Юноша вскочил на ноги:
— Хочешь выпить? У меня есть «Греза» четырехсотлетней выдержки.
— От таких предложений не отказываются, — оборотень сел в кресло напротив. — Тем более, мне же надо где-то переждать, пока твой брат набродится по всем местам памяти.
Я коснулся щеки матери. Она выглядела очень бледной среди всех этих подушек и одеял. Совершенно неподвижная, лишь грудь едва заметно вздымалась и опускалась.
Внезапно её глаз открылись, и прекрасные сапфировые глаза взглянули прямо на меня.
— Лиан, мальчик мой, ты, наконец, приехал- её голос был очень слаб.
— Да, мама, — я взял её исхудавшую руку и прижал её к своему лицу.
— Макияж испортишь, — попробовала она улыбнуться.
— Ничего.
Её лицо исказила гримаса боли, и мне показалось, что она вот-вот заплачет:
— Ли. Прости меня. Пожалуйста. Я не смогла защитить тебя тогда от него.
— Мама, успокойся, — прошептал я, — Ты ничего не могла сделать. Это его и только его вина. Ты очень помогла мне. Я ведь не сломался.
— Да, — тихо прошептала она, — Ты сильный, мой Ли, очень сильный. Благодаря тебе, твои братья… — она закашлялась.
Я с болью смотрел на неё. Ей было всего пятнадцать когда она вышла замуж. И сейчас она умирала достигнув сорока трех лет. Возраста, когда многие женщины расцветают во второй раз.
На её щеках алели пятна, которые нестерпимо хотелось стереть.
— Я хотела попросить тебя, Ли… Именно тебя. Другие не смогут…
Кириан страдальчески вздрогнул, я наклонился ближе:
— Что, мама? Что я должен сделать?
— Мой отец… Когда я умру. Передай ему перстень с сапфиром… Это мое последнее слово ему… не обязательно сейчас… я достаточно долго ждала, пока жила… подожду и после смерти… Главное, обещай, что отдашь..
— Обещаю, — кивнул я. — Мой дед получит твое последнее слово.
— Хорошо, — она вздохнула и закрыла глаза. Худые пальцы разжались.
Я поцеловал её в лоб:
— Спи, мама. Теперь мы будем охранять твой сон.
Кирилл, сидящий на другой стороне кровати очень серьезно кивнул и погладил ножны меча, который я привез ему в подарок.
И этот жест совсем не выглядел смешным у двенадцатилетнего мальчика. Он скорее напоминал маленького воина, чем мальчишку. Он и мечу обрадовался не как ребенок, а как воин новому собрату.
И это заставляло меня сжимать зубы до боли в челюсти.
Я поднялся на ноги:
— Рилл, охраняй маму, ладно? Мне еще нужно кое-что сделать. А чуть позже, я вернусь.
— Хорошо, — серьезно кивнул он, словно хороший солдат перед своим командиром. — Не волнуйся, я стал сильнее за это время. Маму никто не тронет.
Мы с Кирианом вышли из апартаментов королевы и только там, будущий король смог дать эмоциям выход. Яростный удар кулака образовал вмятину в стене, но не облегчил его боль. Он сжал губы:
— Видел Кирилла? Он у постели матери все время, не отходя. Слуги приносят ему поесть. И на его глазах по его требованию пробуют еду. Когда пытался зайти король, он взялся за лук и продемонстрировал, что отлично выучил с какой стороны тетеву натягивают. Он на полном серьезе пригрозил королю, что прострелит ему руку или ногу, если тот только посмеет войти в комнату его матери. Не должны принцы в двенадцать лет так разговаривать!..
Он почти кричал.
Я протянул ему платок:
— Руку перетяни. Кровь капает…
Он почти недоуменно поднял глаза и вздрогнул всем телом, увидев что-то за моей спиной.
И я медленно повернулся, уже зная, кого увижу.
Регил сидел у себя в кабинете и задумчиво смотрел в окно. Жена умирала. Но это его мало волновало. Ей давно было пора пододвинуться. Она слишком часто вмешивалась в дела королевства. Сейчас было важнее другое. Ему сообщили, что его старший сын, которого он изгнал из королевства с позором, возвращается.
Парень оказался хитрой бестией. Настоящим сыном своего отца, не признающим поражения и помнящим унижение. И его явно не остановит, что человек, который унизил его — его собственный отец.
Лилиан с виду изнеженное, капризное и бесхребетное создание, у которого как оказалось железная воля, властность и поистине семейная жестокость. Столько лет водить всех за нос. Король помнил эти сапфировые глаза, которые смотрели на него с насмешкой и вызовом. Он никогда не понимал, почему остальные не видят этого. И Регил отдавал себе отчет в том, что боится своего сына. Такие глаза как у него — не прощали. Однажды давным-давно он совершил ошибку. Король и сам не помнил, почему пошел на это. Наверное, во всем виноват вызов в глубине чистых сапфиров. С некоторых пор Его Величество просто ненавидел этот камень. Теперь тот же вызов горел в глазах его младшего отпрыска. С которым он в конце- концов повторил ту же ошибку, что и со своим первенцем.
Регил сцепил пальцы рук в замок. Лилиан стал непредсказуемым фактором. Он мог выкинуть все, что угодно. Король в глазах старшего сына видел настоящее безумие еще тогда два года назад. И понимал, что он вернется во что бы то ни стало.
От размышлений его оторвал скрип двери.
Я же приказал меня не беспокоить! — рявкнул он.
Слуга в дверях низко поклонился, дрожа от ужаса.
— Ваше Величество, Вы велели доложить о капитане Раине, как только он появится.
Король приподнялся за столом.
— Зови немедленно.
Воин отодвинул слугу за спину и закрыл за собой дверь. Его почти мертвые змеиные глаза смотрели на своего повелителя.
— Ну? — выдавил из себя Регил.
— Я не успел его перехватить. Он пришел со стороны владений Черной Ложи. И его встретил Наследный принц.
— Кириан? — король выпрямился.
— Да, оба сейчас в покоях королевы.
— И ты только сейчас сообщаешь мне об этом?! — сверкнули серые глаза.
— Я торопился, как мог, Ваше Величество, — опустил глаза воин.
— Ладно, — Регил вышел из-за стола. Никто не мог назвать его трусом. — Что ты успел выяснить?
— Немного, — хмуро отозвался воин. — Он как сквозь землю провалился некоторое время назад. Почти год его вообще нигде невозможно было найти.
— Но хоть что-то ты смог выяснить?! — в глазах короля разгоралось яростное пламя.
Тот медленно кивнул:
— Его сопровождает главнокомандующий Черной Ложи. И… он носит одежды и знаки жреца Лейлы…
— Что?!!
Регил в ужасе смотрел на своего офицера.
Ему было шестнадцать, когда его короновали. Его мать позаботилась о том, что бы никто не смог сомневаться в его праве на престол Мирейи. И направляла сына железной рукой.
Регил все же смог вывернуться и почти сразу сбежать в длительный военный поход, оставив королевство на мать. Но та совсем не была против.
