Амулет действовал недолго. Цири недоставало сил овладеть им и продлить время действия заклинания. К счастью, чары прекратились в подходящий момент – когда она выбралась из толпы и увидела Фабио, ожидавшего на улочке.
– Ой-ей, – сказал мальчик. – Ой-ей, Цири. Пришла! Я беспокоился.
– Напрасно. Пошли скорее. Полдень уже миновал. Мне надо возвращаться.
– Недурно ты управилась с тем чудовищем, – уважительно взглянул на нее мальчик. – И крутилась быстро! Где научилась?
– Чему? Выверну убил оруженосец.
– Неправда. Я видел…
– Ничего ты не видел. Пожалуйста, прошу тебя, Фабио, ни слова никому. Никому. А особенно госпоже Йеннифэр. Ой-ей, задаст она мне, если узнает… – Цири замолчала. – Они, – она указала за спину, туда, где остался рынок, – были правы. Я раздразнила выверну… Все случилось из-за меня…
– Не из-за тебя, – убежденно возразил Фабио. – Клетка прогнила и была сколочена кое-как. Могла развалиться в любой момент, через час, завтра, послезавтра… Хорошо, что это случилось сейчас, потому что ты спасла…
– Оруженосец спас! – рявкнула Цири. – Оруженосец! Заруби себе на носу! Если только ты меня выдашь, я превращу тебя… во что-нибудь ужасное! Я знаю чары! Я заколдую тебя…
– Эй! – раздалось у них за спиной. – Хорошего понемногу!
У одной из следовавших за ними женщин были темные, гладко зачесанные назад волосы, блестящие глаза и тонкие губы. На плечах – короткий плащик из фиолетовой камки, отороченный мехом сони.
– Почему ты не в школе, воспитанница? – спросила она ледяным, звучным голосом, окидывая Цири проницательным взглядом.
– Подожди, Тиссая, – сказала вторая женщина помоложе, светловолосая и высокая, в зеленом платье с очень смелым декольте. – Я ее не знаю. Вряд ли она…
– Воспитанница, – прервала темноволосая. – Уверена, одна из твоих девочек. Ты же всех в лицо не знаешь. Она из тех, что сбежали из Локсии во время неразберихи при смене жилья. И сейчас она признается сама. Ну, воспитанница, слушаю.
– А? – поморщилась Цири.
Женщина сжала тонкие губы, поправила отвороты перчаток.
– У кого ты украла камуфлирующий амулет? Или тебе кто-то его дал?
– А?
– Не испытывай моего терпения, воспитанница. Как тебя зовут? Кто твоя наставница? Ну быстро!
– А?
– Прикидываешься дурочкой, воспитанница? Имя! Как тебя зовут?
Цири стиснула губы, в ее глазах заплясали зеленые огоньки.
– Анна Ингеборга Клопшток, – нагло процедила она.
Женщина подняла руку, и Цири тут же поняла всю величину своей промашки. Йеннифэр всего один раз, устав от ее затянувшихся капризов, продемонстрировала ей действие парализующих чар. Ощущение было исключительно мерзкое. Теперь это повторилось.
Фабио глухо вскрикнул и кинулся к Цири, но другая женщина, светловолосая, схватила его за воротник и осадила на месте. Мальчик рванулся, но рука женщины была как железо. Цири не могла даже дрогнуть. Ей казалось, что она понемногу врастает в землю. Темноволосая наклонилась и уставилась на нее блестящими глазами.
– Я не сторонница телесных наказаний, – сказала она холодно, снова поправляя отвороты перчаток, – но постараюсь, чтобы тебя вздули, воспитанница. Не за непослушание, не за кражу амулета и не за прогулы. Не за то, что ты носишь недозволенный наряд, ходишь с мальчиками и болтаешь с ними о делах, о которых тебе говорить не дозволено. Тебя выпорют за то, что ты не сумела распознать гроссмейстера.
– Нет! – крикнул Фабио. – Не наказывай ее, благородная госпожа! Я работаю клерком в банке господина Мольнара Джианкарди, а эта девушка…
– Заткнись! – взвизгнула Цири. – Зат…
Заклинание, лишившее ее способности говорить, было брошено резко и грубо. Она почувствовала на губах кровь.
– Ну, – подтолкнула Фабио светловолосая, отпуская и ласковым движением разглаживая помятый воротник мальчика, – говори. Кто эта мазелька?
Маргарита Ло-Антиль вынырнула из бассейна, с плеском разбрызгивая воду. Цири не могла удержаться и не посмотреть на нее. Она не раз видела Йеннифэр обнаженной и никак не думала, что у кого-то может быть более совершенная фигура. Она ошибалась. При виде обнаженной Маргариты Ло-Антиль от зависти покраснели бы даже мраморные статуи богинь и нимф.
Чародейка схватила ушат с холодной водой и опрокинула себе на бюст, при этом непристойно ругаясь и отряхиваясь.
– Эй, дева! – крикнула она Цири. – Подай-ка, пожалуйста, полотенце. Да перестань наконец на меня пялиться.
Все еще обиженная, Цири тихо фыркнула. Когда Фабио проговорился, кто она такая, чародейки, выставив Цири на посмешище, силой протащили ее через половину города. В банке Джианкарди все, разумеется, тут же выяснилось. Чародейки извинились перед Йеннифэр, объяснив свое поведение. Дело в том, что воспитанниц из Аретузы временно перевели в Локсию, так как помещения школы понадобились под жилища участникам и гостям Сбора чародеев. Воспользовавшись неразберихой при переезде, несколько воспитанниц сбежали с Танедда и отправились в город. Маргарита Ло-Антиль и Тиссая де Врие, встревоженные активизацией амулета Цири, приняли ее за одну из прогульщиц.
Обе чародейки извинились перед Йеннифэр, но ни та, ни другая и не подумали извиниться перед Цири. Йеннифэр, выслушивая извинения, глядела на нее, и Цири чувствовала, как горят у нее уши. А больше всего досталось Фабио – Мольнар Джианкарди отчитал его так, что у мальчика слезы стояли в глазах. Цири было его жалко, но она и гордилась им – Фабио сдержал слово и даже не заикнулся о выверне.
Выяснилось, что Йеннифэр прекрасно знает Тиссаю и Маргариту. Чародейки пригласили ее в «Серебряную цаплю», самую лучшую и самую дорогую гостиницу в Горс Велене, где Тиссая де Врие остановилась по приезде, по одной только ей известной причине оттягивая появление на острове. Маргарита Ло-Антиль, которая, оказывается, была ректором Аретузы, приняла приглашение старшей чародейки и временно делила с нею жилье. Гостиница действительно оказалась роскошная, в подвальных помещениях разместилась баня, которую Маргарита и Тиссая, выложив баснословные деньги, сняли в свое исключительное пользование. Йеннифэр и Цири, конечно, были приглашены и вот уже несколько часов то плавали в бассейне, то потели в парной, непрестанно сплетничая.
Цири подала чародейкам полотенце. Маргарита легонько ущипнула ее за щеку. Цири фыркнула и с плеском прыгнула в пахнущую розмарином воду бассейна.
– Плавает как маленький тюлень, – засмеялась Маргарита, растягиваясь рядом с Йеннифэр на деревянном лежаке. – А стройна как наяда. Дашь ее мне, Йенна?
