– Костер, – объяснила Шейли, уловив надежду во взгляде девушки. – Несколько послов или торговцев из Кэррадуна направляются в Библиотеку, или, возможно, компания жрецов спускается в город. Весна пришла, и перевалы становятся оживленными.
– Ты полагала, что эта весна наполнится криками битвы, – напомнила Дориген Шейли, присоединяясь к своим спутницам.
Даника с любопытством взглянула на Дориген, удивляясь, какая женщине польза напоминать эльфийке о бойне в Шилмисте и ее страхах, что армия – армия, ведомая Дориген, – вскоре может вернуться в лес.
– Может, и так, – быстро ответила Шейли, пронзая колдунью холодным взглядом. – Мы не знаем, вернутся ли орки, которых мы загнали в горы, в Шилмисту, раз уж перевалы открылись.
«Никакой пользы», – решила Даника. Дориген просто продолжает раскаиваться.
Дориген не поколебал осуждающий взгляд эльфийки.
– Если они так сделают, – проговорила она, воинственно выпячивая подбородок, – я потребую, чтобы мне разрешили сражаться на стороне эльфов в качестве наказания за содеянное.
«Хорошо сказано», – подумала Даника.
– Если эльфы примут тебя, – вставила девушка, обезоруживая эльфийку своей открытой улыбкой, прежде чем подозрительная Шейли успела ответить.
– Мы будем дураками, если откажемся, – отозвалась наконец она. Эльфийка снова вгляделась в тихую ночь и далекое мерцание. – Вполне вероятно, что орки призовут на помощь троллей.
В первый раз эльфийка по-своему согласилась с решением доставить Дориген в Библиотеку и добиваться справедливого судилища, не требуя суровых наказаний. Шейли ничем не задевала Дориген после того, как колдунья сдалась в плен в Замке Тринити, но и по-дружески к ней не относилась. В конце концов, Шилмиста была домом эльфов, а Дориген способствовала уничтожению северных окраин леса.
За спиной Шейли Даника и Дориген с надеждой во взглядах кивнули друг другу. Если уж король Элберет и эльфы смогли простить преступления Дориген, то претензии к ней Библиотеки казались совсем ничтожными.
– Если бы было не так поздно, я бы предложила спуститься к этому огоньку, – заметила Даника. – Я не отказалась бы от вкусного кусочка и, может, глотка вина.
– А я бы предпочла эль, – сказала Дориген, и резко обернувшаяся Шейли одарила колдунью угрюмым взглядом.
– Вино, – согласилась эльфийка, и Дориген с Даникой показалось, что атмосфера в их лагере внезапно изменилась, как-то посветлела, что ли, словно Шейли примирилась наконец с прошлым Дориген и теперь они настоящие союзники.
И две женщины спокойно отправились спать, зная, что бдительная эльфийка охраняет их.
Шейли осталась стоять на месте, молча наблюдая за миганием далекого костра. Второе ее предположение было верным: группа жрецов действительно направлялась в Кэррадун – группа жрецов Огма, отправленная туда деканом Тобикусом.
Как и Даника, Шейли пожалела, что сейчас уже поздновато для того, чтобы пройти пару миль и присоединиться к этой компании.
Кьеркан Руфо, приближающийся к мерцающему огню по другой тропе, был бы приятно удивлен, если бы женщины так и поступили.
Ему снились шпили, взмывающие ввысь на три сотни футов. Ему снилось, что весь народ Кэррадуна и все эльфы Шилмисты, собравшись перед храмом, пришли к вере и нашли вдохновение в этих огромных окнах и массивных стенах, которые, безусловно, являлись произведением искусства.
Величественные нефы превращают людей в карликов. Арки сводов парят в сотнях футов над каменным полом. Вдоль стен изящных коридоров застыли статуи давно ушедших достойных жрецов Денира и Огма. Здесь и Эйвери Скелл, и Пертилопа, они поселились там навсегда, а в конце высокого коридора стоит пустой пьедестал, дожидаясь статуи, которой самое место тут, в ряду отдавших дань Дениру.
Статуи Кэддерли.
Ему снилась проходящая в храме служба, и брат Чонтиклир, возносящий а капелла хвалу союзным богам, Огму и Дениру, и голос талантливого баритона, эхом звенящий меж устремленными ввысь стенами, словно песнь самих небес.
А потом Кэддерли увидел себя, с перевязью декана Библиотеки через плечо, ведущего службу, и Данику, гордо сидящую рядом.
Ему было сто лет, он был морщинистый, ветхий старик, уже стоящий одной ногой в могиле.
Шокирующий образ встряхнул Кэддерли, выкинув его из дремоты, и глаза юноши широко открылись навстречу звёздному небу. Он поспешно зажмурился и попытался ухватить последний ускользающий миг сна, чтобы узнать, что же так встревожило его. Кэддерли мог только надеяться, что новую Библиотеку возведут прежде, чем ему стукнет сто лет, даже если начать строительство уже этим летом, а Айвэн и Пайкел приведут на помощь тысячу дворфов.
Кэддерли, преисполненный святой верой, конечно же, не боялся смерти. Так почему же он пробудился и почему его лоб холоден от пота?
Он оглянулся на свой сон, заставив мелькнувший образ задержаться. И хотя видение было четким, Кэддерли потребовалось немало времени, чтобы разгадать, что здесь не так.
Да, это был он, старый декан Библиотеки, выглядящий так, будто прожил век или дольше, но Даника, сидящая рядом с ним, казалась не старше, чем сейчас, в свои двадцать лет.
Кэддерли отпустил сюрреалистическую картинку и взглянул на звезды, напоминая себе, что это всего лишь сон. Жуткий храп братьев Валуноплечих – Айвэн всхрапывал, а Пайкел присвистывал в ответ – немного успокоил молодого человека, поведав ему, что все идет так, как должно.
И все же много часов прошло, прежде чем Кэддерли вновь погрузился в дрему и образ старого умирающего жреца, ведущего службу, вернулся в его сны.
Двое из пяти жрецов Огма не спали, негромко переговариваясь между собой и вполглаза наблюдая за черными деревьями, окружившими их лагерь, ожидая, когда истекут самые темные часы ночи. Никто из их группы по-настоящему не боялся встречи с неприятностями так далеко на юге в горах. Тропы между Кэррадуном и Библиотекой Назиданий исхожены вдоль и поперек, да и они сами как-никак могущественные клирики – после Брона Турмана сильнейшие в Библиотеке жрецы Огма. По периметру лагеря они разместили охранные заклятия, которые не только предупредили бы их о присутствии чудовищ, но и уничтожили монстров прежде, чем те успели бы выбраться на поляну.
Так что эти двое не спали скорее, чтобы насладиться прелестью ночи, а не ради охраны лагеря, и их взгляды чаще обращались друг к другу или к огню, чем в темноту за зловещими деревьями.
А за одним из этих стволов стоял, следя за движениями бодрствующих жрецов и прислушиваясь к мерному посапыванию спящих, Кьеркан Руфо в сопровождении Друзила.
Руфо кивнул и начал неуклонно приближаться к людям, но Друзил, оставшийся во многих вопросах более мудрым, озирал периметр лагеря, разыскивая опытным взглядом излучение, выдающее присутствие магии.
