами я впервые в жизни почувствовал что-то вроде смущения или… Стыда? Точно, это стыд.
— А можно меня снаружи не лечить? — тут же начал ставить условия я. — Только внутри? Чтобы шрамы остались?
— Считаешь, что шрамы украшают мужчину? — хмыкнул он. — Поверь, такие не украшают никого.
А то я не знаю.
— При чем здесь вообще украшения? — возмутился я. — Мне надо кое-кому морду начистить, но чтобы он осознал от кого эта чистка шла. Да и шрамы потом можно у любой целительницы убрать.
Недоверчивое хмыкание.
— Ладно, не у любой, но все же… — слово «возможно» я тактично опустил. То, что у императора в лексиконе нет слов «невозможно» и «не могу» я давно понял и даже верил, что вылечить такие повреждения для него — пустяк, но я все ещё не был уверен, что за мной не следят и такое неожиданное исцеление или появление нового человек может привлечь слишком много излишнего внимания.
— Ну хорошо, — мельком осмотрев меня, заявил Хар. — Только грязнуль я лечить не буду. Марш в ванную!
— Где я её тебе возьму? — проворчал я, слегка ежась от холода. На чердаке всегда было чуть прохладно, ведь мне так и не удалось заткнуть все дыры. Здоровье не позволяет.
— Одолжим у соседей, — как нечто само собой разумеется заявил император. — Их сейчас как раз дома нет, так что не помешаем.
— А если придут? — осторожничал я.
— Раньше обеда они не явятся, — покачал головой он, словно знал все будущее наперед. — Но даже если вдруг… Поверь, опасаться этого надо им, а не нам.
Лестница на чердак давно уже иссохла и пришла в полную непригодность. Что не остановило колдуна, который периодически забывает, что надо ходить именно по земле, а не по потолку. В прошлый раз он нес меня в очень неадекватном состоянии и я не мог оценить то искусство, с которым он это делал. Давления, как у большинства непрофессионалов, не ощущалось, так же не было и ощущения дискомфорта, вызванного отсутствием опоры. Словно это правильно, словно так и должно быть.
Император шёл по дому так, как будто давно и надежно выучил всю планировку, хотя такого быть не могло, так как хозяева совсем недавно меняли местами некоторые жизненно важные комнаты и Хара при этом не было. Уверенно открыв третью по счету дверь, император завел меня в просторное помещение, выложенное камнем. Учитывая, что весь дом изначально был деревянным, это смотрелось, по меньшей мере, странно. В центре комнаты стоял большущий медный таз, в котором могут поместиться по крайней мере трое таких как я.
Гуахаро чуть прищелкнул пальцами, указывая на этот таз и там прямо из воздуха с сумасшедшей скоростью начала образовываться вода. Не прошло и десяти секунд, как емкость оказалась полной.
— Залазь, — скомандовал он.
Я, даже и не подумав ослушаться попытался перевалиться через высокий бортик, что в моем состоянии выглядело сравни подвигу. Я вам говорил, что я не герой? Нет, так вот, говорю. Этот подвиг в одиночку мне совершить не удалось, Гуахаро, немного понаблюдав за моей возней, одним движением закинул меня в лохань.
Горячая вода с непривычки обожгла кожу, но в следующее мгновение по телу разлилось долгожданное тепло. Кайф… Э! Мы так не договаривались!
— Успокойся, — мягко улыбнулся Хар, удобно устроившись на широкой каменной скамейке. Впрочем, удобно — это не про него, такое ощущение, что он напряжен всегда и везде. — В цивилизованном обществе это называется гидромассажем.
Угу, блин, массаж! Как будто в водоворот окунули! Впрочем… Прикольно!
Я вздохнул поглубже и погрузился в воду с головой. В нос сразу же залилась жгущая слизистую жидкость, никакие воздушные пробки не помогли, а чувство равновесия сразу же объявило забастовку, запутавшись где верх, а где низ… Хорошо хоть седалище с толку ничто не сбило и оно доставляло мне достоверную информацию. Как всегда.
