С этими словами он погрузился в свой смартфон.
Дверь открылась и в кабинет вбежала Камелия.
— Ты уже отыскал его? — проигнорировав меня, подбежала она к Алексею и чмокнула в щёчку.
Экая ветренная особа. Похоже с гостем из Москвы она уже познакомилась поближе. Следователь кивнул на меня, она повернулась, и на лице её быстро промелькнула сложная последовательность эмоций. Но соображала она быстро.
— Бра-атик! А я тебя и не узнала! Ты так изменился!
Она подбежала ко мне и потрепала волосы.
— Ой! А я вам, наверное, помешала, да? Ну вы продолжайте эти скучные мужские разговоры, а я побегу дальше!
Мы взглядами проводили её за дверь, примерно с одинаковым выражением на лице. После чего он вернулся к смартфону.
— Вот! Ресторан «Лоза» неподалёку. Наверняка в заведении с таким названием найдут бутылочку-другую нормального вина. Пойдём!
Я не стал его разочаровывать. Пусть он пройдёт этот путь сам. Ведь в нашей дыре всё совсем не то, чем кажется.
До ресторана «Лоза» мы на большом белоснежном мерседесе доехали за пятнадцать минут. Пешком добрались бы за десять, потому как двумя ногами местные ямы обойти можно, а четырьмя колёсами нет.
В самом заведении нас приветливо встретил за стойкой мужчина в годах и поварском колпаке.
— У вас есть кабинеты? — спросил у него мой спутник.
Мужчина сделал такое лицо, что мне, например, стал абсолютно прозрачен ход его мыслей. Что-то типа: «Есть ли у нас кабинеты? Да за кого они меня принимают? Кабинеты в конторе, а у меня тут ресторан!».
— Проходите! — махнул рукой в зал возмущённый повар. — Сейчас подойдёт официант.
Мы прошли в зал, а вслед за нами направился и сам повар.
— Вот сюда, — Выбрал он для прилично одетых людей самое козырное место.
Самым козырным местом оказался столик с тремя одинаковыми стульями, стоящий посередине сцены. Только на небольшой сцене, возвышающейся над остальным залом, столики были укомплектованы одинаковыми стульями.
Вообще по сидячим местам здесь можно было отследить историю упадка сего заведения. После дизайнерских стульев стали закупать обычные деревянные, потом кресла бу. Ну а теперь в ход пошли дешёвые китайские одноразовые поделки.
Ошарашенный атмосферой заведения москвич, таки сел за столик и соизволил обратиться к повару-официанту:
— Нам, пожалуйста, какое-нибудь приличное вино, и что у вас из горячего есть? — и добавил уже мне, словно оправдываясь. — Со вчерашнего дня ничего не ел.
— Вино есть краснодарское и саратовское. И суши, — ответствовал официант.
— Саратовское? — с подозрением глянул на него следователь.
— Да. Свежее!
— Э-э-эм… А кроме суши что-то есть?
— Нету. У нас баллон меняют.
— Какой баллон? — удивился москвич.
— Газовый. Утром забирают пустой, вечером возвращают полный, — тоном, которым объясняют очевидное ребёнку, рассказал повар.
Гость из столицы оглядел сцену, криво обклеенную афишами звёзд российского шансона, и кажется начал что-то понимать.
Грузчики со станции, с которыми мы ходили сюда перед новым годом обмыть их тринадцатую, посвятили меня во все тайны этого замечательного в своём роде заведения.
Хозяин сего места — большой поклонник Юрия Лозы, в честь которого и назван ресторан. Вывеска — это не стилизованное изображение виноградной лозы, а подпись самого Лозы. Когда-то, в далёкие девяностые тот дал мелкому бандиту из заштатного городка свой автограф и соизволение открыть ресторан его имени. А ещё здесь всегда играет шансон и отдыхает соответствующая публика, которой отлично заходит свежее саратовское вино.
— Ещё к суши пиво рисовое есть… — Вспомнил повар-официант и по совместительству хозяин заведения.
— Давай! — махнул рукой следователь.
— Музыку включить?
— Только негромко.
Пиво было отличное, только что из холодильника, как и суши. Мы под бодрое «хоп мусорок» быстро уговорили еду, оставив самую малость, чтобы нас не выгнали. С этого станется попытаться…
— В ближайшие выходные, в Москве будут проводиться… соревнования среди молодых демонов, — Перешёл к делу Алексей. — Этакая олимпиада. Победитель получает тринадцать килограмм золота. Ну или по курсу любыми деньгами. Я предлагаю тебе выступить от моей семьи. В случае твоей победы я получу некоторые политические преференции, а ты — приз.
