Ознакомительная версия.
Ранд развернул гнедого и посмотрел туда, куда показывал нюхач. По направлению к четверке по холмам медленно надвигалась длинная белоплащная цепь.
— Лорд Ранд, — пробормотал Хурин, — если та шайка углядит хоть одним глазом Рог Валир, мы никогда не довезем его до Айз Седай. Нас самих-то к нему никогда не подпустят.
— Может, потому Шончан и собираются? — с надеждой заметил Мэт. — Из-за Белоплащников. Вдруг с нами это никак не связано?
— Так или нет, — сухо сказал Перрин, — но еще несколько минут, и здесь начнется сражение.
— Нас одинаково убьют те и эти, — сказал Хурин, — даже если Рога они и не заметят. А коли заметят…
Ни о Белоплащниках, ни о Шончан Ранд не мог заставить себя думать. Я должен вернуться. Должен. И вдруг понял, что глядит на Рог Валир. Все глядели. Витой, золотой Рог висел у Мэта на луке седла, притягивая к себе взоры всех четверых.
— Он должен быть здесь к Последней Битве. — Мэт облизал губы. — Нигде не говорится, что его нельзя использовать до этого срока. — Он выдернул Рог из веревок и обвел товарищей тревожным взором. — Нигде не говорится, что нельзя.
Никто не произнес ни слова. Ранд подумал, что он вообще не в состоянии говорить; в голове настойчиво бились мысли, не оставляя места для речей. Должен вернуться. Должен вернуться. Чем дольше он глядел на Рог, тем быстрее и настойчивей кружились мысли. Должен. Должен.
Дрожащей рукой Мэт прижал Рог к губам.
Прозвучала чистая нота, золотая, прекрасная, как был красив сам золотой Рог. Деревья вокруг Мэта словно загудели в резонанс ей, как и земля под ногами, как зазвенело и небо над головой. Этот единственный долгий звук объял все и вся.
Из ниоткуда начал подниматься туман. В воздухе повисли первые полупрозрачные пряди, потом клубы погуще, накатили валы еще плотнее, и вскоре туман укрыл всю землю облачной периной.
* * *
Джефрам Борнхальд вскинулся в седле и застыл, когда трубный звук наполнил воздух, — такой приятный, что ему хотелось смеяться, такой печальный, что ему хотелось плакать. Он доносился словно отовсюду. Начал наплывать туман, поднимаясь буквально у него на глазах.
Шончан! Они что-то замыслили! Им известно, что мы здесь.
Было еще слишком рано, город еще слишком далек, но Борнхальд вытащил меч — стук ножен побежал по шеренге его полулегиона — и воззвал:
— Легион наступает рысью!
Теперь туман покрывал все, но Борнхальд знал: Фалме никуда не делся, он там, впереди. Лошади набрали шаг; он не видел их, но слышал.
Внезапно земля впереди с ревом взметнулась вверх, осыпав его камешками и комьями. В белой завесе справа от себя Борнхальд услышал еще рев, закричали люди, заржали лошади, потом то же самое — слева, и опять. Снова. Гром и крики, вязнущие в тумане.
— Легион атакует! — Лошадь рванулась вперед, когда Борнхальд вонзил ей шпоры в бока, и тотчас он услышал рев, когда легион — столько, сколько еще осталось в живых, — устремился следом.
Гром и вопли, окутанные белизной.
Последней мыслью Борнхальда было сожаление. Его сыну Дэйну не суждено узнать, как погиб отец. Байар не сможет рассказать о том, что случилось.
* * *
Больше Ранд не видел окружавшие их маленький отряд деревья. Мэт опустил Рог, в распахнутых глазах — благоговейный трепет, но трубный зов по-прежнему звенел в ушах Ранда. Клубящийся волнами, белыми, как самая лучшая отбеленная шерсть, туман скрыл все, но Ранд мог видеть. Он видел, но зрелище перед глазами было точно сумасшедшее. Фалме плыл где-то под ним, граница города обведена черной полосой шончанских войск, улицы его разрывали молнии. Фалме повис над головой. Белоплащники атаковали и гибли, под копытами их лошадей в огне отверзалась земля. В гавани по палубам высоких громоздких кораблей бегали люди, а на одном корабле, очень знакомом, ждали испуганные люди. Он даже узнал капитана в лицо. Байл Домон. Ранд сжал голову руками. Деревья исчезли, но он по-прежнему видел своих товарищей. Встревоженный Хурин. Бормочущий испуганный Мэт. Перрин с таким видом, будто понимает, что здесь к чему. Вокруг них бурлил туман.
Хурин ахнул.
— Лорд Ранд! — Но показывать ему было незачем.
По туманным валам, будто по склону горы, скакали на лошадях какие-то фигуры. Сначала большего не позволял увидеть плотный туман, но всадники медленно приближались, и теперь настал черед ахнуть Ранду. Он узнал их. Мужчины, причем не все в доспехах, и женщины. Их одежды и оружие принадлежали чуть ли не всем Эпохам, но Ранд узнал всех.
Рогош Орлиный Глаз, царственный человек с белыми волосами и столь пронзительно-острыми глазами, что сразу было ясно, чем заслужил он свое имя. Гайдал Кейн, смуглый мужчина, над широкими плечами виднеются рукояти двух его мечей. Золотоволосая Бергитте, с блестящим серебряным луком и колчаном, ощетинившимся серебряными стрелами. Он знал их лица, знал их имена. Но, глядя на каждое лицо, он слышал сотни имен, иные столь отличны, что он не воспринимал их как имена, хотя знал, что это именно имена. Майкл вместо Микел. Патрик вместо Пайдриг. Оскар вместо Отарин.
И Ранд узнал мужчину, который скакал во главе всадников. Рослый, крючконосый, с темными, глубоко посаженными глазами, на боку — прославленный меч Справедливость. Артур Ястребиное Крыло.
Мэт тяжело задышал, когда всадники осадили лошадей перед ним и его друзьями.
— Это?… И это все вы?
Как заметил Ранд, всадников оказалось чуть более сотни, и он сообразил, что откуда-то знает: столько их и будет. Хурин замер с раскрытым ртом, вытаращив и без того круглые глаза.
— Потребна более чем смелость, дабы обязать мужчину служить Рогу. — Голос Артура Ястребиное Крыло был глубок и подчинял своей власти, голос, привыкший отдавать приказы.
— Или женщину, — резко сказала Бергитте.
— Или женщину, — согласился Ястребиное Крыло. — Лишь немногие связаны с Колесом, возникая вновь и вновь, дабы исполнить волю Колеса в Узоре Эпох. Ты мог бы сказать ему, Льюс Тэрин, ты не мог не вспомнить, раз облекся плотью. — Он смотрел на Ранда.
Ранд замотал головой, но не стал тратить понапрасну время на возражения.
— Явились захватчики, люди, которые называют себя Шончан и которые используют в битве закованных Айз Седай. Врагов нужно сбросить обратно в море. И… и есть девушка. Эгвейн ал'Вир. Послушница из Белой Башни. Шончан держат ее в плену. Вы должны помочь мне освободить ее.
К его изумлению, кое-кто из маленького войска за спиной Артура Ястребиное Крыло заулыбался, а Бергитте, проверявшая тетиву, рассмеялась:
— Вечно ты выбираешь женщин, от которых тебе хлопот полон рот, Льюс Тэрин.
Ознакомительная версия.
