13
Эма отскочила, его клинок пролетел перед ней. Назэ отпрянул и тут же напал снова. Она вскинула катану, чтобы отбить его атаку. Это его не остановило. Он бросился вперед с тремя последовательными выпадами. Она едва смогла отразить их.
Он был быстрым!
Назэ ударил снова, в этот раз сбоку. Она отбила, повернулась и попыталась попасть по его плечу.
Промазала. Слишком медленная.
— Проклятье! Почему… ты… нападаешь… на меня? — прорычала Эма между ударами, уклонилась от взмаха, который чуть не сбил ее с ног. Он позвал ее сюда. Что это было?!
Холодный ужас пронзил ее грудь. Ее вопрос остался без ответа. Он приближался к ней с неумолимой скоростью и яростной силой за каждым ударом. Он был бесстрашным. Решительным. Плохая комбинация, особенно если он передумал и хотел убить ее.
И этот контроль. Ни шага, ни взмаха не к месту. Почти как против Мицуги. Но это была более опасная версия Мицуги.
Не хорошо.
Эма парировала его молниеносные атаки, их клинки целовались в быстром ритме. Она чуть не промахнулась, но в последней серии ударов было что-то сдержанное. Он сдерживался? Грудь вздымалась, она отпрыгнула в сторону, едва уклонившись от еще одного меткого удара. Он заставил ее защищаться. Пот мешал видеть. Не рассчитав силы, она оставила для него живот открытым.
Зараза…
Но он не использовал шанс, поднял свой меч и позволил ей нанести удар, в котором она нуждалась, чтобы отскочить.
Ее тело охватило облегчение.
Он не пытался ее убить.
Он проверял ее.
Но почему? Что он пытался доказать?
Вонзившись ногой в землю, она оттолкнулась, пригнувшись, заметив возможность заставить его защищаться. Эма перевернула клинок, зацепив тупым концом его живот и оттолкнув его назад.
Она попала по нему!
С кошачьей грацией он развернулся и прыгнул к ней, заставив ее отступать по каменной дороге. Он был все ближе, сокращал расстояние между ними. Неизбежный танец смерти, бой, где только они знали шаги.
Ее дыхание участилось, сердце бешено колотилось, могло вырваться из ее груди. Если бы не обучение Мицуги, она могла бы уже умереть.
Но она чувствовала себя невероятно живой. Сильнее, чем за долгое время.
Острие клинка Назэ зацепило край ее рукава, прорезав ткань, чудесным образом не задев кожу.
Слишком близко.
Может, он ее и не проверял.
Холодные голубые глаза сверкнули в свете костра, он сделал выпад, поймал ее меч у рукояти. С взмахом его запястья катана выскользнула из ее рук, ударилась о камень. Прежде чем она успела выхватить вакидзаси, его меч прижался к ее шее.
Она застыла, посмотрела в его прищуренные глаза, ее грудь вздымалась и опадала, дыхание прерывалось.
Конечно, Ной боялся этого человека! Он бился в стиле монахов. Но то, с чем она столкнулась, было сильнее всего, что она видела в действиях Мицуги или других монахов.
Острый край его меча слегка сдвинулся, как поцелуй любовника на чувствительной коже ее шеи. Мурашки покрыли ее кожу, дрожь пробежала по ее спине.
— Ты будешь следовать моим указаниям или погибнешь.
Эма медленно кивнула. Его голос был безразличным, это скрывало эмоции, какие могли у него быть сейчас. Он даже не звучал утомленно! Будто ничего не было.
Сильный противник.
И она все еще не видела его лицо.
Он быстро приблизился и сжал ее вакидзаси с ножнами, вытащил меч из-за ее пояса, обезоружив ее. Почти, у нее еще были…
— Ножи, — он указал на ее руки. — Убери их.
Холодный пот снова выступил на ее шее.
— Давно ты следил за мной?
— Довольно-таки. Я думал, что ты немного осторожнее.
Зачем он звучал так снисходительно?
— А я ожидала более теплого приема. Когда говорят «здравствуй» словами, а не мечами?
Он склонил голову, прищурил ледяные глаза.
— Ты отдашь их, или мне забрать?
Она фыркнула, ее тело все еще дрожало — меч все еще был у ее горла — она вытащила спрятанные кинжалы и бросила к его ногам. Он даже не смотрел на них, как будто они были несущественными.