— А в случае проигрыша? — спросил я.
— В случае проигрыша мы ничего не получим. Но у тебя есть все шансы на победу. Ты довольно силён для молодёжи. А раз ты справился даже с привязкой искры к алтарю, то и со своими соперниками, уверен, справишься.
Соглашаться на это или нет? Он считает, что я справился с этой самой привязкой, и поэтому у меня есть шансы. Что там говорила мамочка? Нужно выбирать противников по силам? Молодые демоны должны быть мне по силам.
Соглашусь! Только нужно как-то потренироваться использовать эту мою остановку времени. И попробовать вытянуть из москвича ещё кое-что:
— Я хочу информацию. Курс молодого демона. Причём до соревнований.
— Правила Игры… Ты уже знаешь, что такое Игра? — спросил он.
— Слышал слово. Несколько раз.
— Так вот. Весь мир Игра, а демоны в ней… А демоны в ней! И правила этой Игры можно передавать только наследнику. Поэтому многого я тебе не скажу, но кое-что… Только давай завтра. Мне ещё нужно отдать распоряжения и, так сказать, запустить маховик событий!
На этом мы с ним распрощались, пожав руки. Он сел в свой белый тонированный джип и медленно поехал назад, в полицию, а я быстро потопал домой через хрущёбы.
— Стой! Куда так разогнался? Я же не успеваю! — раздался крик сзади, когда я оказался на пустыре, зажатом между бетонным забором и дворами хрущёвок.
Я обернулся. Ко мне бежал самый настоящий гном: поперёк себя шире, но росту всего метр с кепкой. Если подпрыгнет. Окладистая борода и торчащий из-под полы чёрного кожаного плаща топорик с длинной (для гнома) ручкой довершали канонический образ.
Гном встал неподалёку от меня тяжело дыша, а я продолжил разглядывать эту диковинку. Интересно, а эльфы тоже существуют?
— Что? — пробасил коротышка, которому не понравилось, как я его разглядываю. — Я просто инициировался в восемь!
Вот оно как. Оказывается, при превращении в демона могут быть такие неприятные побочные эффекты.
— Тебя тоже прислали Черновы? — Спросил его я.
— Черновы — ху@&#овы! — Срифмовал он. — Иди в жопу!
Что я там говорил о тренировке? Хоть и мелковат он, конечно. Но на безрыбье и рак — рыба!
Быстро скинув рюкзак достаю из него нож. Поскольку гном всё ещё никак не мог отдышаться, снимаю куртку и аккуратно сложив, водружаю поверх рюкзака.
И телефон! Даже со скидкой он стоил, как десять моих старых. Уберу-ка я его в рюкзак, чтобы случайно не пострадал.
Коротышка упёр руки в колени и делал глубокие вдохи и выдохи. Тяжело же ему с такими короткими ножками!
Вспомнив вчерашнее, снимаю ещё и новую дорогую футболку и тоже аккуратно складываю поверх остальных вещей.
— Ты это… — оживился гном. — Штаны не надо снимать! Я не из говномесов!
Можно было бы ему ответить на это что-нибудь… Но я начал подозревать, что дело отнюдь не в слабой дыхалке этого юмориста. Похоже, он что-то готовит. Поэтому я попытался вспомнить те ощущения, которые испытал вчера, осознав близость смерти.
— Ох ты ж блин, зараза какая! — в сердцах крикнул я, мгновенно вспомнив то, что хотел вспомнить.
Если бы мне сейчас не удалось остановить время, то я бы уже лежал, и похрустывал остывая, прямо как та курочка из привокзального киоска. Этот чёрт залил всю округу ярким белым пламенем и мне больших усилий стоило убежать от него!
Бли-ин! Вот урод! Там же были мои вещи!
Вот теперь я совсем-совсем злой!
Огонь начал отдавать захваченные позиции, и я ужаснулся картине разрушений. До пепла сгорело всё, что хотя бы в теории могло гореть, а что не могло — оплавилось. Бетонный забор покрылся чёрной пористой коркой. Раскалённый воздух над пропечённой землёй колыхался зыбким маревом. В центре этого пепелища стоял абсолютно невредимый гном. Глаза его были закрыты и он, кажется, даже не дышал.
