По мере продвижения по мастерской я все больше дивился. Вдоль голых стен тянулись то какие-то нагромождения то мешков, то обломков и остатков каких-то деталей, а то и тумб, на которые были свалены кипы исписанных листов, книг и инструментов. Мимо проплывали небольшие комнатушки, в которых практически ничего не было видно: свечи в них не горели, а окна были запечатаны. Мгновение спустя коридор окончился просторным залом, как оказалось, одним из трех залов в мастерской.
Здесь стены были завешаны досками, на которые цеплялись листки с мастерски начерченными схемами и чертежами: чего только на них не было изображено, я поражался воображению этого Леонарда. Тут же были и воплощенные творения: под потолком в странном ритме вращались шестерни передвигая небольшую сферу по желобу; на множестве столов лежали, насколько я мог судить, прототипы механизма встреченного на входе, были и совершенно иные подобия големов, которые уже имели и что-то вроде головы и туловища, а также ног.
— Я вам говорил, что Леонард — гений? — шепотом спросил Криг, пока мы осматривали зал.
Я все дивился такому мастерству. Никто из механиков и близко не мог повторить подобные творения. Они ограничивались выделыванием простеньких механизмов и игрушек. Во мне затеплилась надежда, отчего я крепче сжал лямки сумки с чертежами.
Мы прошли в соседний зал за профессором. Множество светильников освещали его, так что даже при плотно закрытых окнах тени были только под столами. Здесь по залу расхаживал голем… Нет, мне, конечно же показалось. Это был лишь механизм, сильно отличающийся от альдского творения, но он очень отдаленно напоминал их. Высокий металлический каркас в виде туловища, закрытого грудными и спинными пластинами, под которыми вращались шестерни, руки с мастерски выделанными ладонями и фалангами пальцев, ноги с простенькими стопами, верно, устроенными так, чтобы механизм был устойчив. Сверху голова в виде шлема, в глазницы которого были вставлены стекляшки. Он шагал, медленно поднимая и опуская ноги, я бы даже сказал, переваливался, но, тем не менее, такого не достигал еще никто. Механизм прошагал мимо нас, чуть не задев профессора (тот успел отстраниться), дошел до стены и замер, обвиснув, точно обессилев.
— Завод кончился, — прозвучал довольно молодой голос.
Говорил худощавый человек, сидящий к нам спиной, за верстаком. Он что-то мастерил, не обращая на нас внимания. Однако после покашливания профессора он отвлекся, отложил инструменты в сторону и повернулся к нам лицом, измазанным черными пятнами, точно от масла. На голове у него были надеты очки-гогглы, на которые были навешаны еще штук десять увеличительных линз различного размера и цвета.
— Рад вас видеть, Криг! — произнес он, стягивая гогглы на макушку и открывая свои голубые глаза.
— И я вас, — отозвался профессор. — Позвольте представить моих дорогих друзей. Архимаг Соворус Марет и, как я рассказывал, драконий повелитель Дерек Гиблер. — Мы поклонились.
— Лео Винарди, — представился механик, вставая со своего высокого стула и протягивая руку. — Это честь для меня познакомиться с повелителем и архимагом.
Дерек пожал ему руку, потом подошла и моя очередь.
Леонард был высок, ростом с Дерека. Молодое лицо с коричневатыми недлинными усами, я бы не дал ему больше двадцати пяти, хотя Криг говорил, что ему двадцать семь. Длинные каштанового цвета волосы, были затянуты в тугую косу, оплетенную покрытым патиной медным кольцом. «На манер альдов», — мелькнула у меня мысль.
Тут же глаза невольно уставились на левую его руку. Вся кисть была металлической. В просвете между пластинками мелькали вращающиеся шестерни, фаланги пальцев были тонкими, точно ветки.
— Неудачный эксперимент, — хихикнул Лео и поднял левую руку перед собой, верно, заметив мой интерес. Он сжал и разжал пальцы, двигались они несколько замедленно, но это было по-своему чудесно. — Был такой взрыв, вся мастерская чуть не загорелась. Пришлось долго мучиться прежде, чем заменить потерю вот этим. Древние альдские чертежи помогли.
