— А ехать и вправду пора, — заметил Чумичка, с опаской поглядывая на солнце, уже изрядно клонившееся к лесу. — Даже не представляю, где мы ночевать будем...
— Ничего, как-нибудь перебьемся, — беспечно махнула рукой госпожа Хелена.
— Ну еще бы, ведь баронесса ночевала на Гороховом городище — и ничего, жива, — подпустила Надя. Чумичка глянул на баронессу с изумлением, но ничего не сказал — только уважительно цокнул языком.
* * *
Провожаемая восхищенными взорами Васяткиных односельчан, золотая карета проехала через деревню и вскоре вновь углубилась в лес.
— Скажите, о чем это вы так долго разговаривали с Васяткой? — поинтересовалась Надя у сыщика. — Обучали его приемам дедуктивного метода?
— Да нет, дедуктивным методом он и так владеет не хуже меня, а то и получше, — уважительно ответил Дубов. — Просто я рассказал Васятке об убийстве князя Владимира и всех сопутствующих обстоятельствах, и спросил его мнения. И он тут же выдал очень логичную версию. Вообще-то я предполагал нечто подобное, но Васятка буквально разложил все по полочкам.
— И что это за версия? — спросил майор.
— Знаете, сейчас я не хотел бы ее выкладывать. Версия получилась, я бы сказал, уж слишком стройная и слишком логичная. А в жизни все бывает куда сложнее. Поэтому не буду вас пока что настраивать ни за, ни против кого бы то ни было, — уклончиво ответил Василий.
— Знаете, я вот подумала, — неуверенно заговорила Надя, — если мы попали в параллельный мир, то здесь могут оказаться и параллельные люди...
— Это точно, — подхватил майор, — ежели бы Василий Николаич не пресек нашу пьянку, то мы все очень скоро запараллелились бы!
— Да нет, я имею в виду другое. В общем, Васятка — это как бы параллельный Дубов. Наверное, и у других кислоярцев здесь имеются свои двойники. Может быть, не всегда их сходство столь ярко...
— Ну, например, кто у нас царь Дормидонт? — спросила баронесса.
— Доктор Серапионыч, — не задумываясь заявил Василий. — Чем не Дормидонт Петрович? Ну, пускай не глава государства, зато у себя в морге — и царь, и бог. И пьет, собака, изобретательно! А Баба Яга — ну так просто вылитая Анна Сергеевна Глухарева, сообщница Каширского.
— А как насчет нашего друга Рыжего? — ехидно поинтересовалась баронесса.
— А тут, пожалуй, посложнее, — покачал головой Василий. — Сдается мне, что у столь незаурядной личности вряд ли может существовать двойник в параллельном мире. Конечно, смотря что таковым считать...
— Однако, господа, не мешало бы определиться с ночлегом, — вернул майор метафизическую беседу к прозе жизни. — Уже скоро стемнеет, а мы еще не нашли верного причала.
— Может, вернемся в деревню? — предложила Надя. — Возвращаться плохая примета, — возразила баронесса. — Тогда — полный вперед! — подытожил Василий.
* * *
Вскоре в сгущающихся сумерках путники увидели неподалеку от дороги высокое бесформенное сооружение, которое при более близком рассмотрении оказалось церковью. Заброшенной ее назвать, пожалуй, было бы нельзя, но и содержащейся в идеальном порядке — тоже.
— Середина двенадцатого века, — тут же сообщила баронесса. — То есть, насколько я понимаю, сооружена еще до раздвоения реальностей. Простояла до начала двадцатых годов, после чего там располагался колхозный хлев, однако несколько лет назад ее начали понемногу восстанавливать.
— Ну, здесь мы сможем хоть как-то переночевать, — уверенно заявил Александр Иваныч. — Чумичка, тормози телегу!
Придержав лошадей, Чумичка с опаской оглядел церковь:
— Не нравится мне тут. Но дальше начинаются земли князя Григория, а там ночевать — верная погибель.
— Так что же делать? — нетерпеливо спросила Надя. — Будем здесь.
Карета остановилась перед потрескавшейся и изрядно обвалившейся папертью, пассажиры вышли, и майор принялся дубасить в дверь сторожки, прилепившейся сбоку от входа в церковь.
Вскоре на стук вышел сторож — маленький седенький старичок лет под сто, одетый в какие-то немыслимые лохмотья.
— Здесь царевна Татьяна Дормидонтовна, — с ходу сообщил майор Селезень. — Обеспечьте Ее Высочеству и сопровождению достойный ночлег.
— О-о-о, кто к нам пожаловал! — радостно зашамкал сторож. — Только где ж я вас поселю?.. Разве что прямо в церкви. Там и просторно, и покойно. — Погремев огромной связкой ключей, старичок взял на изготовность самый внушительный.
Высокопоставленная делегация, ведомая старичком сторожем, торжественно направилась в храм. Между тем Дубов с Чумичкой выносили из кареты все нужное для скромного ночлега.
— Ну, здесь-то нечистая сила не посмеет нас тронуть, — с благолепием произнесла баронесса, взирая на иконы, горящие свечи и прочую благодать.
— Да уж, сюда они не сунутся, — удовлетворенно добавил Селезень. Чумичка промолчал, только скептически хмыкнул.
— Спокойной вам ночи, господа хорошие, — низко поклонился сторож и, тяжело шаркая сношенными лаптями, вышел из храма.
Спать еще не хотелось, и путники, расположившись со скромной закуской вокруг алтаря, вновь принялись обсуждать конечную цель своей поездки — свадьбу царевны с князем Григорием и поимку зловредного чародея Каширского.
— Я вижу ситуацию так: перед нами вражеская крепость, — разглагольствовал майор, — и наша задача ее захватить. И тут возможны варианты — либо штурм, либо осада, либо обманный маневр.
— Ни штурм, ни осада в нашем случае никак не подходят, — заметила баронесса, — слишком уж силы неравны. Да-да, Суворов побеждал не числом, а умением, но Суворов же и говаривал, что противника надо изучать. А мы об этом князе Григории толком ничего не знаем.
— Потому-то нам и предстоит действовать по методу Штирлица, — сказал Дубов. — Проникнуть в самое логово неприятеля и подтачивать его изнутри.
— Жаль только, что мне во всей этой истории отведена роль подсадной утки, — вздохнула Чаликова.
— Лично я подсадной уткой быть не собираюсь, — громогласно заявил Селезень. — Если что, я их трам-тарарам...
— Вот этого-то я и опасаюсь, — озабоченно покачал головой Дубов. — Вы, Александр Иваныч, как всегда, не сдержитесь и сорвете всю операцию. Поэтому очень прошу вас — больше дела, меньше эмоций.
— Ладно, ладно, — примирительно проворчал майор. — Будем, значится, посдержаннее. Да и чего это мы все о делах — давайте о чем веселом поговорим.
— Ну-с, если хотите, — подхватила баронесса, — могу еще поразвлечь вас документами из городского архива.
— Опять всяие гадости, — пробурчал Селезень. — Я же чего действительно веселое имел в виду. А тут снова эти пасквили.
