- симпатичная игрушка.
- Ваше величество, я надеюсь, вы примете мой скромный подарок.
Еще бы. Веер лежал сверху. Только мужской вариант. Из плотной ткани в темных тонах. И слегка расшитый янтарем и золотой нитью. Получилось в меру красиво, в меру стильно. И вовсе не по-дамски.
Эдоард достал веер, сложил его, раскрыл, пару раз обмахнулся, как это делала Лилиан.
- Неплохо. На приемах, когда много людей - очень полезно.
- Я счастлива угодить вашему величеству.
- а чем вы еще решили мне угодить? Что это за предметы?
- Ваше величество разрешит мне показать?
- прошу вас, графиня.
Лиля подошла к столу и для начала извлекла калейдоскоп. Вот их устройство она отлично представляла, поскольку в детстве два разобрала и собрала обратно. Первое было сделано из любопытства, второе - когда мама заявила, что нового не купит. Сломала?
Умей и починить!
- Это калейдоскоп. И в него надо смотреть на свет, ваше величество. Помогает отдохнуть и расслабиться.
Рисункам Эдоард отдал должное. Красиво. И действительно, можно так долго крутить калейдоскоп, пытаясь расслабиться. А еще что?
- Еще один кладоскоп?
- Нет, ваше величество. Если вы соблаговолите подойти к окну...
Его величество даже и не задумался.
Подошел, приставил к глазу подзорную трубу - и вгляделся вдаль.
- Альдонай!
Лиля не мешала. Сам разберется. Труба была одной из лучших. Хотя тут были бы силы и время...
- графиня, откуда у вас это?
- мои люди придумали.
- И как это...
- подзорная труба, ваше величество.
- Чудесно. Скажите, такие трубы сложны в изготовлении?
- Не очень, ваше величество. Но у меня и мастеров всего два...
Тонкий намек был понят - и Эдоард кивнул.
- Хорошо. Это мы исправим. И что еще?
- Увеличительное стекло, ваше величество.
- Увеличительное стекло?
Лупа удалась, без преувеличения. Хотя шлифовать ее было долго и занудно. Но - справились. И Лиля осторожно извлекла ее из футляра.
А потом лист бумаги с напечатанным текстом.
Эдоард вскинул брови.
- Что это, графиня?
- Детская сказка, ваше величество.
-И как вы смогли написать так много абсолютно одинаковых букв?
- Я не писала, ваше величество. Я - печатала.
На рассказ о книгопечатании ушло минут десять. И к концу рассказа Лиля уже вполне освоилась. Да и Эдоард забыл, что хотел подействовать на нервы строптивой девчонке. Незачем.
Она действительно сокровище.
Книгопечатание открывало невероятные горизонты. А бумага...
Уж чего-чего, а камыша, крапивы и прочего травяного сора в Ативерне хватало. Если крестьянам приказать собирать - возы привезут. Да и лупа...
Эдоард к старости стал слегка дальнозорким. Приходилось читать чуть ли не с расстояния в метр, а то и приказывал секретарю зачитывать. А теперь - все в его руках.
Про очки Лиля пока не заикалась, понимая, что это требует уже других знаний и умений. Линзу-то она сделает. Но ведь две одинаковых, да еще и определить, сколько на каждом глазу, и все подогнать... увольте!
Пусть лупами обходятся!
А она еще штангенциркуль изобретет - у отца такой был, не прибор, а сплошное удовольствие.
Но пока - только это.
- А бумагу можно и продавать. Делать гербовую, с оттиском - и продавать для прошений, для жалоб, для кляуз...
Эдоард даже зажмурился от удовольствия. Священное для любого короля слово - казна.
Графиня - определенно чудо. Если так пойдет и дальше... Да Мальдоная с ним, с титулом. Даст он ей титул! Уже за подзорную трубу - даст. А ведь это наверняка не конец.
И... какой шильды Джес так расписывал жену?
Что он - поговорить с ней не удосужился за столько времени? Умная женщина, спокойная, ничуть не истеричка... разве что на дверь постоянно оглядывается. И кстати - симпатичная. Он бы даже сказал - красавица. М-да... как же она нервничала на своей свадьбе? Или это перенесенные испытания сыграли роль? Можно попробовать выяснить. Только...
- Ваше сиятельство, вам не терпится закончить нашу аудиенцию?
- Нет, ваше величество. Там за дверью осталась моя собака...
Лиля действительно оставила Нанука у секретаря. И переживала за пса. Он умница, но все новое, незнакомое. А он еще щенок...
- Ведите ее сюда, - разрешил король. И едва не присвистнул при виде Нанука. Собак Эдоард любил, был ценителем и знатоком. И мог оценить стати вирманской сторожевой. Пес обещал вырасти таким, что собака Баскервилей рядом с ним смотрелась бы таксой.
И умный. Пространство просматривает, хозяйку охраняет, ученый...
- Хороший пес. Графиня, вам говорили, что я не благоволю вирманам?
- Да, ваше величество.
- я надеюсь...
- Ваше величество, я умоляю вас не запрещать мне нанимать вирман в свою охрану. Если бы не они, меня бы и в живых не было. Да и Миранды...
- Ганц о многом рассказал мне, графиня. Но хотелось бы выслушать и вас. Присаживайтесь, - легкий жест в сторону кресел перед камином, - я прикажу подать нам вина и фруктов. Ваша дочь сейчас с принцессами, никто не мешает нам поговорить. Расскажите мне, что с вами произошло?
Лиля послала правящему монарху улыбку и пару раз взмахнула веером.
Вы хотите рассказ?
Да бога ради... я вам сейчас такого расскажу! Заодно, кстати, и на Йерби настучу, а может, и за Ганца словечко замолвлю...
***
Три часа спустя Лиля кое-как выползла из королевского кабинета.
Сил хватало на то, чтобы держать осанку и выглядеть надменно. Но и только. В остальном - хотелось выбрать место почище, упасть и просто полежать. Даже не поспать. А просто - привести в порядок мысли и чувства.
Три часа.
Немного радовала мысль, что королю пришлось не легче. Эх, водички бы сейчас. Холодной, ключевой, пол-литра внутрь и три на голову.
Эдоард расспрашивал обо всем. И Лиля "честно" отвечала. Ну не говорить же правду. Хотя звучало бы.
Ваше величество, ваш племянник довел жену до такого состояния, что та померши. Уже полгода. А ее место заняла я. Нет-нет, тело то же самое. Душа другая. Поговорим за честный бартер?
Что-то подсказывало Лиле, что после такой заявки ей будут предоставлены на выбор - психушка или костер.
Хотя тут не жгут. Тут просто вешают. Но после пыток. Добрые люди, хорошие...
А, ладно. Все равно разговор прошел неплохо.
Эдоард пытался расспрашивать о семейной жизни.
Лиля честно призналась, что муж ее сплавил в захолустье, навещал весьма редко, и общение их ограничивалось позой миссионера. И тут же перевела стрелки на неведомых отравителей. Мол, если б не они, уж я бы расстаралась, да и супруг может быть что-нибудь да изменил. Но что вы хотите, когда себя - и то в зеркале не узнаешь?
Эдоард покивал головой и посочувствовал. Мол, обязательно гадов найдем и накажем по всей справедливости, чтобы никому неповадно было.