Может быть, для кого-то вроде него так и было.
Назэ имел право осторожничать. Она это понимала. Но у него была причина послать сообщение. Зачем встречаться здесь? Слишком много усилий, чтобы остаться с ней наедине.
— На колени.
Сглотнув, она неохотно повиновалась и опустилась на землю.
— Я уважаю твою осторожность, Назэ. Но я тебе не враг.
Убрав меч от ее шеи, он схватил ножны на своем поясе и вернул клинок туда. Его стальной взгляд не дрогнул.
— Это еще предстоит выяснить.
Он мог убить ее, если бы захотел. Ей приходилось постоянно напоминать себе об этом. Для предполагаемого безжалостного убийцы он обладал замечательным контролем и отсутствием интереса к проливанию ее крови. По крайней мере, сейчас, и она будет принимать эту маленькую доброту до тех пор, пока он будет ее проявлять.
Назэ прошел за нее. Прежде чем она осознала, что он делает, он толкнул ее вперед за шею. Эма выругалась, когда каменная дорожка встретилась с ее лицом, острые камешки царапали ее щеку. Он завел ее руки назад, прижав колено к ее спине. Ее мышцы напряглись в его хватке. Грубая веревка скользнула по одному запястью, затем затянулась и обвила другое. Он работал быстро, связывая ее теплыми ловкими пальцами. Он встал, и она сделала глоток воздуха, когда его вес покинул ее.
— Не нужно было это делать! — она потянула руками, но веревка была крепко завязана.
— Я не собираюсь рисковать.
Он взял ее катану. Разглядывал ее пару мгновений и стал расхаживать перед ней.
— Ты тренировалась с монахами, — его заинтересовали отметки создателя на клинке.
— Как и ты.
— Давно.
Ветерок трепал край его длинного черного кимоно. Его левая рука лежала на рукоятях мечей на поясе. Было что-то в той позе, почти величавой, расслабленной, но готовой к любой угрозе. Было необычно для убийцы одеваться в старом стиле. На миг она ощутила от него что-то древнее, словно он скрывал тысячи тайн за маской.
Эма покачала головой. Странные мысли. Головокружительная битва сбила ее с толку.
— Ты сказал мне сделать свой выбор. И я сделала
— Да?
Она не отводила взгляд.
— Да. Ты верно сказал об альянсе. Я до сих пор не понимаю, почему ты мне это сказал, но у тебя явно были причины, — говоря это, она боролась запястьями с веревкой. — Полагаю, ты уже понял, что слухи обо мне не соответствуют действительности. Мне неинтересно быть близко к Рэн. Честно говоря, я не собиралась и преследовать тебя. Если бы ты не вынудил меня. Я не хочу убивать для Ноэ или Фракции, — веревка немного сместилась, тугой узел чуть ослаб. Эма подавила улыбку, угрожающую выдать ее. Ей нужно было дальше работать над этим.
Осторожно.
— Но ты приняла миссию.
— Изначально. Ты никогда не получал приказ, который не хотел выполнять? Или тот, который был обязан выполнить?
Он уставился на нее, но не ответил. Затем он перевел взгляд на окружающий их темный лес. На мгновение он выглядел почти тоскующим — если такое вообще возможно для кого-то вроде него. Его взгляд переместился на нее, снова стал холодным.
— Почему ты пришла сюда?
— Мы на одной стороне, да? Ты выступил против Фракции. Я не верю, что ты — безжалостный убийца, каким тебя рисуют.
— Ты ничего не знаешь обо мне или моих намерениях.
— Я знаю, что ты мог меня убить. Почему не стал?
— Проливать кровь без надобности на святой земле — позор.
Это было правдой.
— Ты знаешь, о чем я. В Нагеями-то.
Он прищурился.
— Я убиваю, когда считаю это необходимым. Твоя смерть сейчас не выгодна.
Эма подняла взгляд, фонари озаряли его подтянутое тело. Его слова задели что-то глубоко в ней. Убиваю, когда необходимо. Как и ее кодекс: забирать только жизни тех, кто навредил клану. И даже тогда она не относилась легкомысленно ни к одной из этих смертей, какими бы заслуженными они ни казались.
