Часа за полтора выполнили все необходимые работы, а на позициях были размещены три тысячи бойцов. После этого пришлось подождать еще с час, пока вдали по тракту появилось облако пыли, которое медленно приближалось, постепенно превращаясь в огромную толпу пеших и конных воинов.
— Нет, это на армию Мехала никак не походит, — сказал Севорж. — Точно кто‑то из наших. Я такого бардака у противника еще ни разу не видел. Выпускайте парламентера!
Взревели трубы, и в направлении остановившегося войска поскакал всадник, размахивающий копьем с прикрепленной на нем белой лентой. Расстояние было большое, и Сергей в очередной раз пожалел, что здесь не научились делать даже самых простых подзорных труб. Ждать пришлось минут двадцать, после чего из толпы выехали уже два всадника и галопом понеслись по тракту в сторону города.
— Наши, милорд! — еще издалека крикнул Сергею парламентер. — Остатки армии короля. Со мной помощник генерала Морна барон Гаран.
Доскакав до частокола, оба спешились и отдали поводья лошадей подбежавшим солдатам.
— Слава богам, что мы с вами встретились, милорд! — радостно воскликнул представитель Морна. — Мы третий день с непрерывными боями уходим от преследования, которое организовал Мехал. Хорошо еще, что позавчера повезло наскочить на вражеский обоз, в котором были стрелы и продовольствие. Но на всю армию на один день и хватило, а приобретать продовольствие в деревнях не дают сотхемцы. Мы сейчас от них оторвались самое большее на четыре свечи.
— Если противник так близко, не будем терять время, — прервал его Сергей. — Возвращайтесь к генералу и передайте, что он может ввести свою армию в город. Там вас накормят, а место для размещения найдете сами. Пока отдыхайте и приводите себя в порядок, позже поговорим. Укрепления на самом тракте разборные, так что мы их сейчас временно уберем, чтобы вы имели возможность пройти.
До подхода королевской армии все колья с дороги убрали, и в открытые городские ворота прошла пропыленная колонна измученных дорогой и непрерывными боями конных и пеших воинов во главе с самим генералом. Морн, поравнявшись с герцогом, хотел было остановить коня, но передумал, лишь приветливо кивнув головой. Как только прошел последний королевский солдат, сразу же начали восстанавливать укрепления и заканчивать то, что еще не успели доделать. Работы велись с час, после чего всех лишних с позиции убрали, а бойцам начали разносить котлы с горячей кашей. До появления неприятеля успели пообедать и немного отдохнуть.
— Пошли на стену, — сказал Сергей Лансу. — Командовать боем можно и оттуда, а со стены больше увидим и не нужно прятаться от стрел.
На стене к ним присоединился уже надевший чистую одежду и поевший генерал Морн.
— Маловато у вас бойцов, господа! — выразил он свое опасение, перегнувшись через стену. — В траншеях стрелки? Где только столько набрали! Придумано хитро, не спорю, и потери враг понесет большие. Но если им удастся прорваться, будет бойня. От стрелков в сече толку мало, а пехотного прикрытия у вас немного. Может быть, использовать нас?
— Я думаю, что мы сегодня обойдемся своими силами, — сказал ему Сергей, — а ваши солдаты пусть отдыхают. Те бойцы у нас не единственные. Смотрите, сотхемцы идут совсем без охранения.
— А кого им здесь опасаться? — пожал плечами Морн. — Нам было не до контратак, а вас они встретить не ожидали, как и я, впрочем. Как вам удалось взять Валенту?
— Мы не только Валенту захватили, генерал, — сказал Севорж, — но и еще три города. А этой ночью захватим пятый.
— Почему ночью? — удивился Морн. — Кто же воюет по ночам, тем более сейчас, когда ни зги не видно?
— Мы воюем! — рассмеялся Сергей. — Мы вообще многое делаем иначе. Смотрите, остановились и, кажется, собираются выслать парламентера. Большое войско. Только здесь тысяч шесть, а хвост колонны еще за холмами.
— За нами гнались тысяч семь–восемь, — сказал Морн. — Мы их, конечно, сократили в числе, но не очень сильно. Действительно, парламентер. А для чего выезжать ему навстречу?
— Чтобы не увидел лишнего, — пояснил Севорж. — Нам с ними разговаривать не о чем, но закон свят, так что его сейчас просто завернут к своим.
Было видно, как три кавалериста встретили парламентера на полпути до укреплений, о чем‑то поговорили и повернули обратно к своим. Всадников пропустили через узкий проход в укреплениях, который тут же начали заваливать обрубками деревьев и мешками с песком.
— Отводят кавалерию, — сказал Морн, наблюдая за действиями неприятеля. — Правильно. В таком бою ей места нет. Сейчас должны начать разворачивать пехоту. Это надолго.
— Пусть разворачивают, — сказал Сергей. — Нам спешить некуда. А вы пока расскажите, что у вас произошло.
Генерал за полчаса рассказал о сражении под стенами Дарка.
— Надо все менять в этом королевстве! — сказал Сергей, дослушав рассказ.
— Что вы имели в виду под словом «все»? — спросил Морн.
— Вы хоть поняли, что стало причиной вашего поражения?
— Предательство герцога Марди, что же еще? — удивился вопросу генерал.
— Значит, вы ничего не поняли. Причиной поражения стал наш король собственной персоной. И не надо смотреть на меня с таким возмущением. Вас под Дарком было примерно столько же, сколько и сотхемцев вместе с армией Марди. И о его предательстве вы догадывались и могли принять более действенные меры, если бы действовали сообща.
— Я прекрасно понимаю силу единого командования! — возразил Морн. — Но при чем здесь король? Он как раз хотел объединить все силы и встать во главе армии!
— Вот вам и ответ! Никто, кроме герцога Лантара, королю свою армию не доверил. Даже герцог Дорейн, который был вынужден его во многом поддерживать, формально подчинился, но поставил свою армию так, чтобы вы не могли управлять ею в бою. Разве не так?
— Все так, но какое отношение к решению герцогов имеет король?
— Самое прямое, генерал. Герцоги не идиоты и тоже прекрасно понимают силу общего руководства в бою. По крайней мере, большинство из них. Вспомните прошлую войну. К отцу Андре было совсем другое отношение! Я читал хроники и говорил кое с кем из тех, кто тогда воевал. Была общая армия и общее командование, и во главе его стоял король!
— Наш король еще слишком молод! — возразил Морн. — Постепенно он набирается опыта.
— Опыт важен, — согласился Сергей. — К вашему сведению, я старше короля всего на год. Конечно, в четырнадцать лет можно наделать много глупостей, но он их и в шестнадцать продолжает делать, причем понимая, что поступает неверно. Что уж там является причиной, я не знаю. Или чрезмерное самолюбие и спесь, или зависть к другим, или еще что. Если бы не герцог Лантар, мне страшно подумать, сколько бы он всего наворотил!
