Парень машинально кивнул. Прежде чем он успел что-либо сообразить, она прошла мимо и открыла дверь в комнату коменданта.
На широком столе лежал разостланный пергамент. Сидевший за столом пятидесятилетний мужчина с пером в одной руке и бараньей лопаткой в другой, удивленно поднял голову. Мгновение он смотрел ей в глаза, затем бросил лопатку в стоявшую рядом миску и потянулся к бокалу.
— Ради Шерни, — спокойно сказал он, отставляя в сторону вино, — что там за вопли за окном?
— Меня не хотели впускать, — с легкой улыбкой ответила девушка.
Комендант бросил на нее суровый с укоризной взгляд.
— Жди здесь, — буркнул он на выходе.
Она огляделась кругом. Все было точно так, как и несколько лет назад. Тогда ее прислали сюда из Армекта, чтобы она обучала громбелардских солдат владеть луком. В этом кабинете ей не раз приходилось выслушивать из уст Аргона, коменданта легиона в Громбе, суровые нотации. С возрастом она поняла его правоту и то, что тогда она была никудышным солдатом да неудачливым офицером.
Крики за окном стихли. Послышался спокойный суровый голос Аргона. Девушка улыбнулась, расстегнула пояс с мечом и стянула с себя плащ. В камине горел огонь, в комнате было жарко.
Хлопнула дверь.
— Хотел бы я знать, — с обычным для него спокойствием произнес комендант, — что все это значит?
Она вытянулась по стойке смирно:
— Так точно, господин!
Впервые в жизни она увидела, как дрогнули его губы в подобии улыбки.
Она задумчиво поглаживала ладонью бокал. В горах она уже успела отвыкнуть от подобных предметов.
— Странно, — повторил Аргон.
— Ради Шерни, — устало сказала девушка, — я-то что могу поделать? Стервятники много раз нападали на людей… — Она замолчала, прикусив губу.
— Меня удивляет не то, что они напали, а то, что захватили в плен. Ты же знаешь, что они так никогда не поступают. Как правило, они довольствуются… — Он поколебался, заметив морщинку у нее на лбу.
— …слепотой поверженного. — Она угрюмо завершила фразу. — Сейчас все иначе.
Аргон метался по кабинету, расхаживая туда-сюда.
— Почему я должен тебе верить?
Она нахмурилась:
— Это уже слишком! А зачем, во имя Шерни, мне лгать?
Молчание затягивалось.
— Стервятники лишили меня зрения, — пристально глядя на коменданта, сказала девушка. — Ты эту историю знаешь? Солдат из твоего гарнизона отдал мне свои глаза и жизнь, а величайший среди Посланников утратил свою силу, передав мне дар зрения. У меня остались долги, и вот уже несколько лет как я их исправно плачу.
Она смотрела ему прямо в глаза.
— Это был твой солдат, господин. И — насколько я знаю — добрый солдат. Так, может, мне только кажется, что и на тебе кое-что висит.
Аргон выдержал ее взгляд.
— Я здесь поставлен не для мести, — спокойно возразил он. — Это может себе позволить подсотник легиона, если ты понимаешь, о чем я говорю. Можешь лазать по горам и истреблять все, что летает. Я этого не одобряю. Это тебя зовут Царицей Гор? — спросил он с ноткой сарказма в голосе.
— Не я выдумала прозвище, — со злостью парировала девушка. — Наверняка тебе чаще приходилось слышать об Охотнице. Впрочем, хватит об этом, комендант. Довольно говорить о мести. Я пришла в надежде, что тебя волнует судьба пятерых зеленых мундиров Громбелардского Легиона. Если я ошиблась, жаль.
— Сядь, — приказал Аргон.
Комендант подошел к окну и открыл его. В комнату ворвался холодный воздух.
— Сядь, говорю. Еще раз, все по порядку.
Она набрала в грудь воздуха.
— Есть место недалеко отсюда, к востоку от Ладоры, которое называют Черным Лесом. Карликовый лес окаменевших деревьев. Деревья и скалы там действительно черные — легко понять, как появилось название, — это уже в легендах, как и то, откуда он взялся.
— Дальше.
— Недавно там обосновалась стая стервятников. Мне известно, что именно там удерживают твоих людей.
— Связанных, взаперти?
Она тяжелым взглядом посмотрела на коменданта:
— Человека, оказавшегося во власти стервятников, незачем вязать по ногам и рукам. Он просто подчиняется их воле. В Громбе есть люди, которым стервятники выклевали глаза. Прикажи найти кого-нибудь из них и порасспроси, как это происходит, если мне не веришь.
Аргон задумчиво потер лоб рукой:
— Я знаю, где это. Два дня пути — самое меньшее. Объясни-ка, что мой патруль мог делать в тех краях?
— Ты меня спрашиваешь, господин?
Он сверлил ее глазами, и ей снова почудилось недоверие во взгляде.
— Ну хорошо… Как я понимаю, у тебя есть какой-то план?
Она поднесла бокал ко рту.
— Послезавтра будет полнолуние. В день перед полной луной стервятники не летают. Это один из их странных обычаев.
— Никогда об этом не слышал.
— Сколько раз ты видел стервятника, господин?
Комендант наморщил лоб.
— Только однажды… — неохотно признался он.
— Издалека? Наверняка он был очень высоко, — презрительно сказала девушка. — Можешь насмехаться, господин, над так называемой Царицей Гор, но она ходит по ним уже не один год, и о горах, стервятниках, разбойниках, дождях и обо всей вашей паршивой стране ей известно больше, чем ты даже можешь себе вообразить.
— Дальше что?
— Все. Дай мне десять лучников.
— У меня их только трое. Да и то не отличаются меткостью.
— Тогда добавь десятерых арбалетчиков.
Подумав, Аргон согласился.
— В день перед полнолунием стервятники не летают, — повторила девушка. — Так нам удастся проникнуть в окрестности Черного Леса незамеченными. Ночью войдем в чащу и окружим их логово. На рассвете придется быстро и метко стрелять.
Аргон задумчиво покачал головой.
— План простой, выглядит логично, — пробормотал он. — Сколько их?
— Пять-шесть, ну от силы — семь.
— Не такой уж маленький этот Черный Лес. Как ты намерена найти их логово в темноте?
— Зачем искать? Я хорошо знаю, где оно находится.
Заметив вопросительный взгляд коменданта, она добавила:
— Я была там.
Она встала, подобрав свою куртку из медвежьей шкуры, и повернулась, показывая спину. Взгляду Аргона предстали свежие, глубокие и кровоточащие раны — следы когтей стервятника.
— Одна я не смогла со всеми справиться.
Глядя на царапины, комендант спросил:
— Ты была там из-за моих солдат?
Девушка опустила куртку.
— И это тоже. Какая разница, чем оплачивать долги? — откровенно призналась она.
Он вернулся к окну, выглянул наружу.
