— И долго я без сознания?
— Нет, минут десять. У тебя случился припадок, как только он подошёл, — Харен фыркнул, давая понять, что он совершенно не причём, — парень донёс тебя сюда, хотя сам еле на ногах держался.
Я испытала огромную благодарность к наёмнику. Ему и самому было плохо после сегодняшней работы, так он ещё нес меня, а я далеко не пушинка. Я повернулась к нему.
— Харен, спасибо тебе большое.
Эта простая фраза подействовала на него очень странно. Наёмник сел на кровать и крепко обнял меня.
Я замерла. Мои ноздри вдыхали его запах, шею жгло его дыхание, а грудь ощущала удары его сердца: быстрые и неритмичные, как после долгого бега. Его руки обнимали меня, прижимая к себе.
Я опять не знаю, что делать. Совершенно. Я в объятиях красивого, сильного мужчины, а моё тело парализовало. Я с уверенностью могу сказать, что ситуация мне нравится. Вот так бы вечность просидеть, чувствуя тяжесть его тела, силу рук, запах, дыхание, горячее тело совсем рядом.
Вдруг всё кончилось. Харен расслабил руки и пересел на табурет около стола, с непроницаемым лицом глядя в окно.
И что это было? Или мне показалось? Я посмотрела на мага. Глаза Гирриана смеялись, а рот сложился в спокойную понимающую улыбку. Мой невысказанный вопрос нашёл ответ.
— Эм…ну…я думаю, нам пора расходиться по своим комнатам, — я попробовала расслабиться и перестать думать о наёмнике.
— Не получится, — усмехнулся маг. — Наших денег хватило только на эту комнатку.
Я выпучила глаза от удивления. Опять спать на одной кровати с ним?!
— А как же те деньги, которые я сняла? — наконец-то включился здравый смысл.
— Мы так спешили оказать тебе помощь, что совершенно забыли он твоём кошельке.
— У тебя ума не хватило сразу привязать его к поясу? — подал голос Харен. Сказал он это зло и обиженно, будто я не оправдала его ожиданий.
Становиться всё интереснее и интереснее. Эти двое так волновались за меня, что не проверили даже деньги. Неужели я стала не просто источником золотых монет, а кем-то более важным?
Мысли Гирриана я ещё могу понять, он узнал, кто я, ему интересны мои способности, моя жизнь. Но что же Харен? Этого человека я не понимала совершенно. В первые дни он только придирался ко мне и смеялся надо мной, выпив, полез целоваться, ночью обнимал, а утром закатил скандал. После трудного дня, забыв об усталости, отнёс меня сюда, не проверив, на месте ли кошелёк. А как понять это объятие?
У меня мелькнула мысль, что я ему небезразлична, что он испытывает ко мне какие-то чувства. Но я тут же выбросила это из головы. Зачем давать себе надежду, которая может не оправдаться? Вдруг он просто следует импульсу и указам мага? Не хочу чувствовать себя обманутой, преданной. Не хочу быть игрушкой в чужих руках.
Чтобы избавиться от неприятных мыслей, я решила поразвлечься.
— Простите меня, пожалуйста, — я смотрела на наёмника виноватыми глазами, в которых стояли слёзы, — я не специально, ведь деньги нужны и мне тоже, — всхлип. — Я никогда больше так не сделаю!
— Глупая девчонка! — крикнул Харен, его лицо было перекошено от гнева. Мне стало немного страшно, глядя в его ледяные глаза. — Головой думать надо! Из-за тебя мы сидим в этой дыре! Голодные, усталые и грязные!
Наёмник представлял жуткое зрелище, но в тоже время немного комичное: растрёпанные волосы, пряди прилипли потному лицу, глаза вращаются, как у сумасшедшего, руки производят беспорядочные взмахи.
«Только бы не рассмеяться, как утром», — уговаривала я себя, сделав лицо ещё больше виноватым, а в глаза добавила просьбу о прощении.
Кажется, наёмник разъярился ещё больше:
— Как ты можешь так невинно хлопать глазками? Из-за тебя я горбатился на этого борова, — видимо, он имеет в виду хозяина той гостеприимной таверны, где мы изволили отужинать и переночевать, — хотя мог просто припугнуть его! Из-за твоей идиотской выходки и неумения себя контролировать, — а, это про мою небольшую вспышку гнева, — я целый день мыл пол. Я так не работал ни разу в жизни. Даже преследуя цель по несколько дней, я так не уставал!
К концу монолога его пыл немного угас. Харен смотрел на меня, не отрываясь. Его ноздри раздувались, а дыхание было тяжёлым.
— Прости, — прошептала я совсем тихо, но он услышал.
— Неужели ты думаешь, что твои извинения чего-то стоят, — в его голосе появились едкие нотки, — что мне с твоего «прости»?
Я похолодела. Что происходит с этим человеком? Что он от меня хочет? Я уже почувствовала свою вину за сожжённую кровать, да и за кошелёк тоже. Что он ещё от меня хочет? А главное: что я могу дать?
— Я…я…я не знаю, что я ещё могу сделать, — я уже не играла, а действительно собиралась подчиниться любому его слову.
Наёмник ухмыльнулся — мне стало страшно.
— Ты выполнишь всё, что я скажу? — я кивнула.
Он нагло улыбнулся и сказал:
— Сегодня ты спишь на полу.
Да, лучшей мести он придумать не мог. Не люблю холод, не переношу спать на жёстком, меня передёргивает о мысли, что по доскам ползают насекомые, которые не прочь мной перекусить. Я закусила губу, изобразив на лице раскаянье вперемешку с ужасом. Может, маг меня пожалеет? Но мужчина сделал вид, что он тут не причём.
Мне ничего не оставалось, как покорно слезть с кровати, достать из сумки два одеяла и подушку и расстелить себе на полу. При этом я громко вздыхала, ожидая, что меня всё-таки пожалеют. Все мои усилия были потрачены впустую: никто не отреагировал.
Маг чистил заклинанием кровать. Неужели из-за меня? Но потом я поняла, что простыня была заляпана чем-то, похожим на кровь. Наёмник достал остальные одеяла и расположился на скамье, благо она была широкая и длинная.
Я не решилась заикнуться о ванной комнате, хотя тело так и требовало горячей воды. Тихо скользнув к выходу, я открыла дверь, но тут почувствовала чью-то руку на своём запястье. Не трудно догадаться, кто меня схватил.
— Куда собралась? — прошипел наёмник.
— У-у-умыться, — с заиканием ответила я.
— Перебьёшься, — был мне ответ.
Наёмник грубо дёрнул меня назад, закрыл дверь и задвинул защёлку. Харен часто дышал. Я слышала его дыхание и не могла понять, что он сделает в следующий момент. Не люблю такие ситуации, в которых события контролирую не я.
— Ложись спать и не думай вставать. Если сделаешь хоть шаг, я тебя убью, — тихо сказал наёмник. Сколько злости и ненависти было в его голосе. Правильно я сделала, что отмела мысль о том, что он может испытывать ко мне что-то, кроме презрения.
— Даже в туалет? — рискнула спросить я.
Харен ничего не ответил, но было понятно, что ответ утвердительный.