— Это правда механизм? — удивленно поинтересовался Дерек.
— Немного неуклюжий, тонкую работу такими пальцами не сделаешь, но что есть, то есть, — отвечал Леонард, точно это было какой-то обыденностью.
— Удивительно! — вымолвил я. — Профессор говорил, что вы мастер, каких поискать, но увиденное мною здесь поражает!
— Криг, вы опять вздумали меня нахваливать? — улыбнувшись, спросил он.
— Нет, что вы? — открестился профессор и усмехнулся.
— Скажите, Леонард, а вот этот механизм, — я указал на осевшую машину, что недавно шагала по залу, — работает подобно альдонерскому голему?
Лео засмеялся, достал из переднего кармана кузнечного фартука ключ и подошел к механизму. Вставив ключ куда-то между спинных пластин, он повернул его раза три и затем вытащил. Машина же после этого снова ожила и стала шагать дальше, дойдя до стены и стукнувшись об нее, она неуклюже развернулась и стала шагать вдоль стены.
— Чудеса, — вымолвил Дерек.
— До гениальных альдонерских големов тут еще работать и работать, — наконец отозвался Леонард, рассматривая собственное творение. — Он заводной, система из пружин, шестерней и шатунов. Хм… Подобно часам! Вы видели такие на башне университета? Принцип схож… Я думаю… Завода хватает на тридцать шагов. Больше они ничего не умеют. Альдские големы — работают от пара и масла, они могут думать… Ну или что-то на подобии. Выполнять поставленную перед ними цель. Я сейчас этим занимаюсь…
— И все же это гениально, — смел похвалить его я. — Вы говорите, что до альдов вам еще далеко, но всем прочим механикам далеко и до этого механизма. Не говоря уже о вашем протезе.
— А, пустое, — скупо отреагировал он и вернулся обратно за верстак. — Так вы что-то хотели?
— Сначала позволь узнать, что ты думаешь о сфере? — спросил Дерек, указывая на нашу находку, что примостилась в углу зала.
— Легендарная живительная сфера, так вы ее назвали, Криг? — начал Леонард. — Да, это работа андров, схожая манера выделки металлических изделий, орнамент на пластинах и этот магический свет, что сочится из-под них. Источник свечения мне не известен, разбирать ее ради уточнения, думаю, будет безрассудно. Впрочем, она не действует. Похоже, что ее силы что-то подавляет. Может заклятия. Я простой механик, не маг. В заклятиях ничего не понимаю.
— Вы правы, Лео, — вступился я. — На ней чары, блокирующие ее силу. Мне пришлось их наложить, чтобы избежать ненужных казусов.
— Так вот оно что! — произнес он радостно, однако мне показалось, что говорил он не про сферу. Леонард уставился на меня, даже нацепил гогглы, повесив на правое стекло несколько увеличительных линз. — Тогда вы можете их снять?
— Прямо здесь? — переспросил я.
— Конечно! — нетерпеливо ответил Леонард и улыбнулся. — Я хочу посмотреть, как она работает. В крайнем случае, вы всегда сможете подавить ее силы снова, ведь так?
— Да, смогу. Но это будет не быстро. Не известно, как поведут себя ваши механизмы будучи оживленными.
— Ну, с нами же ведь Великий магистр и драконий повелитель, что может случиться? — улыбаясь, говорил Лео.
Мне эта затея не понравилась, но сферу действительно стоило опробовать на механических изделиях. Дерек подозвал Клавдия, и они перенесли ее в соседний зал, где было полно машин Лео, как собранных, так еще и не работающих. И уже тут я приступил к снятию своих чар, что не потребовало много времени.
Чары спали, а сфера будто бы засияла ярче. Я велел всем отойти, кроме Дерека. Вместе с ним мы подкатили сферу к одному из столов, на котором лежал собранный механизм. Мгновение спустя он зашевелился, стал дергаться, затрещали шестерни внутри.
— Значит, правда, живительная! — радостно вскричал Леонард. — Вы посмотрите! Он шевелиться, а ведь я даже его не заводил!
Все прочие машины под действием сил сферы тоже зашевелились, а тот механизм, что был первым, уже практически поднялся со стола. Недвижимыми остались только разобранные.
