На следующее утро Зорго заявился на завтрак в "La Golondrina blanka" в дурном настроении, мрачнее грозовой тучи. Вяло ковыряясь в салате из акульих плавников, черепашьих яиц и разнообразной тропической зелени, хмуро пробурчал:
— Тут, такое дело. Повстречался я вчера с Джедди. Нормально в начале всё было, вроде. Поболтали о глупостях разных: о кладах старинных, об ураганах тропических. А, потом, как только я разговор на Индейское Нагорье перевёл — вскочил Джедди как ужаленный и — дёру дал. А, котяра его — в другую сторону припустил. Ищи их теперь — до мангового заговенья. Плохо как — всё получилось.
Несколько минут над столом висела тишина, нарушаемая только звяканьем вилок-ложек о фарфоровую посуду.
Наконец доктор Мюллер решился на вопрос:
— Уважаемый Капитан, но, должны же существовать разные варианты, обходные манёвры всякие, так сказать?
— Есть один вариант, он же манёвр, — произнёс Зорго, наливая себе полный фужер апельсинового вина, — Джедди до невозможности хочется узнать — что же на его медальоне написано? Он за раскрытие этой тайны — на многое готов. Считается, что ни кто до сих пор не расшифровал эти письмена. Но, не так это. Есть один человек, дон Аугусто Романо — и - Гарсия, так вот — он точно всё знает. При мне это было. Сеньора Сара ему листок показала, где значки те были переписаны. Он минуту на них посмотрел, да и говорит — мол: "Ничего разобрать не могу". Но, я то видел — как его глаза блеснули — всего лишь на миг. Интересовался я потом у него, почему он обманул сеньору. Отвечает, улыбаясь, мол: "Меньше знаешь — легче спишь" — и всё в таком духе. Поэтому, бартер знатный можем организовать: дон Аугусто — Джедди про содержание текста того поведает, а мальчишка — за это — вас к Нагорью Индейскому отведёт. Сам — или индейцев чиго попросит. Ну, как мой план?
— А, этот дон Аугусто — он кто? — Интересуюсь, — И почему — он нам помогать будет?
Прежде, чем ответить, Капитан долго чесал в затылке, вздыхал тяжело, собираясь с мыслями. Наконец, набрав полную грудь воздуха, выдал на одном дыхании — словно текст заученный докладывал:
— Сеньор Аугусто Романо ("Гарсия" — в память о побратиме погибшем) — личность в Карибии весьма известная, и даже — легендарная. Общеизвестно, что он родился в далекой России, в семье богатой и знатной, и звался он тогда как-то иначе — что-то похожее на "Андре Романофф". Несмотря на знатность и богатство, дон Аугусто увлекся революционными идеями, что и под тропическими созвездьями — совсем не редкость. Революция в России победила, но, вместо обещанного царства Добра и Справедливости начался какой-то кровавый водевиль, конца и края которому было не видно. И, разочарованный дон Аугусто уехал — куда глаза глядят. Объехал полмира. В Уругвае опять помогал свергнуть какого-то кровавого диктатора. Как водится, тирана свергли. Но, как-то очень быстро Главный Революционер, в свою очередь, превратился в кровавого монстра, объявившего охоту, в первую очередь, на ближайших сподвижников. Дон Романо бежал, оказался в Чили, где опять воевал, на стороне местных индейцев, конечно; был серьезно ранен, лишился левой руки. После чего решил всерьез покончить с революционными идеалами, и направил свою энергию в мирное русло, посвятив несколько лет своей жизни благородному делу уголовного сыска. Дослужился до поста Главного Комиссара уголовной полиции в Каракасе, однако поймал за руку кого-то не того — молва утверждает, двоюродного племянника местного премьер-министра, и, вынужден был уйти в отставку. Дон Романо не очень то и расстроился — и, поменял свой жизненный путь в очередной раз. Увлекся историей наших благословенных мест — историей Южной и Центральной Америк, всерьез занялся археологией. Сегодня он слывет очень крупным специалистом в этих областях. А, его коллекция разных там местных раритетов исторических — считается одной из лучших в мире.
Отдышавшись и осушив очередной бокал местного вина, Капитан пояснил:
— Это так про дона Аугусто в одном журнале столичном написали, а я — запомнил.
— Всё это очень мило, — задумчиво проговорила Мари, — Но, всё-таки, почему Вы так уверены, что он согласится нам помочь?
— Я не уверен до конца, — ответил Зорго, — Но существуют, по крайней мере, три повода надеяться, что дело выгорит. Во-первых, лет десять назад я оказал дону Аугусто одну значимую услугу. Какую — не буду уточнять, но, на сегодня, он — мой должник. Во- вторых, Вы же Андреас — русский? Вот, сеньору очень трудно будет отказать соотечественнику. И, в-третьих, дон Романо всегда считался тонким ценителем женской красоты, — Капитан многозначительно посмотрел на Мари.
— Что??? — Мари, вне себя от гнева, вскочила на ноги, машинально схватив со стола столовый нож, — мне даже показалось, что где-то рядом сверкнули две голубые молнии.
— Успокойтесь, ради Бога! — испуганно забормотал Зорго, — Вы совсем не так меня поняли! Сеньору Аугусто — на днях исполнилось девяносто восемь лет. И, вообще, он уже две недели — как в местной больнице лежит, после очередного инфаркта. Я имел в виду — улыбайтесь ему почаще, да — понежней. Вот — и всё.
Мари устало опустилась на стул, все остальные — вздохнули с облегчением.
После завтрака отправились в больницу, благо в Сан-Анхелино — всё рядом находится. Дон Аугусто выглядел совсем неважно, хотя и бодрился — перед симпатичной женщиной. Узнав, что я из России, обрадовался несказанно, минут сорок с расспросами всякими приставал. Потом, вспомнив о вежливости, поинтересовался, не сможет ли быть нам — чем полезен.
Изложил Зорго коротко суть нашей проблемы. Обратился с просьбой — помочь. Я к той просьбе присоединился, доктор Мюллер.
Мари после всех попросила, отдельно, — загадочно, из под ресниц длиннющих, на старого сеньора посматривая своими глазищами голубыми, огромными.
— Да, друзья мои, — дон Аугусто говорит, — Давненько на меня так женщины не смотрели.
Прямо — как в том стихотворении старинном:
Лукавый взгляд, из под густых ресниц —
Удар — из-за угла.
Не мне — тот взгляд предназначался.
И, знаешь ты сама:
Сейчас умрут — те миллионы людей, зверей и птиц,
Которым мог предназначаться — тот взгляд — из под ресниц!
— Потешили старика, право! Ну, что ж — послезавтра меня из больницы этой выписывают. К пяти вечера — прошу Вас в гости ко мне пожаловать. За Джедди — я отдельно пошлю. Думаю, решим все вопросы — к всеобщему удовольствию. Вот только…. Зорго — ты же обещал мне на День Рождения стишок пиратский подарить? Мне как раз в коллекции тысячного пиратского стишка, или песни, не хватает. Так что — изволь! Иначе разговора не будет.
