касался меня, я чувствовала, как внутри меня разгорается пламя, несущее одновременно и боль, и невыразимое наслаждение.
Я с ним, обнимаю его, целую, и мои чувства обостряются до предела, а инстинкты становятся неукротимыми. Я следую за ним, как преданный зверь за своим вожаком, находя в его руках утешение и силу, которые стали частью моего существа. Я знаю, что теперь принадлежу ему телом и душой, и в этом было мое освобождение.
— Тебе не больно? — спрашивает в губы, вырывая стон удовольствия.
— Мне хорошо, — выгибаюсь на очередное проникновение.
Каждый стон отражает наше общее стремление поглотить друг друга, стать единым целым.
Его мощь, его уверенность окутывают меня, делают меня сильнее, пробуждая полностью мою звериную натуру.
Именно с ним я впервые ощутила, что такое настоящая свобода, и в этой свободе я нашла новый смысл своей жизни.
Каждую проведенную с ним секунду, я осознавала, что метка на моей шее — это не просто знак его власти надо мной, это символ нашего слияния, нашего общего пути.
Волчица внутри меня ликовала, она была благодарна, что судьба ей подарила Альфу, а Альфа подарил ей свободу.
Жизнь обретала звуки, краски, огонь, наслаждение, все то, что ранее мне было не понять.
Пальцы внутри меня двигаются сильнее и быстрее, я закусываю губу, чтобы сдержать вскрики.
— Еще… я хочу еще, Влад. Пожалуйста.
0н останавливается и скидывает простынь. Прохлада обдает тело, попадает в легкие с новым глотком воздуха.
0щущаю губы Влада на пылающей промежности, готовая взорваться. Горячий язык лижет клитор, движения постепенно наращиваются, два пальца скользят так быстро, что я слышу собственные хлюпающие звуки, подводящие меня к оргазму двигаюсь бедрами на встречу.
— Хочу большего, Влад, — простонала жалобно, на что оборотень усмехнулся.
— Ты уверена?
Киваю, в то же мгновение, головка члена, такая горячая и большая входит в меня с осторожностью, растягивая меня внутри.
Сперва он двигался медленно и ласково, но быстро нарастил темп, будто слышал желания моего тела. Грубо и быстро он вырывал из меня стоны и крики.
Я покрываюсь мурашкам и дрожу, выгибаюсь, прижимаюсь к нему сильнее и зарываюсь пальцами в его волосах. Вдыхаю его аромат, такой страстный и уже родной.
— М-м-м-м-м-м, я сейчас кончу, Влад, — стону, чувствуя приближение оргазма.
— 0чень хорошо, малыш, давай, — шепчет он глядя на меня и целует, прикусывая нижнюю губу.
Потеряв связь со всем миром, с губ срываются стон наслаждения. Еще несколько движений, глубоких, сильных и я содрогаюсь, а следом кончает и Влад.
Его семя обжигает меня изнутри. Не могу пошевелиться и выровнять дыхание. Влад опрокидывается рядом и притягивает меня к себе.
— Ты в порядке? — шепчет он, нежно целуя мои виски.
С трудом открываю глаза, и наши взгляды встречаются. В этих темных глазах бегут не только отблески страсти, но теперь в них появляется и забота. Я киваю, едва заметно улыбаясь.
— Никогда еще не было так хорошо, — отвечаю я, голосом, полным эхо недавней «бури».
Он улыбается в ответ, и этот простой жест согревает меня больше, чем все наши предыдущие ласки. Шорох простыней, звук нашего дыхания — все сливается воедино, и я чувствую, как мир наконец-то медленно возвращается на свои места.
Лежа в его объятиях, я осознаю, что это мгновение — одно из тех, которые останутся навсегда в моей памяти. Мысли о заботах, проблемах и планах исчезают, оставляя только нас двоих в этой комнате, где нет ничего, кроме наших тел и душ.
Минуты тянутся, а потом, не отпуская меня, Влад тихо говорит:
— Давай останемся здесь еще немного.
— Как будто у нас есть возможность покинуть этом дом! У нас же изоляция.
— Знаешь, а я не против, чтобы в этот раз она была подольше.
— Влад, что это такое?
Трясу перед ним брачным договор, заполненный, между прочем, где вместо моей подписи подпись моего отца. Где в графе инициалов мужа, стоят инициалы Влада.
Нет, я конечно рада, что моему мужу не за палтос, но…
— Какого черта? Ты это все подстроил, чтобы разом перешагнуть романтическо-букетно-конфетный период?
— Да о чем ты?
Я молча стараюсь сдержать свою радость. Пусть лучше думает, что я злюсь.
— Первый раз это вижу, — по лицу видно — не врет. 0задачен. — 0тец…
— Что отец?
— 0н все подстроил. И видимо неисправные ворота его работа.
— Ага. И гром, и молния, и изоляция. 0н что у тебя, Зевс?
— Нет, всего лишь владелец гидрометцентра, — улыбается.
— И ты говоришь, что ничего не знал?
— Именно.
— Влад, — вкладываю в голос больше строгости, — Я так не могу. Как ты себе вообще это представляешь?
Он делает шаг вперед, берет меня за плечи и смотрит прямо в глаза.
— Послушай, я понимаю, что это неожиданно. Но, может, это не так уж и плохо? Мы разве не близки?
— Да, но одно дело — встречаться, и совсем другое — брак! Всё очень быстро.
— Мы можем отменить его. Если хочешь. Но… мы ведь все равно вернемся к этому, ты ведь понимаешь?
Я вздыхаю. Мы знаем друг друга недавно, но то, что произошло, наверное, это не такой уж плохой шаг. Похоже, это лучшее, что могло со мной случиться, ведь я действительно могла оказаться женой его отца.
— Ладно, — говорю я, наконец. — Давай попробуем семейную жизнь. Хозяйка из меня так себе и если что-то пойдет не так, именно я на тебя и обижусь.
Влад улыбается и, обняв меня, тихо шепчет:
— Ты всегда можешь положиться на меня, особенно в постели.
— Да, уж ты и впрямь действительно лучший вариант из всех возможных. Но, — тычу в договоре на нижнюю строчку. — Почему была важна девственность?
— Так не я его составлял, но я рад, что я твой первый. Чего ты так вздыхаешь?
— Я рада, что я не изменщица. Прям гора с плеч.
Когда я впервые узнала о планах отца, моё сердце наполнилось негодованием и обидой. Я чувствовала себя пешкой в его руках, частью какой-то деловой сделки, постыдной компенсацией в мире контрактов.
Его решение казалось мне предательством — он так легко решал мою судьбу, не спросив меня. Это разбило мне сердце. И я не доставлю ему удовольствия сказать мне
